– Буду крайне признателен, если ты прекратишь любезничать с моей будущей невестой.

Ему было досадно, что Грейс с такой легкостью откликнулась на заигрывания Алека. Почему с ним она держится совсем иначе – отчужденно, неприязненно, замкнуто? Почему бы ей не перестать так себя вести?

– Видя, как она с тобой разговаривала, я понял, что она просто не знает, как от тебя отвязаться, – объяснил Алек. – Вот поэтому я счел нужным вмешаться в вашу беседу.

– Лгун, – возразил Эван, втайне надеясь, что Алек все-таки ошибается. – Она уже была готова упасть мне в руки, словно спелая груша.

– Как бы там ни было, – примирительным тоном произнес Алек, – снискав благосклонность леди, тебе будет легче добиться от ее брата согласия на брак.

– Да будет тебе известно, Маккенна уже согласился на этот брак, – не подумав, проговорился Эван.

Ухмыльнувшись, Алек хлопнул Эвана по плечу.

– Поздравляю, дружище. Честно говоря, не ожидал от тебя такой прыти. Интересно, большое ли за ней дадут приданое?

Эван мысленно выругался за свою несдержанность.

– Не стоит об этом кричать на каждом углу. Я ведь до сих пор не получил ее согласия.

– Ее согласия? – удивленно переспросил Алек.

– Эти Маккенны не без странностей. Понимаешь, Грейс должна сама решить, гожусь ли я быть ее мужем, и если нет, то о свадьбе можно забыть.

– О, здесь явно видны происки леди Эйлин, – покачал головой Алек. – Видно, она не забыла того, что случилось столько лет тому назад.

– А-а, ты намекаешь на то самое похищение?

– Да, на то самое.

Эван склонил голову:

– Помнится, она ехала на твоей лошади, связанная по рукам и ногам… можно сказать, ты держал ее в своих объятиях.

– А что мне было делать, я ведь выполнял твое приказание, – грустно промолвил Алек. – Как ты думаешь, почему вчера я сидел, не высовываясь, тише воды, ниже травы, в самом конце зала? Не хотел, чтобы меня заметила леди Эйлин, не хотел ее раздражать, чтобы ненароком не прогневить ее мужа. Маккенна тот еще гусь, ревнивый и обидчивый.

– М-да…

Оба молчали, обдумывая только что сказанное.

– Алек, отчего ты ухмыляешься с таким идиотским видом?

– Да так, просто подумал, раз Маккенна уже дал согласие на брак, то тебе остается самая малость – очаровать леди, чтобы и она согласилась. Считай – дело слажено.

Эван поморщился. О, как ему хотелось быть столь же уверенным, как и Алек. Однако Грейс мало походила на остальных женщин. Она упорно не хотела сходить с того пути, который уводил ее прочь от него; Эван был в растерянности, он не знал, как убедить ее рискнуть и пойти вместе с ним другим путем.

Время – вот в чем он нуждался прежде всего. Для осуществления задуманного требовалось время, а еще удача, без которой в любовных делах никак нельзя обойтись.

Примерно через час, как и было условлено, Эван подошел к конюшне и стал прогуливаться перед воротами, поджидая Грейс. В небе ярко светило солнце. Он посмотрел на небо, на котором вплоть до горизонта не было ни облачка. Погода явно была на его стороне, чему Эван только порадовался.

В этот миг он увидел Грейс, шедшую к конюшне, и его лицо сразу осветила радостная улыбка под стать погоде. В ответ он получил короткий холодный кивок. Пройдя мимо него, она подошла к конюху, державшему под уздцы ее лошадку. Перед тем как сесть в седло, Грейс нежно обняла кобылу за морду и начала говорить ей разные ласковые слова. Лошадь с довольным видом замотала головой, ткнулась носом в ее грудь и тихо заржала. Потрепав последний раз кобылу по холке, Грейс вскочила в седло, а следом за ней и Эван прыгнул на своего жеребца, который от нетерпения приплясывал на месте.

– Вы готовы? – спросил Эван, очарованный ее проворством и грациозностью.

– Почти, – лукаво ответила Грейс, глядя куда-то мимо него.

Эван снисходительно улыбнулся. Он догадался, что она придумала какую-то хитрость, для того чтобы помешать ему ухаживать за ней, но каким бы неприятным ни был ее сюрприз, сегодня ничто не могло испортить ему настроение.

– А-а, наконец-то! – воскликнула вдруг весело Грейс. – О, сколько радости, просто невероятно!

Мороз пробежал по спине Эвана, когда он услышал детские крики и топот ног. Обернувшись в ту сторону, откуда доносился весь этот шум, он увидел, как и ожидал, двух маленьких чудовищ – двух детей Маккенны, бегущих сломя голову через двор к конюшне.

– Сэр Эван, вы не против, если вместе с нами поедет Малколм? – сладким как мед голосом спросила Грейс. – Его пони довольно рослый, выносливый и быстрый конек, он легко покроет то расстояние, которое мы сегодня собираемся преодолеть.

«Я так и думал…» Эван помрачнел. Присутствие Малколма означало одно: о романтической любовной поездке можно напрочь забыть. Кроме того, это был прекрасный повод для того, чтобы сделать их выезд совсем недолгим. Эван чувствовал на себе ее испытующий и вместе с тем насмешливый взгляд, как бы говоривший: «Хороший сюрприз, не правда ли?»

– Это нечестно. Я тоже хочу поехать, – ныл младший Маккенна.

– Тебе нельзя! Ты еще слишком маленький, чтобы ездить верхом! – крикнул ему Малколм.

– Я не маленький!

– Нет, маленький.

– Нет, не маленький! – Джеймс едва не плакал от обиды.

– Маленький, маленький, – Малколм злорадствовал.

Не в силах выносить дальше их вопли, Эван оглянулся по сторонам, высматривая, не идут ли к ним их родители или служанка. Или вообще хоть кто-нибудь, кто увел бы отсюда этих двух ужасных крикунов.

– Ну-ка, успокойтесь немедленно! – скомандовала Грейс. – А не то вы оба отправитесь прямо в свою спальню.

– Тетя Грейс! – жалобно, в один голос воскликнули оба мальчика.

– Тише! Вы же не хотите, чтобы сэр Эван думал о вас плохо, как о дурно воспитанных неучах?!

– Нет. – Малколм склонил голову и принялся носком ковырять грязную землю – это, видимо, должно было изображать раскаяние. – Простите меня, я больше не буду.

– Я тоже больше не буду, – пропищал следом за братом Джеймс. – А теперь мне можно поехать вместе с вами?

– Но ты же очень маленький, – снова проворчал Малколм.

– Нет, не маленький, – опять захныкал Джеймс.

«Боже, да когда же они успокоятся?!» – содрогнулся Эван, с ужасом ожидая продолжения ссоры между двумя юными Маккеннами. Однако стоило Грейс посмотреть на них с самым строгим видом, как оба спорщика замолчали и присмирели, словно церковные мышки.

– Малколм, иди седлать своего пони.

Мальчик радостно улыбнулся и вприпрыжку побежал к конюшне. Лицо маленького Джеймса искривилось так, что было ясно: еще немного – и он расплачется.