Мама. При воспоминании о ее потухших глазах, безрадостной и очень тяжелой жизни сердце невольно сжалось. Нужно будет обязательно ее навестить при удобном случае и дать часть заработанных денег. Она наверняка будет отказываться, но ничего – уговорю, они ей пригодятся. В воспоминаниях я унеслась в далекое детство, когда зимними вечерами сидела у растопленной печурки, едва согревавшей наш крохотный домик, и ждала ее возвращения. Она всегда приходила уставшая. Стоило ей присесть на лавку, как глаза мамы тут же закрывались. Я торопилась подать ей тарелку подогретого бульона. И тогда мне казалось, что нет ничего прекраснее на свете, чем видеть благодарную улыбку мамы, ощущать загрубелую ладонь на своей макушке и слышать хрипловатый голос, когда она расспрашивала меня, как прошел день.

Мама никогда не жаловалась на свою судьбу, но всегда радовалась моим успехам или давала советы в трудных ситуациях. Она не рассказывала о своей семье, откуда пришла в Аргат, почему оказалась одна во всем мире с новорожденной дочкой на руках. И уж тем более обходила стороной расспросы о моем отце. Я ведь становилась старше и понимала, что без мужского участия дети не появляются на свет.

Сколько же маме лет? Мне сейчас двадцать один. Получается, что ей не больше сорока! А выглядела она намного старше. Тяжелая жизнь, полная нищеты и лишений, сказалась на ее внешности, хотя, когда я видела ее пять лет назад, у мамы не было ни одного седого волоса в длинной косе, которую она неизменно прятала под плотно завязанной косынкой.

Предавшись этим воспоминаниям, сама не заметила, как уснула, продолжая улыбаться.

Утро оправдало все ожидания. Первым делом солнечные лучи согрели вьющиеся растения на террасе, потом пробежались по дощатым полам, пересчитывая их, и только затем, заглянув под навес, коснулись окон. Сейчас мне, привыкшей ложиться поздно и просыпаться ближе к обеду, как ни странно, не хотелось валяться в постели. Подскочила на ноги и поспешила навстречу солнцу, оперлась ладонями о перила и подставила лицо под горячие лучи.

– Осторожнее, обгорите так, – мягко пожурила меня Ингрид.

Она стояла у открытой двери в хозяйскую спальню и держала в руках огромный букет алых роз. Лицо счастливое, глаза лучились неподдельной радостью. Синее платье из бархата и красные розы контрастировали друг с другом, но удивительно шли Ингрид.

– Какой красивый букет, – не удержалась я и подбежала к ней поближе, чтобы разглядеть цветы.

– Дрегас подарил, – с улыбкой посмотрела на букет Ингрид.

– У вас здесь растут розы? – спросила я и осторожно дотронулась до бутонов.

– Нет. Дрегас летал в ближайший город и купил у цветочников самые свежие, – ответила мне счастливая женщина, не переставая улыбаться.

– Как это мило, – вздохнула я.

– Дрегас очень галантен и всегда после ночи любви дарит мне букет.

– Ох, ничего себе! – восхитилась я.

– Вы бы видели наш дом во время медового месяца, – тихо засмеялась Ингрид.

– Могу себе представить, – поддержала ее своим весельем.

– А вы почему еще не одеты? Скоро завтрак. Здесь, в Орлином гнезде, мы живем по-деревенски. Рано встаем и стараемся пораньше лечь спать. Это вчера непогода разыгралась, да и разговор затянулся. – Ингрид печально вздохнула.

– Так и не соглашается? – посочувствовала женщине.

– Уперся, как… как дракон, – попыталась она подобрать слово. – Зла на него не хватает!

Ингрид сердито топнула ножкой, отчего с лепестков роз сорвались капельки росы. Она улыбнулась ни в чем не повинным цветам и поднесла их к лицу, вдыхая тонкий аромат.

