— Весьма разумно.

— Так говорите, вас зовут Майкл Форсайт? — переспросила она с хитрецой.

— Да. Вам это о чем-то говорит?

— Нет, нет, ну что вы… Да, нехорошо получилось с этой девочкой. Впрочем, это же в Белфасте произошло — вполне подходящее место для подобного рода преступлений. Ума не приложу, что творится в мире! Светопреставление, да и только. Хотя Дублин — более цивилизованный город, если вы понимаете, о чем я. Ладно, прекращаем болтовню, комнату вы получите. Что желаете к чаю?

— Молоко и сахар.

Женщина сделала знак человеку, которого я только сейчас заметил — его надежно скрывала тень старинных напольных часов. Слуга тут же исчез.

— Следуйте за мной.

Сам я встать не сумел, она помогла мне подняться на ноги, и мы вышли в коридор. Хозяйка открыла ближайшую дверь, и вслед за ней я шагнул в комнату.

Да, дизайн сильно изменился с тех пор, как я наведывался сюда в последний раз. Недорогую, но веселую, яркую мебель вытеснили аляповатые потуги на «викторианство»: кровать с пологом на четырех столбиках и с шелковыми занавесями; среди безвкусных зеркал, часов и фарфоровых кукол зловещего вида затерялись гравюры, изображающие балерин и светских хлыщей. По-моему, худшего места для занятий сексом даже нарочно не придумаешь. Но, возможно, местные девочки были такими мастерицами своего дела, что обстановка не оказывала на них никакого влияния.

— Можете принять душ. Я пошлю кого-нибудь купить вам новую одежду. Брюки тридцать второго размера, а рубашка побольше, верно? Да, похоже, так оно и есть. Ладно… Девочка нужна?

— Нет.

— Ну что ж… Я принесу ваши вещи, а вы пока отдохните. Примите душ, соберитесь с мыслями, но предупреждаю: долго здесь находиться нельзя. Если вас ищет полиция, я не хочу, чтобы мое заведение втянули в какую-нибудь передрягу.

— Понимаю. Я уйду через час. И последняя просьба: не принесете ли вы мне иголку и крепкую нить?

Она кивнула и вышла из комнаты. Я плюхнулся на кровать и начал раздеваться. Проверил крепления протеза — иногда они натирают культю, — но все вроде было в порядке, и пристегнул протез обратно. В дверь постучали.

— Кто там? — спросил я.

— Это Лара. Принесла вам чай.

Я осторожно приоткрыл дверь, ожидая любого подвоха, но увидел всего лишь сероглазую проститутку с чашкой на подносе. За ней смутно вырисовывался силуэт обнаженного человека в маске, ползущего на четвереньках; поводок от его ошейника находился в руках у другой русской девушки, одетой в кожаный костюм и сапоги с шипами. Этот тип, вполне возможно, был председателем Верховного суда Ирландии или начальником дублинской полиции, короче, большой шишкой.

— Что-нибудь еще? — Лара старалась выговаривать слова на ирландский манер.

— Мне бы футболку. Эта уже никуда не годится.

— Хорошо, — сказала она и закрыла за собой дверь.

Я отпил чаю и закусил шоколадным печеньем. Когда принесли иголку с ниткой, включил душ, чтобы горячая вода нагрела ванную.

Нашел номер Бриджит в «Европе», взял в руки телефон.

Так-так-так. Твой последний шанс, дорогая. Теперь тебе придется из кожи вон выскочить, чтобы убедить меня. На первый раз прощу, на второй…

Я набрал номер отеля, и меня соединили с ее апартаментами.

— Кто звонит? — спросил мужской голос.

— Кто это? — в свою очередь спросил я.

— Моран.

— Я хотел бы поговорить с Бриджит. Это Майкл Форсайт.

— Подождите, — ответил мужчина с ледяной ненавистью.

— Майкл, ты в Белфасте? — обеспокоенно спросила Бриджит.

— Разумеется, черт побери, — солгал я. — И пока еще не в могиле.

— Ты о чем?

— Несмотря на все твои усилия, я по-прежнему на этом свете.

— Майкл, у меня нет времени, давай ближе к делу! — нетерпеливо перебила Бриджит.

— Честно говоря, мне это все уже надоело, — перешел я ближе к делу.

— Мне тоже. Так о чем ты?

— Твой молодчик пытался убить меня. Ты, конечно, об этом не знаешь?

— Какой «молодчик»?

— Да твой, твой! Водитель такси. Как странно: он знал мое имя и пытался убить!

Бриджит размышляла над услышанным. Дыхание ее участилось, и, похоже, она была обеспокоена.

— Майкл, я понятия не имею, что творится. Если кто-то пытался убить тебя, я тут ни при чем.

— Хватит валять дурака, Бриджит! За кого ты меня принимаешь? — задал я риторический вопрос, но риторический только наполовину.

— Майкл, поверь мне, я действительно не понимаю, о чем ты говоришь. Я не посылала никого тебя убивать. Зачем мне делать сейчас то, что я могла бы с легкостью сделать еще в Перу?!

Логично.

— Ты не посылала своих здоровяков меня встретить?

— Да нет же!

Я откинулся на спинку кресла, постукивая телефонной трубкой по лбу и решая, могла ли Бриджит снарядить ко мне две группы убийц в течение двух дней, оба раза остаться ни с чем и, несмотря на все это, убедить меня в том, что она вовсе не пыталась меня прикончить?

— Бриджит, я знаю, это твоих рук дело. Я…

Бриджит меня перебила:

— Слушай меня внимательно, сукин ты сын! Ты убил моего жениха, я дала тебе шанс искупить свою вину. Моя дочь пропала! Доходит? Я плевать хотела, что ты делал в Дублине, это меня не касается. Мне нужна была твоя помощь. Шивон — это самое дорогое, что у меня есть. У меня больше нет времени болтать с тобой. Я буду в «Европе», а приедешь ты или нет — теперь это уже сугубо твои проблемы. Мне сейчас не до тебя, усек? У меня и без тебя миллион дел, так что я отключаюсь. Катись ты к чертовой матери, Майкл, толку от тебя как от козла молока! — И она выключила телефон.

Я слушал гудки, пока серьезный голос не сообщил мне, что нужно положить трубку. Боже, почему ты меня оставил? Все возвращается на круги своя: я так и не решил, неужто она настолько изворотлива, чтобы пытаться меня убить и в то же время стараться убедить приехать в Белфаст.

Я застонал, уронив голову на руки.

Бриджит способна на все.

Что вообще со мной происходит? В кого я превратился? Неужели потерял чутье? Или дела обстоят еще хуже? Может, я действительно ничего не понимаю или просто мучаюсь, оттого что не могу ей поверить? Да, я не верю Бриджит, но попасть в Белфаст хочу все равно. Меня тянет к ней, хотя я понимаю, что тем самым подписываю себе смертный приговор. Хочу увидеть ее в последний раз — во что бы то ни стало.

Я поежился. А может быть, все не так. Я просто верю ей. Она говорила правду. Все, что произошло со мной, к ней не имеет ни малейшего отношения. Это было просто совпадение. По всему миру у меня предостаточно врагов, и даже в Ирландии найдется парочка-другая. Сейчас о моем существовании всем стало известно.