Лазаренко сунул руку в карман пиджака, вытащил снимок Леры и протянул его девушке.

— На-ка вот, взгляни. Может, узнаешь?

Девушка взяла фотографию, поднесла ее к лицу и спросила:

— Кто это?

— Твоя коллега, — ответил майор. — Называет себя Лерой. Встречала ее когда-нибудь?

— М-м… Нет. Хотя… Что-то такое… — Девушка задумалась. Вновь, еще внимательней, взглянула на фотографию и кивнула: — Да.( Лицо знакомое. Сталкивались несколько раз в гостинице.

— По работе?

Девушка удивленно приподняла брови.

— А как еще? Конечно, по работе. Правда, давненько это было. С год назад. А то и больше.

— Кто она?

— Не знаю. Мы не были близко знакомы.

— Беседовали?

— Не то чтобы беседовали… Так, перебрасывались парой слов.

— Не знаешь, где ее можно найти?

— Откуда? Хотя… постойте… Она что-то рассказывала про кино… Помню, мы еще прикидывали, что выгоднее — кино или гостиничный промысел.

— А что за кино?

Девушка сложила указательный и большой пальцы левой руки в колечко и ритмично подвигала внутри него дымящейся сигаретой.

— Ясно, — сказал Лазаренко. — Работка не из легких.

— Угу. У нас не легче. Думаете, большое удовольствие каждый день таращиться на эти сальные рожи, отвислые животы, болтающиеся мошонки и…

— Можешь не продолжать. — Майор поднял стакан и, запрокинув голову, вылил в рот остатки пива. — Послушай, красавица, а когда вы с ней беседовали о кино, она не упоминала никаких имен?

— Дайте вспомнить… М-м… Да. Она говорила о каком-то Игроке. Еще спрашивала меня, слышала я что-нибудь о нем или нет.

— Ну и как? Слышала?

— Нет.

— Странно.

— А вы что, знаете его, что ли?

— Не то чтобы знаю… Но встречаться приходилось.

— Значит, я вам все-таки помогла?

— А то!

— Ладно, Максим Иванович. Приятно было с вами повидаться, но мне пора. Клиенты заждались. Надумаете заняться чем-нибудь приятным и бесполезным — знаете, где меня искать.

— Счастливо, солнышко!

Девушка затушила сигарету и встала из-за стола.

Лазаренко проводил ее взглядом, затем достал из кармана телефон и нажал на кнопку соединения.

— Да! — бодро отозвался Кремнев.

— Егор, это Лазаренко.

— Есть что-нибудь новенькое?

— Да. Лера работала на человека по кличке Игрок.

— А кто это?

— Большой босс в мире шоу-бизнеса. Легализовался месяцев восемь назад, а до этого зарабатывал себе на жизнь съемками порнушки.

— Лера снималась в порнофильмах?

— Вроде бы. Попробую уточнить.

— Отзвонись, если что-нибудь выяснишь.

— Обязательно. До связи:

— Пока.

Лазаренко отключил телефон и спрятал его в карман.

Полковник Балога сидел за широким письменным столом и хмуро смотрел на Максима Лазаренко.

— Ты хоть понимаешь, в какие игры мы сейчас играем? — спросил он низким гулким голосом.

— Примерно, — отозвался Лазаренко.

— «Примерно», — передразнил полковник. — Все у тебя «примерно». Короче, Максим, я получил прямое распоряжение сверху о твоем увольнении.

Лицо майора Лазаренко вытянулось от изумления.

— То есть… — Он сглотнул слюну. — То есть, как это?

— А вот так, — пробасил полковник Балога. — Приказ о твоем увольнении уже лежит у меня в столе. Но я его пока не подписал. Заигрался ты, парень.

— Но ведь… — Максим снова сглотнул слюну. — Но ведь вы сами велели мне продолжать это дело.

— Велел, — согласился полковник. — А ты знаешь, сколько подобных распоряжений я получаю каждый день? Одно — из секретариата губернатора, другое — из секретариата премьер-министра, третье — непосредственно от мэра. И каждое из этих распоряжений противоречит другому. Как прикажешь работать в таких условиях?

Майор Лазаренко молчал, покусывая губы и мрачно глядя в сторону. Полковник перевел дух, глянул на Максима исподлобья и прогудел:

— Ну, ты тоже не пугайся раньше времени. Думаю, губернатор так просто от тебя не откажется.

— Да уж, — буркнул в ответ Лазаренко.

— Ты сомневаешься?

Максим усмехнулся:

— Самую малость.

Полковник пригладил широкой ладонью седые волосы и вдруг спросил:

— В шахматы играть умеешь?

— Играл когда-то, — ответил Лазаренко. — А что?

— Шахматы — сложная и непредсказуемая игра. Иногда бывает, что крупные фигуры — слоны, ладьи и даже ферзи — бьются за одну-единственную пешку, которая стоит в центре поля.

Лазаренко глянул на начальника недовольным взглядом и уточнил:

— Хотите сказать, что я — та самая пешка?

— Что-то вроде этого, — кивнул полковник Балога. — Для губернатора и главы оппозиционной партии вопрос о твоем увольнении — вопрос принципа. На тебя им, конечно, плевать. Но сам факт… В общем, чего я тебе объясняю, ты и сам все прекрасно понимаешь.

Лазаренко отрицательно покачал головой:

— Вообще-то не совсем. Что мне-то теперь делать?

— Ну… — Полковник пожал широкими плечами. — Посиди денек или два, не высовываясь.

— А потом?

— А потом будет видно.

Максим сдвинул брови и вздохнул.

— А как же расследование? — тихо спросил он.

Полковника этот вопрос заставил задуматься.

Секунд десять он размышлял, после чего сказал:

— С тобой ведь работает этот русский… Егор Кремнев. Пусть он продолжит расследование. Неофициальным путем.

Лазаренко посмотрел на начальника удивленным взглядом.

— Но ведь ему могут надавать по шапке.

Полковник хмыкнул:

— Ну и что? Чем он рискует? Уволить его нс уволят. В крайнем случае, вернется к себе в Москву. Кремнев приехал и уехал, а тебе здесь жить. Понимаешь, о чем я?

— Понимаю.

— Ну, значит, договорились. — Полковник Балога тяжело вздохнул. — Все, Максим, свободен. Езжай домой. Устал я от тебя.

Лазаренко поднялся со стула.

— Только особо не расслабляйся, — предупредил полковник. — В любой момент я могу вызвать тебя в управление.