— Оль! Ты сможешь меня выручить в пятницу? Очень надо! Помоги мне, Оль! Пожалуйста!

— Да, конечно… — испуганно ответила Оля. — А что надо делать? Скажи, я все сделаю.

— Тебе надо просто пропустить занятия в институте, сказаться больной… Ну, что у тебя температура высокая, и все такое. А я дома скажу, что весь день буду у тебя, что не смогу бросить подругу в таком состоянии.

— Ладно, если так надо… А зачем тебе, Марта?

— Я тебе потом расскажу… В пятницу после обеда приеду из больницы и все скажу, и у тебя на выходные останусь.

— Из больницы? Ты сказала — из больницы? Что случилось, Марта?

— Да ничего не случилось! То есть случилось, конечно… Давай не по телефону, ладно? В пятницу приеду и расскажу. Но если тебе Деничка вдруг позвонит, пока меня не будет, скажешь, что я в аптеку ушла! Или в магазин!

— Да поняла я, поняла… И даже поняла, что с тобой случилось. Но почему, Марта?! Почему?

— Да все уже решено, Оля, давай без вопросов.

— Может, тебя встретить после больницы?

— Нет, я сама — поймаю такси… А ты лучше дома будь, вдруг Деничка позвонит. Он обязательно будет звонить, я знаю…

— Ладно, договорились. А Димке что я скажу? Я ж ему про температуру не смогу соврать, он сразу примчится!

— Ну, придумай что-нибудь.

— Ладно, я придумаю. А ты… Ты не боишься, Марта?

— Все, Оль, отстань! Мне сейчас не до твоих дурацких вопросов… Пока! Мне домой надо. Там Деничка с Ириной Ильиничной меня уже потеряли, наверное.

Вечером в пятницу Оля открыла ей дверь, с испугом отступила в прихожую. Прижав ладони к груди, проговорила тихо:

— Боже, какая ты бледная… Давай заходи скорей, раздевайся, иди ложись, я тебе на диване постелила. Хорошо, что мамы дома нет, она в командировку уехала…

— Да, это очень хорошо, Оль… Деничка звонил, да?

— Звонил, и не один раз. Я говорила с ним убитым температурным голосом, извинялась, что из-за меня тебе пришлось занятия пропустить. Он рвался приехать, чтобы помочь… Я еле отговорила.

— Спасибо, Оль…

Марта легла на диван, отвернулась к стене, со стоном обнимая руками живот. Оля присела рядом, осторожно погладила ее по плечу, проговорила тихо:

— Как же так, Марта? Ну как же так… Неужели тебе не жалко ребеночка?

— Да вот так, Оль. Не могу я… И не хочу.

— А Деничка был бы счастлив, наверное?

— Зачем мне сдалось его счастье? Я Никиту люблю. Я с ним встречаюсь. Поняла?

— Ой… Но так же не честно, Марта!

— Конечно, не честно. А я разве говорю, что честно? Никита — это всего лишь решение вопроса, это честный компромисс, да… Надо же как-то компенсироваться.

— Компенсируешься любовью ради… нелюбви? Но ведь это глупо, Марта… Тогда лучше уйди от Дениса, зачем ты с ним живешь? Уйди тогда к Никите!

— Не тот вариант, Оль… Не тот по большому счету.

— Ну, тогда я совсем ничего не понимаю! Какие тут могут быть счеты? О чем ты? Ведь себе же хуже делаешь!

— Себе? — с усмешкой обернулась к ней Марта. — Нет, что ты… Как раз о себе я и думаю в первую очередь. И все, хватит разговоров, дай мне полежать спокойно, ладно? Лучше принеси мне чаю горячего, ужасно пить хочется.

* * *

— …Ты когда с мамой поговоришь, а?

— О чем? — испуганно спросил Денис, поднимая на Марту глаза.

— Ничего себе, о чем! Ты же сам хотел поговорить с мамой о квартире!

