Что-то там происходило, в глухой тишине… А звезды начали меркнуть, и краешек неба на востоке засерел. Приближалось утро.

— Это сколько же сейчас времени? — прошептал изумленный Саша.

— Около пяти, надо полагать, — ответил Сережа.

— Во сколько мы вышли из дому? — спросила Оса. — Никто не заметил?

— Когда мы передавали записку дежурной, большие часы в холле показывали половину двенадцатого, — сообщил Сережа. — Если мы около часа добирались до пристани и ждали отплытия командора, а потом сами отправились и около часа провели здесь… Получается, мы переправлялись через Волгу часа три! Ни фига себе!

— Может быть, мы здесь уже намного больше часа, — сказал Саша. — В таких ситуациях время летит незаметно…

— Или еле ползет! — шепнула Оса. — В любом случае через Волгу мы переправлялись очень долго. Это какой же она ширины?

— Километров пять, если не больше, — ответил Сережа, быстренько прикинув в уме возможную скорость лодки и приблизительное время, которое они затратили на переправу.

— А я начинаю мерзнуть, — сообщил Саша. — Эта сырая трава…

Да, ребята в напряженном ожидании сперва не обращали внимания на холодную землю и влажную от росы траву. Но холодная влага проникала даже сквозь плотную ткань джинсов, не говоря уж о тоненьких маечках, и друзьям как-то вдруг сделалось зябко и неприятно.

— Хороши мы будем завтра! — хмыкнул Сережа. — Со стертыми ладонями и все в простуде!

Светало очень быстро. Вот уже и тоненькая розовая полоска наметилась, стало лучше видно, и строения фермы сразу приблизились, словно ребята поднесли к глазам бинокли.

Где-то скрипнула дверь, и вслед за тем послышался сиплый подсевший голос:

— Эй, Корявый, где ты? Долго тебя ждать?

Короткая пауза — видно, окликавший ожидал ответа. Потом из-за угла дома появился человек: коротконогий и широкоплечий, с длинными руками, похожий на помесь гориллы с пауком. Увидев своего приятеля лежащим у заборчика, он присвистнул и пробормотал:

— Вот нажрался, скотина…

И заспешил к лежащему расхлябанной утиной походочкой, которая в других обстоятельствах вызвала бы у ребят смех.

Он грубо тряхнул лежащего за плечо, а потом его лицо вдруг помрачнело. Он дотронулся до головы лежащего, поднял руку, недоверчиво поглядел на ладонь с растопыренными пальцами. Померещилось ребятам в розовом свете зари или действительно его рука стала красной от крови? Скорее, второе: командор в кровь разбил голову пьяному бандиту…

Второй бандит поднялся и, озираясь по сторонам, заспешил к дому.

— Командора сейчас накроют! — прошептал Саша, едва бандит скрылся за углом. — Надо это предупредить!

— Как? — спросил Сережа.

И тут из-за угла дома грохнул ружейный выстрел.

Опять установилась короткая тишина, потом раздался еще один выстрел, затем еще и еще. Судя по всему, командор вступил в перестрелку с бандитами. Все события происходили с той стороны фермы, которую ребятам из-за построек не было видно, поэтому они могли лишь по звукам догадываться, что происходит.

— Может, нам подобраться поближе? — спросил Саша.

— Я сам об этом думаю, — ответил Сережа. — Выглядываю удобное место, куда можно перебежать. Вы тоже приглядывайте…

Выстрелы стихли — видно, стороны взяли передышку.

— Я пытаюсь сосчитать, — проговорил Сережа. — Мы знаем, что бандитов пятеро. Один из них валяется без чувств. Второй должен охранять заложников. Третий, как мы слышали, возможно, ранен в одной из предыдущих перестрелок. Значит, против командора двое. Или трое — если раненый на ногах. В общем, для командора все не так плохо. Стреляет он отлично и, в отличие от бандитов, знает местность.

— Все равно получается трое на одного, — мрачно заметила Оса. — И еще этот может очнуться. Да смотрите, он уже приходит в себя…

Лежащий у ограды застонал и присел. Опираясь на руки, чтобы не завалиться на спину, он тупо помотал головой и, хрипло крякнув от боли, взялся за затылок. Он совершенно не понимал, что с ним произошло.

Из-за угла дома появился второй бандит. Он нес ружье и пистолет.

— Басмач! — окликнул оглушенный по кличке Корявый, завидев товарища. — Что случилось?

Похожий на помесь паука и гориллы, Басмач подбежал к товарищу:

— Случилось, так тебя так!.. Говорил я вам, что пить надо меньше! Не могли до хаты дотерпеть! На, держи… Надо поскорее управиться с этим психом, который тебя приложил! — И он сунул в руку Корявому пистолет.

— Что за псих? — спросил Корявый, обалдело разглядывая пистолет. Он был еще несколько не в себе.

— Один из тех, что приходили вчера на яхте. Седой, с бабским хвостом! Видно, этот поганец успел ему что-то шепнуть!

— Он что, один? — недоверчиво спросил Корявый.

— Да!.. Видно, тоже не в ладах с законом, поэтому и не стал звать на помощь… Сбагрил своих туристов, которых на яхте катает, — и сюда! Злой мужик! Видать, не раз до зоны ходил! С ним поосторожней надо!

Басмач явно считал, поняли ребята, что все остальные, находившиеся на яхте, были случайными туристами, которых командор катал ради заработка, — и естественно, не посвящал их в свои дела. А еще он считал, что командор поспешил на выручку Никите, потому что их связывали какие-то общие незаконные интересы. И возможно, пошел один, потому что Никита не успел сообщить ему, что бандитов целых пять человек, и командор, вообразив, что ему придется иметь дело с двумя или тремя, решил, что легко с ними справится.

— Надо пригрозить ему, что мы всю семейку перебьем, если он не перестанет рыпаться… — выдавил Корявый.

— Так в том-то все и дело! Он засел в амбаре над тем погребом, в котором мы семейку заперли! Выпустить их из погреба он не может, потому что ключи от замка у нас, а замок этот фиг сорвешь или вскроешь… Но и мы не можем ему грозить!..

— Так что делать? — спросил Корявый.

— Сматываться надо отсюда! Но перед этим всех передавить, чтобы они на наш след не навели! Этот гад сидит на чердачке, откуда ему в четыре стороны видно, и постреливает оттуда. Чифирь, Сухой и Халда обложили его, чтобы у него минутки не было спуститься вниз и с замком поковыряться… Сейчас попробуем подпалить их всех там! Ты ступай, тоже постреливай, чтобы отвлекать гада, а я попробую к амбару подобраться и поджечь!

— Пожар далеко будет виден… — опасливо проговорил Корявый.

— Ну и что? Мы уже знаем, что ферма на самом отшибе. Если кто дымок увидит издали, то не раскумекает, что это пожар! Решат, что рыбу коптят! Ведь коптильня у них есть, так? В общем, дуй к остальным, а я попробую потока подпустить, чтобы этот вонючка или спекся заживо, или прямо под наши пули выскочил! С семейкой и возиться не придется — она сама задохнется в дыму, под горящим-то амбаром!