Секретарь Нэпер с самым серьезным видом протянул ему руку.

– Мистер Рэнсон, – торжественно сказал он, – вы спасли Флот и всю Землю от нашествия этих сил ада, с которыми мы столь упорно боролись, ловили их и высылали на Луну. Как только я думаю, насколько близко мы были к поражению и рабству, ужас… – Нэпер на секунду замолчал и уставился в пол. – Я… Я извлек из этой истории урок, – запинаясь, продолжил он. – Урок, который я никогда не забуду. Этот корабль будет превращен в космический санаторий для жертв САН-лучей. И если есть что-нибудь, что я могу сделать в знак моей признательности вам, все, что в моих силах…

– Есть лишь одно, чего я очень хочу, – хмыкнул Рэнсон. – Это спать, спать и спать… Не меньше десяти часов.

Он взглянул через двойное стекло иллюминатора на Землю, безмятежную, мирную голубую богиню на черном фоне космоса. Он знал, что теперь, когда угроза с Луны исчезла, миллионы землян могут спокойно заниматься своими повседневными делами. В Системе снова воцарился мир, причем надолго!

В НОСОВОМ кубрике «Вестрика», освещенной единственной ториевой лампочкой, было тускло и мрачно. По металлическим стенам ползали тени, и время от времени падали на лица людей, лежащих по койкам. Из танцзала лайнера палубой ниже доносилась музыка, нежная, мечтательная.

Ян Херрик, рассматривая ряды заклепок на переборке, вполголоса напевал ей в такт низким, ностальгическим баритоном:

– Фу! – Балт, морщинистый, седеющий боцман сел на койке и, спустив босые ноги вниз, принялся покачивать ими. – Ты что, решил податься в эстрадные певцы? Вы бы не так запели, парни, если бы видели хоть часть того, с чем довелось столкнуться мне!

– Наверное, с космическими змеями, – усмехнулся Ян. – Или, возможно, с «Летучими голландцами».

– Смейтесь, смейтесь! – голос старика перешел в хриплый шепот. – Смейтесь, что вам еще остается! Космических змей я видел, один раз возле Юпитера, и еще разок на пути к Плутону. Громадные, похожие на летучих мышей твари с кроваво-красными глазами и телами вдвое длиннее этого корабля! А однажды, идя на том же корабле, старом «Филосе», я видел… лица!

– Лица? – переспросил мускулистый инженер. – Ну, и чьи же это были лица?

Балт презрительно скривил губы в усмешке и метко плюнул в плевательницу струйкой синего юпитерианского тиила.

– Белые, маленькие белые лица, – сказал он. – Будто… будто мертвые дети, только глаза их стары, как Вселенная. Они заглядывали снаружи в иллюминаторы, жалобно так, словно просили впустить… – Боцман задрожал и двумя сохранившимися на правой руке пальцами вытер со лба пот.

Все машинально повернулись к иллюминатору, но в нем было лишь знакомое фиолетово-черное небо, усеянное блестящими звездами.

Презрительный смех раздался из койки Яна Херрика. Он потянулся всем своим длинным, худым телом и откинул назад темные волосы.

– И вы, парни, верите во все это? – спросил он.

Ваал, один из обычных длинных венериан, укоризненно покачал головой.

– Ты же знаешь первый принцип космоса: «Произойти может все, что угодно». Билл Йенсен, навигатор «Ястреба», клянется, что видел «Летучего голландца» однажды ночью неподалеку от того места, где мы сейчас находимся. Он говорит, что «Голландец» прошел по правой стороне от них, совсем близко. Старый, старый корабль, разбитый и обреченный вечно дрейфовать в космосе и экипаж из проклятых, не упокоившихся душ. Говорят, что смертельно опасно даже увидеть «Голландца».

– Да, – кивнул Балт, зловещие тени ползали по его усеянному шрамами лицу. – Мертвый корабль, ведомый мертвецами!

– Это все суеверия, – зевнул Ян. – Вы бы, парни…

Мелкая дрожь сотрясла «Вестрик», несколько секунд тишины, затем дрожь повторилась. Когда зазвучала тревога, полуодетые космонавты помчались по коридору.

Ян поднялся по железной лестнице на шлюпочную палубу и занял свое место возле спасательной шлюпки номер три. «Вестрик» спокойно летел дальше, и, казалось, не было никакой опасности. Ян тихонько выругался, думая о своей теплой койке в кубрике. Медленно тянулись минуты. Он слышал, как впереди, у шлюпки номер один, Балт что-то бормочет о «недоделанных певцах, растяпах и настоящей судьбе работников космоса». Ян мрачно стиснул зубы. Суеверный старый дурак, мысленно обругал он боцмана.

Если бы только появился шанс доказать, на что действительно способен он, Ян…

Внезапно на шлюпочной палубе появился первый помощник капитана Майлс.

– Ничего страшного, парни, – решительно заявил он. – Наши датчики как-то пропустили маленький метеорит, и он пробил корпус над спортзалом. Я изолировал помещение, закрыв герметичные переборки. Однако, капитан Хэйл не хочет причинять неудобства нашим пассажирам, лишая их спортзала. Если кто из вас вызовется добровольцем отремонтировать…

– Я готов, – нетерпеливо шагнул вперед Ян.

– Отлично, – кивнул первый помощник. – Пойдите, получите свой скафандр. Вам также понадобятся магнитные захваты и сварочная горелка.

– Есть, сэр! – Ян отдал честь и отправился на склад.

Через пять минут он был уже готов. Скафандр обнял его мощное тело, магнитные захваты на длинном стальном тросике, прикрепленном к поясу, были, еще не включенные, в одной руке, а в другой маленькая, но мощная горелка.

Ян уже шел к воздушному шлюзу, когда подошел старый Балт и очень серьезно взглянул на него.

– Будь осторожен, парень, – проворчал он. – Отдача горелки…

– Я знаю, что и как надо делать, – холодно ответил Ян и опустил лицевую пластину шлема. Балт попытался еще что-то сказать, но он оттолкнул руку боцмана и вошел в шлюз.

Как только лязгнул, закрываясь, внутренний люк, Ян тут же повернулся к внешнему и потянул рычаг, открывая его. Порыв устремившегося наружу воздуха подтолкнул его, но он крепко схватился за поручень. Затем тщательно прикрепил магнитный захват к корпусу корабля и включил его. Электромагнит плотно прицепился к внешней поверхности корабля.

Ян полетел вперед, ведя рукой по стальному тросику. Долетев до захвата, он выключил ток, бросил захват вперед и снова включил. Таким образом, он медленно, но неуклонно летел вдоль корабля, продвигаясь к цели.

«Вестрик» летел в космосе так, что солнце освещало лишь один его бок. В результате, Ян вскоре оказался в полной темноте и вынужден был включить прожектор на шлеме. Медленно поворачивая голову, он искал пробитую пластину корпуса. И внезапно увидел ее, большую вмятину фута два в диаметре. В центре вмятины было отверстие, через которое и выходил воздух – маленькая трещина несколько дюймов длиной.