При мысли о том, что, возможно, именно я – причина этой боли, мое сердце сжимается от чувства вины. Я не понимаю, кем я была и чем занималась, но я точно хороший человек. Я это знаю. Что бы ни случилось, я никогда не стану намеренно обижать Уэса.

– Откуда ты его знаешь?

– Это так важно? – бросает он в ответ.

Нет? Да? Я не уверена. В последнее время каждая моя мысль рассечена и растянута так, что я вижу сквозь дыры правду и ложь на другой стороне. Даже тогда я сомневаюсь в себе. Но если Уэс знает что-то о Синклере, пусть даже самую малость, возможно, это поможет мне вспомнить.

– Я знаю о нем все.

– Лжешь, – шепчу я.

– Какая мне выгода лгать?

Мы в упор смотрим друг на друга. Уэс отвечает за каждое слово, которое он произносит. Все это очень серьезно. Я просто не знаю, правда это или нет.

Эвелин плачет, и я вновь выныриваю в настоящее. Я вскакиваю, подбегаю к кроватке и поднимаю ее.

– Мне нужно заботиться об Эвелин. – Я упрямо не выпускаю ее из рук, в надежде, что он поймет намек и уйдет. Воцаряется молчание, и я думаю, что он останется.

Просто чтобы помучить меня. Но он, наконец, кивает. Он целует меня в макушку. Мне хочется верить, что это жест любви. Очень хочется. Но я не верю. Я закрываю глаза и прикусываю щеку изнутри.

– Виктория?

Я оборачиваюсь через плечо.

– Не верь ни единому его слову.

Таких слов не говорят на прощание. Я хочу знать, почему он это сказал, но, прежде чем я успеваю его спросить, Уэс уже выходит из комнаты.

– Просто остановись, пока ты смотришь вперед, – говорит он. – Если ты обернешься и посмотришь на свое прошлое, ничего хорошего не будет.

– Конечно, будет.

– Что именно?

– Моя свобода. То, что мы с Эвелин выберемся отсюда.

Уэс даже не смотрит на Эвелин. Ни разу. Зато не спускает с меня глаз и печально качает головой.

– Если ты так думаешь, значит, ты и вправду рехнулась, – говорит он.

Дверь за ним закрывается. Я остаюсь в тишине, взвешивая его слова.

Только то, что часть фотографий вызвала воспоминания, не значит, что новые снимки произведут тот же эффект. Я слишком нервничаю, чтобы поверить в то, что этот метод окажется действенным.

Когда я устраиваюсь поудобнее напротив доктора Кэллоуэй, я слышу, как стучит мое сердце. Даже Эвелин перестает хныкать и на минуту затихает, чтобы посмотреть на нее.

Моя медицинская карта, похоже, поселилась на столе у доктора Кэллоуэй. Она на самом верху небольшой стопки таких же медицинских карт. Знаю, это звучит нелепо и мелочно, но мне приятно, что моя лежит сверху. Это означает, что она важна и для доктора Кэллоуэй и что в ее глазах я не просто сумасшедшая, каких здесь полно.

– Ты готова просмотреть еще несколько фото?

Я нервно дергаю левой ногой вверх-вниз. Доктор Кэллоуэй мгновенно улавливает это движение. Она переплетает пальцы и наклоняется ко мне.

– О чем ты сейчас думаешь?

Я пытаюсь сделать глубокий очищающий вдох.

– О том, что на этот раз фотографии не пробудят никаких воспоминаний.

Доктор Кэллоуэй пожимает плечами.

– Может быть. Мы не знаем. Мы только начали процесс. Я не жду, что каждое фото пробудит воспоминания. Я надеюсь на это, но если нет, то нет. Пока они хоть что-то зажигают в твоей памяти, пусть даже самые крошечные, обрывочные воспоминания, мы на правильном пути. Что ты на это скажешь?

Напряжение частично отпускает меня. В отличие от нервов, но это чувство, похоже, никогда не исчезнет.

– Звучит хорошо, – отвечаю я.

Мы без промедления приступаем к работе. Доктор Кэллоуэй достает новую пачку фотографий, а я нервно баюкаю на руках Эвелин.

Фото номер один: Уэс. Он смотрит в объектив, слегка приподняв брови, удивленно раскрыв глаза, как будто кто-то только что окликнул его. На нем спортивный костюм, волосы взъерошены. Для моей нервной системы это шок: я привыкла видеть Уэса в костюме и при галстуке, здесь же он выглядит просто неряшливо. Я вглядываюсь в окружающее пространство, но я не узнаю его.

Фото номер два: я. Мои руки подняты над головой, я радостно улыбаюсь. Позади меня огромный недостроенный кирпичный дом в окружении строительных лесов. На заднем плане Уэс, он стоит в дверях. Он смотрит прямо в объектив, как и я, но в его глазах столько ненависти, что волоски у меня на затылке встают дыбом.

Фото номер три: я и Уэс. Мы, обнявшись, стоим в дверях нашего дома на фоне пятна света. Я вижу штабеля ящиков возле стены внутри дома. Улыбка Уэса искренняя. О моей такого не скажешь. У меня мертвый взгляд.

Как и в первый раз, процесс ускоряется.

Неожиданно я их слышу. Голоса. Они начинают звучать так тихо, что кажется, будто кто-то шепчет мне на ухо. Громкость медленно нарастает, как и количество голосов. Я пытаюсь заблокировать их, я не хочу их слышать.

Перед моими глазами появляется образ Уэса. Он как будто вырастает из фотографии. Еще миг, и он встает прямо передо мной, на его лице застыло удивление. Комната начинает вращаться. Я как будто на карусели, лечу по кругу все дальше, дальше и дальше. Вскоре все вокруг меня сливается в одно большое расплывшееся пятно. Вокруг меня переливаются призрачные огни.

Они медленно приближаются ко мне.

Я напеваю, пытаясь заблокировать прошлое, но прошлое сильнее меня. Оно протискивается сквозь возведенные мною барьеры и крепко сжимает меня в объятиях. Оно засасывает меня, тянет прочь из настоящего, перенося меня в прошлое…

Последнее, что я помню, – это мои мольбы к прошлому пощадить меня.

Пожалуйста, будь на моей стороне.

Май 2013 года

Наша первая годовщина подкралась к нам незаметно, как вор.

Одну секунду мы идем к алтарю, у нас медовый месяц, а в следующую на дворе уже май. Если каждый год брака будет таким, значит, он золотой.

Вместо того чтобы отпраздновать годовщину прекрасным ужином в модном ресторане, мы остались дома. Наш таунхаус быстро превратился в уютный уголок для отдыха от тягот работы и жизни.

Мы заказали домой китайскую еду. Весь стол был уставлен маленькими коробками. Вся эта неделя на работе была изнуряющей. И для меня, и для Уэса. Единственное, что поддерживало меня, это то, что в эти выходные нас ждал юбилей. Мы оба были в спортивных костюмах. Атмосфера была непринужденной и расслабленной, по-другому я бы и не хотела.

– Какие у тебя цели на этот год? – спросила я.

Уэс откинулся на спинку стула.

– Сделаться партнером.