По-видимому, культ предков и германизма был необходим Гиммлеру для придания СС идеологического единства, которого прежде у организации не было. Но даже псевдорелигиозные ритуалы не могли заретушировать тот факт, что СС не обладали собственной концептуальной доктриной. В мировоззренческом плане охранные отряды оперировали теми же посылами, что и другие национал-социалистические формации: раболепством перед Гитлером, гипертрофированным национализмом и расовым мифом. Однако цинизм большинства эсэсовцев не позволял им всерьез относиться к идеологии собственного шефа. Просветительные мероприятия, организуемые по приказу рейхсфюрера, были наименее посещаемыми; даже офицерский состав предпочитал им пивные застолья.

И все же Генрих Гиммлер рассчитывал, что со временем, когда сменятся поколения, в СС наконец придет молодежь, которая будет воспитана в духе благоговения перед строителями Третьего рейха. В глазах этой молодежи он и Гитлер должны были предстать божествами, сотворившими мир из хаоса. Тогда роль «Черного ордена» менялась – из телохранителей вождей и элиты НСДАП эсэсовцы превращались в жрецов новой религии, которая должна была заменить для оккупированной Европы христианство.

Историю магических поисков и оккультных практик в Третьем рейхе обычно связывают с организацией, созданной с благословения Генриха Гиммлера и упоминаемой как «Аненербе» («Наследие предков»).

Те из современных историков, кто хотя бы раз писал об эзотерических корнях идеологии немецких нацистов, расходятся в своем отношении к «Аненербе». Одни считают «Аненербе» скучной бюрократической организацией, которая занималась совершенно излишними по меркам военного времени исследованиями. Другие, наоборот, называют «Аненербе» средоточием мистических тайн, институтом магов, тайно управлявших Адольфом Гитлером и чуть ли не всем Третьим рейхом. Истина, как водится, лежит посередине. Безусловно, создание «Аненербе» было ошибкой с тактической точки зрения – полученный результат не оправдывал затрат, а усложнение и без того громоздкого бюрократического аппарата не способствовало приближению победы нацистов над врагами. Однако в стратегической перспективе именно в недрах «Аненербе» должны были появиться рекомендации по формированию расы господ и доктрин новой национальной религии, не имеющей ничего общего с христианством.

Автором идеи и первым руководителем «Аненербе» был этнограф Герман Вирт. Он родился в 1885 году в семье учителя из городка Утрехт. С юности Герман проявлял интерес к гуманитарным наукам. После изучения в Лейпциге и родном Утрехте философии, германистики, истории, теории музыки он в соавторстве с этнографом Джоном Мейером издал работу «Упадок народных нидерландских песен» (1911), по этой же теме защитил диссертацию. Уже тогда молодой ученый был ярым приверженцем идей пангерманизма, разделял идеалы романтическо-националистических организаций.

Начало Первой мировой войны застало Вирта в Берлинском университете, где он преподавал голландскую филологию. Не задумываясь, он ушел добровольцем в кайзеровскую армию. По окончании войны Вирт преподавал в Брюссельском университете фламандский язык и вернулся в Германию только в 1923 году. Он поселился в Марбурге и, не найдя достойной работы, занялся частными исследованиями. Именно там Герман Вирт начал писать свою книгу «Происхождение человечества: исследование по истории религии, символики и письменности атланто-нордической расы» (1928).

В отличие от многих современных ему народников, преуспевших в конструировании легенд о «великом прошлом» германцев, Вирт старался, чтобы его теории имели хоть какое-то научное обоснование. Впрочем, сегодня аргументация Вирта выглядит более чем сомнительной. Уже в своей диссертационной работе он писал, будто бы забвение народных песен предопределено развитием всемирной экономической системы, что космополитизация хозяйственной жизни вела к трагическому крушению культуры Нидерландов. Далее, обобщая письменность Средиземноморья, североафриканских племен, наречия индейцев Северной Америки и эскимосов, Вирт пришел к выводу о существовании культурной общности народов североатлантического бассейна – в подтверждение этому он почему-то приводил письменные памятники, найденные в Юго-Западной Европе, а не на севере континента. Опираясь на подобные документы, Вирт обосновывал идею существования монотеистической религии, которая господствовала в Древнем мире. Подобно последователям Гвидо фон Листа и Адольфа Ланца, он захотел воссоздать ту забытую религию, которая должна была послужить основой к возрождению нордической расы и освобождению ее от «проклятия» индустриальной цивилизации.

Возрождение вкупе с освобождением стало проводиться в жизнь прямо в Марбурге, где Герман Вирт создал небольшую группу сторонников, проповедуя им нордическое вегетарианство. Сегодня Вирта назвали бы реконструктором: ведь он не только питался по системе, почерпнутой им из собственного воображаемого мира доисторической германской цивилизации, но и воспроизводил «древние» костюмы, в которых щеголял перед домочадцами.

Герман Вирт сразу обратил внимание на Национал-социалистическую партию. В этой партии он увидел силу, которая могла восстановить истинно немецкий образ жизни. Однако вступил он в нее достаточно поздно – в августе 1925 года, когда НСДАП возродилась после «пивного путча». И уже в июле 1926 года покинул стан гитлеровцев. В тридцатые годы он объяснял свой поступок тем, что в качестве беспартийного деятеля мог сделать гораздо больше для национал-социалистического движения и якобы его выход санкционировал сам Адольф Гитлер. На самом деле он просто не хотел портить отношения с богатыми евреями, которые спонсировали его исторические исследования. А с Гитлером он познакомился лишь в 1929 году, когда читал лекции в Мюнхене, – фюрер, не употреблявший мяса, проявил живой интерес к нордическому вегетарианству Вирта.

Карьера Вирта как ученого имела спады и подъемы. В октябре 1932 года он принял приглашение нацистов из Мекленбурга создать Исследовательский институт духовной истории древности. В городке Бад-Доберан он основал структуру, которой суждено было стать предтечей «Аненербе». Здесь он получал государственное субсидирование своих изысканий, а главное – оказался вне критики коллег-германистов. Последние, по мнению Вирта, были резко настроены против него: мол, в немецких университетах господствует консервативная наука, которая презрительно относится к радикальным научным течениям и популяризаторам народничества. В действительности причиной изоляции были псевдонаучные методики исследования древней истории, к которым частенько прибегал Вирт. Как следствие, осмеянию подверглись не только методики, но и все его реконструкции – оппоненты доказывали, что теория Вирта, будто бы в каменном и бронзовом веке люди поклонялись Отцу-небу и Матери-земле, абсурдна от начала до конца.

Основным направлением работы Исследовательского института духовной истории древности стало копирование наскальных рисунков, обнаруженных в местах первобытных стоянок. В 1932 году Мекленбургское правительство дало согласие на то, чтобы Вирт инсценировал в естественном интерьере свою работу «Северная мать народов и заветы предков», но этой реконструкции не суждено было состояться из-за отсутствия денег. Финансирование проектов Вирта не увеличилось даже после прихода нацистов к власти. Дело в том, что Гитлер, интересовавшийся его работами, тем не менее относился к народникам без особых симпатий.