— Показалось, вы чем-то расстроены. Ну, если вы готовы, то заводите свою машину и ждите первую ученицу на углу Невского и Марата.

— Вы хотите, чтобы мы занимались учебной ездой на Невском? На боевом «Вольво»?

— Да какая там учебная езда? Они же все умеют ездить, вы их просто проверить должны, что-то подсказать, понимаете? А я пока сброшу девчонкам на пейджер. Девочек даю вам на день. Каждую на день, понимаете? Занимаетесь индивидуально с каждой, весь рабочий день. А остальные будут вам по ходу звонить и назначать место, где вы их назавтра подберете. Вот такой график.

— Интересный график, — сказал Ян. — Я почему-то думал, девочки сидят на рабочем месте.

— Зачем им торчать в офисе? — удивилась Алина.

Ян Стрельник обычно не интересовался, чем занимаются его подопечные в свободное от тренировок время. Так было полезнее для учебного процесса. Ученик он и есть ученик. Пусть выполняет задания и не обижается на замечания. После урока некоторые ученики пересаживались на свои «линкольны» и «ягуары» и отправлялись в свои банки и администрации, но об этом Ян узнавал обычно от Таньки. Вот она-то как раз никогда не упускала случая уточнить род занятий своих клиентов, чтобы использовать их при необходимости. Иногда они помогали ей, чаще — другим ее клиентам, и многие деловые линии связи сходились на ее массажном столе. А Стрельник был выше этого. Потому что помнил поговорку: «Меньше знаешь — лучше спишь».

И сейчас его вполне устраивала информация, полученная путем осмотра офиса. Скромная вывеска туристической фирмы. На журнальном столике распахнутый каталог с интерьерами гостиничных номеров. Когда Алина выдвинула ящик стола, он заметил там стопку загранпаспортов.

Непонятно только, почему сотрудницы не сидят на рабочем месте. «Но это уже не моего ума дело, — заключил Ян Стрельник. — Мое дело — научить их плавно трогаться и вовремя тормозить».

Первая ученица, Вероника, была в черных кожаных брючках и белом замшевом пиджачке. «Давно у меня в берлоге не было таких куколок, — усмехнулся Ян, глядя, как она садится за руль. — После занятий попробую пригласить. Может быть, ей тоже не спится в эти белые ночи».

Вероника бережно устроила свою блестящую попку на водительском сиденье и сразу же принялась поправлять зеркало заднего вида.

— Что вас не устраивает в зеркале? — спросил Ян.

— Не видно же ничего, — пожаловалась она, поправляя свою слегка взбитую челку. Ее черные короткие волосы были гладкими и мягкими на вид, и вся она была гладкая и мягкая, с белым выпуклым лбом и розовыми скулами. — Так, я готова. Поедем куда-нибудь за город?

«Я бы с удовольствием, куколка, — подумал Ян, — но работа есть работа. Вечером, все вечером».

— У вас есть машина?

— Да, «Мазда», такая белая и пушистая, я ее называю «хризантема». Так, знаете, утром подойду, все чистой тряпочкой вытру, здравствуйте, хризантема-сан, как спалось? И она сразу заводится, не капризничает. А если не поздороваюсь…

— Вы ездили по Невскому?

— Сто раз.

— Тогда отвезите меня к Лавре, там на кольце разворот, и возвращаемся сюда.

Вероника завела двигатель и резко вывернула руль. Сзади испуганно засигналили.

— Поворотник, — подсказал Ян. Он сидел боком и глядел назад, терпеливо дожидаясь удобного момента. — Пропусти всех.

Главная черта настоящего инструктора — терпеливость. Даже самый тупой ученик когда-нибудь сможет сделать то, чему ты его терпеливо учишь. Или, по крайней мере, бросит занятия. Надо только дотерпеть. И не срываться. Куколка Вероника сидела неправильно, и руль держала неправильно, и в зеркало смотрела неправильно, — но этим мы займемся потом. А сейчас главным было правильно выехать на свою полосу движения, и Ян терпеливо ждал, когда же сзади не останется ни одной помехи.

Машины опасливо огибали рычащий «Вольво». Наконец, позади осталась только грязная белая «пятерка», которая тоже собиралась отъехать от бордюра, но не делала этого, хотя ей никто не мешал. «Вот же соплежуй», — обругал Ян водителя, невидимого за тонированными стеклами.

— Трогаемся, — скомандовал он. — Куда, куда? В правый ряд. Поворотник не забывайте. Пропускаем пешеходов. Нейтраль, пожалуйста. Трогаемся. Поворотник. Во второй ряд. Нейтраль. Тормоз…

На кольце у Лавры он не выдержал и спросил:

— Вы всегда так ездили по Невскому? Или только со мной?

— Только с вами.

— Но почему?

— Ну, не знаю… Потому что с другими я сидела сзади. А на своей машине я по центру не езжу никогда.

— Стоп! Хватит.

Он поменялся с ней местами.

— И все-таки мы едем за город? — спросила Вероника.

— За городом вы справитесь и без меня, — сказал Ян, сворачивая на Обводный.

Грязная «пятерка», упорно державшаяся сзади, наконец-то обогнала их. «Или у меня мания преследования, — подумал Ян, — или позади сейчас появилась совершенно незаметная машина».

— За городом ничему хорошему не научат. Учиться будем в условиях, максимально приближенных к боевым. Есть у меня пара заветных улочек для тренировок с таким контингентом.

— С каким?

— Женским.

— А какие еще бывают контингента?

— Еще бывают гоблины. Академики. Сынки. Да разных людей приходилось натаскивать.

— А вы кого любите?

— Вы будете смеяться, но я люблю женщин.

— Я тоже, — сказала Вероника. — А почему? Их легче учить?

— Нет, не легче, — сказал Ян. — Я их просто так люблю. Помните анекдот? «Гиви, ты памадоры любишь?» — «Э, кушать люблю, а так — нэт». А я женщин люблю и кушать, и так, понимаете?

— Вы говорите, как Алина Ивановна. «Понимаете, понимаете?» А на вид такой молодой…

— А она что, старуха?

— Конечно, старуха, — сказала Вероника. — Ей уже тридцать.

— А тебе?

— Я тоже старуха, мне уже девятнадцать.

— Давай, старуха, садись за руль, — сказал Ян, сворачивая под «кирпич» на набережную.

— Ты что? Тут же знак! Я почти все знаки знаю!

— Это не для нас. Проезд закрыт в связи с ремонтом дороги, так что никто нам не помешает. За руль, бабуся!

Этот участок Фонтанки был перекрыт уже лет десять, и Ян Стрельник провел здесь немало уроков. Но, кроме педагогических задач, сейчас Ян собирался решить задачу психологическую. На этом участке негде было спрятаться. И если за ним следят, то сейчас все откроется.

Ничего не открылось. «Все-таки мания, — расстроился Ян Стрельник. — Мания преследования, порожденная манией величия. Кто я такой, чтобы за мной следить?»

Целый час Вероника каталась по набережной. Сначала она отрабатывала плавный, но стремительный старт, потом пыталась удержаться на прямой при заднем ходе. Для разнообразия Ян поучил ее парковаться.