– Не могу на него сердиться…

– Я решила не уезжать сегодня, – улыбнулась в ответ на такие слова я. – Очень интересно посмотреть, чем закончится ваше противостояние.

– Вы останетесь? Как я рада, – выдохнула с облегчением Ингрид.

Кажется, она еще и по поводу моего отъезда переживала. Мне очень хотелось ей помочь, и дело уже было не в вознаграждении. За это короткое время я сильно привязалась к Ингрид, прочувствовав ее трагедию. Мне очень импонировала ее открытость и то, как она вчера заступилась за меня и высказалась, что несет ответственность за мою судьбу.

– Кетрин, завтракать будем на открытой террасе, оттуда открывается прекрасный вид на море, – сообщила Ингрид, заходя в мою комнату некоторое время спустя.

Я вновь надела вчерашнее относительно скромное платье и теперь вертелась перед зеркалом, заплетая длинные волосы в косу, стараясь выглядеть более-менее достойно в этом аристократичном Орлином гнезде, стилизованном под деревенский домик.

– Вы очаровательно выглядите, – резюмировала мои старания Ингрид. – Думаю, у нас есть шансы сокрушить эту неприступную цитадель.

– Хм, – отозвалась я в сомнении, – и как вы себе это представляете? Господин Дрегас настолько презрительно относится к моему способу заработка…

– В этом ваша сила, – улыбнулась Ингрид и подошла ко мне совсем близко, так что я могла видеть ее рядом с собой в зеркале. – Вспомните все свои приемы и используйте их по полной. Он мужчина, и инстинкты в нем не дремлют, я это точно знаю. Все, что нужно, – это взять его своим женским обаянием.

– Получится ли? – засомневалась я, вспомнив ночную сцену между супругами.

– У нас все получится, – заверила меня Ингрид. – Я буду стараться со своей стороны, а вы – со своей. Нажмем на него, вот Дрегасу и придется сдаться на нашу милость.

– Главное – настрой? – улыбнулась ей в зеркало.

– Главное – настрой, – подтвердила убежденно она. – А теперь вперед! На покорение неприступной крепости под названием «мой муж».

«Теперь он уже «наш муж», – подумала про себя, но вслух не стала ничего говорить, щадя чувства Ингрид. Мне очень хорошо запомнился ночной разговор, когда она все же призналась, что ей будет больно от вынужденной измены любимого. Необходимость свела нас всех вместе, мы можем помочь друг другу, но сделать это надо очень тактично, стараясь не задеть чувств доверившейся мне Ингрид и ее дракона.

Вышли из комнаты мы вместе с Ингрид, она показывала дорогу. Пройдя через обширную кухню, мы оказались на большой террасе с другой стороны Орлиного гнезда. Как рассказала мне Ингрид, кухня и несколько комнат находились внутри скалы, в том числе кладовая для хранения продуктов, что позволяло сохранять провизию.

Орлиное гнездо планировали для полного уединения, создавая комфорт в мелочах. Открытая терраса, о которой говорила Ингрид, лишь у самой скалы была под общей крышей, а дальше вьющиеся растения, названия которых я не знала, обвивали балки, создавая тень своими огромными листьями. А еще они в это время года цвели огромными красными цветами. Потрясающий сладковатый тонкий аромат витал в воздухе, еще более сильный после такого щедрого дождя.

Дракон уже ожидал нас, сидя за столом, его взгляд был устремлен куда-то вдаль. Меня очень заинтересовало, что же настолько привлекло его внимание, что он не заметил появления жены. Это было море. Огромное, бескрайнее. Оно бурлило, еще не успокоившись после ненастья, волны накатывали на каменистый берег, взбивая на гребнях соленую пену. Они мне напоминали некоторых горожанок, что пытались спать всю ночь в бигуди, а потом начесывали свою реденькую шевелюру, чтобы добиться объема. Их взбитые гребешком волосы представляли примерно такую же пузыристую пену волн. Кучеряво и не очень опрятно.