— Так я поговорил. А что толку? Она только расстроилась, и все…

— Значит, еще раз поговори! Сам поговори, понимаешь? А то получается, будто я настаиваю. Как так-то, Денис?

— Да я думал… Я думал, вопрос решен, если мама расстроилась. Я думал, ты тоже забыла…

— Не забыла, как видишь.

— А может, мама тебя чем-то обидела, а, Марта? Ну, так бывает… Может, она хотела как лучше, но взяла и обидела… Ты скажи, я пойму.

— Да ничем она меня не обидела! Все хорошо! Просто когда все кругом хорошо, это тоже плохо. Будто ты не своей жизнью живешь. И зависишь от этого «все хорошо», и ждешь, что вот-вот будет «все плохо»… Понимаешь?

— Нет. Не понимаю. Хоть убей.

— Не понимаешь, потому что ты мужчина. Потому что тебе удобно жить под маминым боком. Потому что привык. А мне своя территория нужна, я не могу так, под чьим-то боком. Пусть хоть какая, пусть не такая комфортная территория, но своя! И мне очень жаль, что ты не понимаешь!

Марта прикусила губу, отвернулась в сторону, всхлипнула почти натурально. И тут же почувствовала, как испугался Денис, как засуетился с обещаниями:

— Я понял, Марта, я понял… Я все сделаю, как ты хочешь! Я сегодня же с мамой поговорю, обещаю!

— Только без меня, ладно? Я не хочу, чтобы она подумала, будто это я тебя заставляю. Я сегодня после института по магазинам планирую пробежаться, поздно приду…

— Да, я понял. Сегодня с мамой поговорю.

Вечером, вернувшись домой, по расстроенному лицу свекрови Марта поняла, что разговор таки состоялся. А через неделю Ирина Ильинична тихо обронила за ужином, как бы между прочим:

— Я поговорила с твоим отцом, Деничка. Он согласен купить квартиру. Уж не знаю, каким способом он это сделает, ему виднее… Хотя и предупредил, чтобы на большую и в центре вы не рассчитывали. Но на двухкомнатную малометражку, я думаю, он расщедрится. Я добавлю, если не хватит. Но у него условие есть. Он хочет, чтобы квартиру я оформила на себя. Ты же понимаешь, Деничка, что он осторожничает, просто человек такой. Я обещала…

Деничка молчал, сидел, насупившись. Страдал от грустных ноток в материнском голосе. По крайней мере, Марте казалось, что он страдает. И она была очень удивлена, когда Деничка вдруг поднял голову и проговорил отчаянно:

— А почему на тебя, мам? Почему сразу на меня нельзя? Получается, если на тебя, мы опять будем на твоей территории жить, что ли?

— А я потом переоформлю ее на тебя, сынок. Позже. Его ведь все равно не переспоришь. Договорились?

— Конечно, Ирина Ильинична… Спасибо! Спасибо вам большое… — заторопилась с благодарностью Марта, пихнув под столом коленкой Деничку. — Спасибо, спасибо вам…

Ирина Ильинична ничего ей не ответила. Даже не посмотрела в ее сторону. Наверное, она от сына ждала слов благодарности. Марта даже снова пихнула его под столом коленкой, чтобы он произнес их наконец. Но Деничка неправильно понял ее старания, потому что проговорил тихо и настойчиво:

— А точно переоформишь, мам?

— Да, сынок. Я же сказала. Разве я тебя обманывала когда-нибудь?

Через два месяца они уже устраивали новоселье в своем «гнездышке», как любовно назвала Марта очень уютную квартиру в хорошем районе, такую, как и предполагала Ирина Ильинична. Маленькую, но с гостиной и спальней, и удобной квадратной кухонькой, и относительно свежим ремонтом. Поменяли только обои в гостиной — Марта захотела чисто белые, чтобы визуально расширить пространство. И чтобы минимум всякой мебели — только большой диван и телевизор. И белые жалюзи на окне. Чтобы поднимать их утром и впускать солнце…