— Я хочу быть с тобой… — его ладонь, лежавшая на талии, медленно двинулась вниз. — Очень хочу. Поужинаем вместе, а потом я тобой займусь.

Я помнила, что впереди сидит водитель и напряглась, когда ладонь мужчины легла на бедро.

— Скромница, — хмынул он. — Меня это заводит, — признался Алихан и нажатием кнопки поднял перегородку между нами и водителем.

— Иди ко мне… — попросил, притянул на колени и начал целовать.

Между нами словно скользили электрические искры.

Я не думала, что так бывает по-настоящему. Всегда считала, что это приукрашение, для красоты слова, но когда по всему телу прошлись острые укусы иголочек, будоражащих и приятных, поняла, что это реально.

Реально чувствовать мужчину каждой клеточкой тела, ощущать, как он одним лишь взглядом заставляет чувствовать себя желанной и передает жар волнения.

Магнетизм, против которого невозможно устоять.

Его губы жадно впились в мои. Алихан словно играл, начав отступать немного, вынуждая меня вступить в некую схватку, чтобы я целовала его не менее жарко!

Это была уловка, но она сработала, потому что желания полностью лишили возможности сопротивляться. Я сама начала целовать мужчину, крепко держась за его плечи, осмелилась погладить шею и запустить пальцы в короткие темные волосы, погладив кожу голову. Провела кончиками ногтей осторожно по горячей коже.

— Ммм… Не останавливайся, — попросил он с глубоким выдохом.

Я заметила, что Алихан прикрыл глаза, расслабившись от моих прикосновений. Всего на миг его лицо стало совсем открытым, не таким жестоким и свирепым, как всегда. Но уже через секунду он поднял вверх густые длинные ресницы и прошелся по моему лицу потемневшим взглядом.

— Хороший фокус, — бросил непонятную фразу и впился алчно в мой рот, вернув себе полный контроль.

— Скоро приедем, — произнес он голосом, недопускающим возражения, сказал он.

— Это такая игра? — спросила я дрожащим голосом.

— Еще не придумал правила, — с хитринкой отозвался Алихан. — Рядом с тобой о многом забываешь.

Мне показалось, что он слукавил. Потребовалось немалое количество времени, чтобы прийти в себя после будоражащих поцелуев, каждый из которых заставлял сердце биться втрое быстрее.

***

В ресторане мы заняли столик, который был забронирован заранее. Нам пытались угодить и ухаживали словно за королевскими персонами.

— Выберешь за меня? — попросила я, отложив в сторону меню. — Название слишком вычурные, боюсь, что закажу блюдо, к которому не смогу притронуться.

— Как относишься к птице? — спросил он.

— Положительно.

— Тогда закажу тебе цесарку. Должно понравиться.

Пока готовили основной заказ, нам принесли напитки. Алихан поднял бокал.

— За чудесный вечер в обществе самой красивой женщины в этом зале и не только…

Алихан наблюдал за мной постоянно, не сводил взгляда.

— Как получилось, что такая красотка осталась без мужчины? — поинтересовался он.

Мужчина провел кончиками пальцев по скулам, большим пальцем провел по нижней губе.

— Я бы не сдержался, украл тебя.

— Именно так и случилось.

— Верно. И все же? — спросил он.

— Наверняка ты уже разузнал все сведения обо мне: сколько мне лет, где живу, где училась… Словом, все. Так что никакого секрета нет.

— Я узнал факты. Меня интересует сам рассказ. Тебе полных девятнадцать лет и ты была девственницей. Большая редкость в большом городе.

— А ты? Сколько лет тебе?

— Тридцать пять, — ответил мужчина. — Но речь не обо мне. Хочу тебя послушать.

— Вряд ли мою жизнь можно назвать занимательной.

— Я настаиваю, — ответил с неожиданным жаром.

Я смутилась под таким напором, почувствовав себя так, словно работники паспортного стола или любого другого казенного заведения требуют рассказать о себе.

— Я родилась и жила в этом городе, никуда не уезжала. Отец давно ушел, у него новая семья на дальнем Востоке. Он не общается с нами. Есть старший брат. Он влип в нехорошую ситуацию и находится за решеткой. У мамы всегда были проблемы со здоровьем. В последнее время она совсем слегла, об учебе речи быть не могло. Пришлось работать, на отношения времени не оставалось. Вот и все, — перечислила сухо факты.

— И все? А подробности?

— О чем? — я смяла салфетку. — Я чувствую себя словно на допросе. Спроси, что хочешь узнать, я отвечу.

— Твой любимый цвет?

— Наверное, серый или черный.

Алихан удивленно вскинул бровь.

— Почему?

— Под все подходит.

— Прагматично. И все же?

— Послушай, у меня не было возможности экспериментировать с цветами и подбирать наряды на любой вкус.

— Теперь у тебя есть такая возможность. Я хочу, чтобы ты нашла свой любимый цвет.

— Вот как? А если это окажется серый или черный? — усмехнулась. — Что тогда?

— Думаю, это не так. Если я еще хотя бы немного разбираюсь в людях, твой любимый цвет не серый и не черный. Но может быть, я ошибаюсь. В последнее время мне часто доводилось ошибаться и делать неверные выводы.

Я прислушалась, поневоле подалась вперед, вслушиваясь в слова Алихана.

Показалось, что он вот-вот расскажет мне о себе чуть-чуть  больше, но мужчина снова поднял бокал с вином, придал своему лицу нечитаемое выражение и принялся спрашивать у меня обо всем. Целый ворох вопросов! Случайные факты. Все, что взбрело ему в голову.

— Хватит! — взмолилась я. — Это мало походит на нормальный разговор двух людей, заинтересованных друг в друге!

— Поверь, я в тебе очень заинтересован, — скользнул взглядом в декольте.

— Ты тоже должен рассказать мне о себе. Хотя бы немного.

— Не хватает того, что видишь?

— Нет. Это так не работает. Ты выпытываешь у меня все подряд, но ничего не говоришь в ответ. Люди в разговоре делятся, обмениваются…

Алихан смотрел на меня темным взглядом, в котором бродили самые разнообразные эмоции. Я остро ощутила, как он  напрягся. Будто простым вопросом о его любимом цвете я могла ему навредит или использовать против него.

Вспомнила разговор двух служанок об Алихане. Кажется, его обвиняли в чем-то серьезном. Если он сейчас здесь, со мной, значит, ему удалось выкрутиться. Но такие моменты не проходят бесследно. Возможно, его предавали? Если так, то понятно, почему он не спешит открываться.

Из вороха его вопросов создавалось впечатление, что он безумно соскучился по простому общению, но не мог себе позволить такую роскошь, поэтому лишь спрашивал и не отвечал: брал, не отдавая.