«Счастье? Видимо, сукин сын». Улыбка на моем усталом лице не фальшивая.

— Ты собираешься что-нибудь сказать, Ник? — шепчет Диана. Не знаю почему; Роза ее не слышит. — Или ты просто будешь пялиться на нее весь вечер?

Я кашляю.

— Эй, я стараюсь. Подумал, что в кои-то веки приду пораньше. Произвести хорошее первое впечатление.

— Первое? — Роза поднимает брови. — Мы уже давно прошли через первое впечатление, Ник.

— Отодвиньте ей стул, — шипит Диана.

Я бросаю на нее взгляд, но делаю, как она говорит. Манеры не стоят ни цента, в конце концов. Роза садится со смехом, ее глаза расширены от притворного удивления. Как мне кажется, она насмехается надо мной. Она улыбается проходящему мимо официанту и заказывает бутылку красного вина. Звучит дорого.

— Ты платишь, не забыл? — говорит Роза, подмигивая.

— Так я сказал? — Пожимаю плечами. — Не могу вспомнить. Должно быть, старею.

— Ты же не собираешься отказываться от своего обещания бесплатной еды?

— Разве тебе недостаточно удовольствия от моего общества?

Роза пожимает плечами и обращается к своему меню, хотя она все еще улыбается, когда смотрит на меня.

— Итак, Ник Холлеран, — говорит она, оглядываясь вокруг. — Сколько невидимых друзей с нами сегодня вечером?

Краем глаза я замечаю Диану. Ее голова мотается туда-сюда между нами, как будто она следит за теннисным матчем. Я наливаю немного воды в свой стакан и испускаю многострадальный вздох.

— Ты же сказала, что сегодня никаких разговоров о призраках.

— Призраки будут всегда, Ник. Всегда найдутся какие-то дела. Неужели ты думаешь, что я ожидаю, что все это исчезнет? Я ведь здесь? И понимаю, во что ввязываюсь.

Роза не знает. Все усложнилось с тех пор, как мы были вместе в последний раз. И может быть, призраки будут всегда, но сегодня не обязательно.

— Вообще-то, все довольно тихо. Наверное, в «Тони» только живые.

Диана со вздохом закатывает глаза — по крайней мере, мне так кажется, — но я не обращаю на нее внимания. Да, я лгу, но Роза заслуживает лучшего, чем быть окруженной мертвыми, даже не подозревая об этом. Я перевернул ее мир с ног на голову, когда рассказал ей об Аде, признает она это или нет. Сегодняшний вечер — начало чего-то другого, и на этот раз я собираюсь лучше её оберегать.

Она тянется, берет мою руку и сжимает ее.

— Мне жаль Гарри и Мэв. Я знаю, что они значили для тебя. Как ты себя чувствуешь? Должно быть, все еще довольно тяжело, да?

Я смотрю на наши руки, сцепленные вместе, и сжимаю их в ответ.

— Наверное, до меня еще не дошло, — отвечаю, а потом смотрю в ее темные глаза и улыбаюсь. — Но… нам не нужно говорить об этом сегодня. Они бы хотели, чтобы я старался вести себя естественно и нормально. Господь свидетель, они говорили мне об этом достаточно часто. Истина — это дар, а не бремя. Я хочу знать о тебе. Как ты?

Роза еще раз сжимает мою руку, потом отпускает. Тепло ее руки исчезает, оставляя мою ладонь прохладной и неуютной.

— Я тебе все расскажу, — говорит она, поднимаясь на ноги, — но сначала мне нужно в туалет!

Усмехнувшись, она направляется в уборную. Я чувствую, что Диана наблюдает за мной.

— Как у меня дела, детка?

— Ты ей нравишься. Но она расстроена. Она хочет, чтобы все получилось, но боится того, что может случиться.

Огорчение. В этом есть смысл. В прошлом я слишком часто закрывался от Розы. Каждый раз, когда мы становимся ближе, я отстраняюсь. Я пытался быть открытым с ней, но это инстинкт — свернуться калачиком, и я не умею объяснить ей свою реакцию.

В прошлый раз, когда мы разговаривали, Роза сказала, что у меня страх перед обязательствами, и, возможно, она права, в какой-то степени. Но дело не только в этом. Как сказала малышка, Роза спасла меня, но тем самым она приоткрыла мне глаза на Ад и отдалила от Рая. У меня возникли трудности с перевариванием всего этого, но я больше не буду использовать это как оправдание, даже если мне придется перестроить свой мозг, чтобы это сработало.

Тем не менее, доклад малышки многообещающий.

— Я ей просто нравлюсь? — спрашиваю Диану, умолкая, когда официант приносит наше вино.

— Не мне об этом говорить. Но тебе повезло, что она осталась с тобой. Она хорошая.

Я смотрю, как официант наливает, и не могу не согласиться. Сквозь окна ресторана туман сгущается, клубится и прижимается к стеклу. Больше никто этого не замечает.

Я сделаю все возможное, чтобы слиться с людьми, наслаждающимися своим пребыванием в аду, хотя бы на час или около того.

***

— Подожди, подожди, подожди. У тебя есть парень?

Стейк — прожаренный, почти до румяной корочки — висит у моих губ, насаженный на конец вилки. Только я решил, что преуспел на первом свидании, как Роза бросает эту бомбу в середине основного блюда.

— Был, — уточняет Роза, и я засовываю мясо в рот, чтобы скрыть ухмылку, пытающуюся расцвести на моем лице. Я жую, чтобы занять челюсть. — Что? Ты думаешь, что только потому, что Ника Холлерана нет рядом, я сижу дома и прыгаю к мобильнику каждый раз, когда он вибрирует, надеясь, что это таинственный расследователь паранормальных явлений? Я думала, ты знаешь меня лучше, Ник.

Ловушка. Я смотрю на Диану, а она смотрит на меня своим пристальным взглядом. Ей пятнадцать, но она знает, что один неверный слог с моей стороны может привести к катастрофе. Поэтому я не тороплюсь. Схватив бутылку красного — я уже говорил, какое оно дорогое? — наполняю бокал Розы. И свой тоже. Я даже слегка поворачиваю запястье в конце, делая ободок аккуратным, как профессионал. Я ловлю взгляд Розы, и ухмылка приобретает триумфальный вид.

— Не смотри на меня так, Холлеран. — Она говорит это немного надуто, но улыбается мне. — Все еще думаешь, что ты очаровашка, да?

Я пожимаю плечами и развожу руками.

— Эй,