«Какой же я становлюсь сукой… — невольно подумала Оксана.

— Вы мне горбатого не лепите. Он сказал, что цацки взял в соседней губернии. А я туда сроду не выезжал.

— Откуда мы знаем, выезжал или не выезжал… — пожал плечами Суховеев. — Где доказательства?

Следователь потер огромные красные ладони.

— А если мы этого урода Карташова не сыщим — повесим все на тебя. Двоих милиционеров и чекиста застрелили. Это не шутки.

— Что?! — вытянулось лицо у барыги. Он сразу же побледнел. Это не шутки, маячило стенкой.

— У тебя семья есть?

— Жена. Сыну семнадцать.

— Жаль что ты их больше не увидишь… — вздохнул Суховеев и пробасил. — Конвойный! Уведите задержанного в камеру!

— Постойте! — Семен облизал сухие губы. — Я же не знал про убийства… Хорошо… согласен я.

— Вот и ладненько… — кивнул следователь.

Через полчаса бырыгу отпустили и он сразу направился домой.

На следующий день Зоя неотрывно следила за Семеном. С утра скупщик посетил пивную, выпил пару кружек пива и пожаловался старому приятелю, что трое суток провел в УГРО. После обеда Семен потолкался на рынке, узнал последние новости, и заглянул к еврею-часовщику в подвальчик, где пробыл больше часа. Все это время Зоя терпеливо крутилась среди прилавков с овощами. День выдался прохладный и она даже слегка замерзла.

После часовщика Семен направился домой, и Зою сменил во дворе молодой лопоухий сотрудник УГРО. Барыге приказали сообщить, если Карташов попытается на него выйти.

Второй и третий день тоже не дали никаких результатов. Но Оксана чувствовала, что Карташов точно где-то рядом. На четвертый день она прогуливалась по центральному рынку и вдруг впереди показалась знакомая фигура. Оксана осторожно приблизилась: сомнений не было, это точно Карташов! За это время он слегка похудел и отпустил усики. Но это был он!

Оксана осмотрелась, как назло поблизости даже нет наряда милиции. Карташов подошел к старику, который торговал старинными монетами, и что-то спросил. Неожиданно он обернулся и увидел Оксану, хотя она стояла далеко, возле крытого навеса с рыбой. Карташов мгновенно узнал ее. Он резко развернулся и быстро направился сквозь толпу, на выход из рынка. Хорошо день был будний и рынок не сильно набит людьми, как это бывает обычно в выходные.

Оксана бросилась вслед, боясь потерять убийцу из виду. Карташов почти выбежал с территории рынка и рванул за угол. Оксана, распихивая прохожих локтями, рванула следом. Карташов неожиданно показался из-за угла и ударил наотмашь. В последний момент она слегка увернулась и кулак вскользь прошел по щеке. В ушах загудело, но Оксана все же не удержалась на ногах.

— Ты за что бабу ударил, придурь? — возмутился седой мужчина в серой шинели, попытавшийся схватить Карташова. Беглец наотмашь ударил его локтем в лицо и рванул к подходящему трамваю.

Оксана достала из пальто пистолет. Она сосредоточилась и хорошенько прицелилась. Карташову уже запрыгивал в трамвай, когда раздались два звонких выстрела. Он неуклюже взмахнул руками и рухнул на спину.

— Ну ты даешь, девка! — улыбнулся мужик в шинели, прижимая ладонь к разбитому носу.

По улице уже бежали два молодых милиционера.

— Оружие брось! — злобно рявкнул один из сотрудников.

— Огпу! — выдохнула Оксана и медленно привстала, потирая свободной рукой ушибленную щеку.

Через два дня Оксана и Зоя вернулись в Волокамск. Карташова поместили в больницу при следственном изоляторе. Он понимал, что отпираться не имело смысла и вскоре во всем сознался. Дальнейшая его судьба была известна. Высшая мера наказания.

Следователь Маклаков был доволен, что сотрудницы съездили в командировку не зря. Он поздравил девушек и дал пару дней отдохнуть. Когда они остались в кабинете одни, Маклаков тихо сказал:

— Грета, вижу я в тебе совсем не ошибся. И не хочу, чтобы ты сделала серьезную ошибку.

— Какую?

— Ты все равно будешь искать своего мужа. А это может привести к очень серьезным последствиям.

Оксана нахмурилась и закусила губу.

— Я облегчил твою задачу, и знаю, где находится Олег.

— Правда?

— Он на Соловках. Там создается лагерь особого назначения, для контрреволюционеров и врагов Советской власти. Официально лагерь откроется в следующем году, сейчас на Соловках пока всего две роты заключенных.

— Олег точно на Соловках?

— Да. Но у тебя не получится ни съездить туда, ни написать. Закрытая территория. Разрешение может выдать только сам Дзержинский…

* * *

В лагере Олег постоянно мерз. Как только выходили на улицу, он сразу чувствовал, как его насквозь продувает холодный ветер с моря. Иногда ему казалось что все происходящее страшный сон. Ему совершено никто не верил, и он стал просто пешкой, пылью, ничтожной букашкой, которая абсолютно никак не может повлиять на свою жизнь. Суд оказался очень скорым. Присутствовал и комиссар Воронцов, но он тоже не смог опровергнуть, что Олег не был участником банды. Все факты и аргументы против него. После суда тянулись серые утомительные дни в холодном товарном вагоне, вместе с остальным и заключенными. Потом его и еще несколько человек везли на старой барже, Олегу казалось что его решили упрятать на самом краю света…

Целыми днями заключенные разбирали хлам в старых каменных сараях, возили на подводах доски и сколачивали нары.

Олег впал в легкий ступор, хотя он тоже работал. Что-то делал, иногда что-то ел, иногда даже доводилось выспаться. Но это был уже не он, не прежний Олег.

На третий день к нему в напарники подвязался высокий жилистый мужик лет сорока.

— Ты когда в себя-то придешь? — пробурчал мужик. — Ходишь как кукла с остекленевшим взглядом…

Десятник Кириллов разрешил полчаса отдохнуть и напарники уединились в углу барака, присев на досках.

— Ты человеческую речь вообще понимаешь? — спросил мужик.

— Понимаю. Только тяжело мне сейчас… — вздохнул Олег. Он разглядел напарника. Тот был довольно красив. Ясные голубые глаза горели решимостью, на подбородке волевая ямочка.

— А кому сейчас легко? — усмехнулся мужик и протянул широкую ладонь. — Меня Борис зовут.

— А меня Олег.

— Сколько дали-то?

— Двенадцать.

— Как и мне… — усмехнулся напарник. — Ничего, брат, продержимся. Я слышал, большевики хотят построить здесь большой показательный лагерь для врагов революции.

Олег показал на парней у окна.

— А те вроде из уголовников…

— Куда же без блатных… Ты от них подальше держись. В карты не играй, а то разденут и разуют на раз-два…

Борис тихо спросил:

— У тебя жена есть?

— Есть… — печально вздохнул Олег.

Интересно… где теперь Оксана? Жива ли она?

Борис улыбнулся:

— Знаешь что… ты не падай духом. Живы будем — не помрем. Скоро весна, все легче будет. А летом, говорят, здесь ягод полно. Опять же витамины… Кстати,