Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Дэнил из своей комнаты давал указания подготовить дракона, одеть детей, определиться, кто из их обслуги едет в графский замок вслед за маленькими господами, собрать детские вещи.
Когда все уже было готово к отлету, и Дэнил с детьми на руках спустился в холл, Безва подошла к нему и сказала:
- Не жадничай, отдай мне одного дракона. Я же старалась.
- Я знаю. За подобные услуги я обычно расплачиваюсь деньгами. – Как и всегда вежливо ответил он жене. – Завтра утром вернусь, сниму блок с магии, и разведемся.
И он с сыновьями и их сопровождением улетел на драконе. А дети до взлета, сидя в специальных корзинках по бокам от отца, махали ручками старому герцогу и кричали:
- Деда, не скучай. Мы полетаем и вернемся. Деда, пока.
И даже когда летающая рептилия с пассажирами скрылась в небесной тьме, старику казалось, что он слышит прощальные детские крики, адресованные ему, а не родной матери.
Глава 8.
Глава 8.
Я погладила старого герцога по руке, можно же проявить немного сочувствия к раздавленному горем человеку. История, уже рассказанная им, была тяжелой, и всех участников в ней было искренне жаль. Как так случилось, что вроде бы не плохие люди, не питающие друг к другу ненависти, так издевались друг над другом?
Я хотела помочь больному лечь и оставить его отдыхать. Но, когда я вставала, старик схватил меня за плечо, не позволяя подняться, и тихо выговорил:
- Не спеши, я не закончил.
- Может, продолжим завтра или позже? Вы же уже говорить не можете, - с опаской возразила я.
- Я вспоминать не могу, и забыть не получается. Всё думаю – неужели это я убил свою дочь? Я же как лучше старался сделать. – А потом резко встряхнулся и закончил. – Тебе здесь жить, не отмахивайся от возможности узнать больше. И жалеть меня не смей, не заслужил я чьей-то жалости.
И он продолжил историю своей семьи.
Дэнил Хинар приехал рано утром, еще до завтрака. Но о еде в замке Кот никто и не думал. Безва Котовар, одетая в нарядное платье, с косой обернутой вокруг головы уже в нетерпении бегала вверх-вниз по лестнице. Она не могла скрыть волнения, и яркая, неукротимая радость искрилась у нее в глазах. Слуги боялись показываться ей на глаза, чтоб своей неуемной энергией не смела их с дороги.
Старый герцог, Безва и Дэнил собрались в рабочем кабинете. Никто никому не предложил сесть или принести чего-нибудь горячего. Безва молча закатала правый рукав платья и подошла к мужу. Он также молча обхватил ее открытый локоть левой рукой, а указательным пальцем правой обвёл кругом место на сантиметр выше локтя, сперва полукружие спереди, потом внутреннее. На этом месте проявилась красная мерцающая нить, как будто протянутая под кожей. И он стал пальцем рисовать над ней знаки.
Безва не могла стоять спокойно, притоптывала ногами, взгляд ее бегал по стенам и предметам мебели, она отрывисто дышала, и казалось, что сейчас накричит на мужа, чтоб он поторопился. Но в магию подобного свойства категорически нельзя вмешиваться, так как она влияет не только на плоть, но и на ментальное здоровье.
- Не получается, - Дэнил отпустил ее руку.
- Как не получается, пробуй еще раз, - она все еще сдерживалась, не срывалась на крик и недостойные светлой леди слезы.
- Я набирал трижды. – Дэнил посмотрел на тестя. -Формула точно та, что вы использовали?
Старый герцог Котоварский не мог ошибиться в формуле, именно ее он использовал четырежды для жены. Но от догадки, почему безотказная формула сейчас дала сбой, у него на мгновение остановилось сердце. Отрицательно качнув головой, он выглянул за дверь, и велел отирающимся там слугам позвать бдящего Корна.
Пока бдящий с Безвой находились в кабинете одни, герцоги Котоварские, стояли в обезлюдевшем коридоре, ни одно слово, ни громкий вдох или выдох - ничто не нарушало мёртвой давящей тишины. Дверь раскрылась с оглушающим скрипом, бдящий Корн, возле открытой двери сказал:
- Магия хранит младенца,- ритуальная фраза, означающая, что плоду, в чреве матери, более сорока дней. Ребенок – маг, только магически одаренного, даже еще не рожденного, ребенка называли младенцем. Отныне никто не может влиять на ребенка, узнать его пол, уровень магии, количество детей, точный возраст. И избавиться от него невозможно, не погубив при этом и мать. До сорока дней, пока в плоде нет души и спит магия, он беззащитен, но после месяца и трети месяца отмеченный даром младенец оберегается своей силой.
- Нет! – С комнаты выскочила Безва.- Нет!!! Ненавижу вас всех! Чтоб вы сдохли! Все! Горите в аду! Всех вас ненавижу!
Она убежала в свою комнату, а мужчинам, еще долго стоявшим в коридоре, казалось, что эхо снова и снова повторяет ее слова. Каждый раз упрекая в жестокости и предрекая скорую кару.
Разговор двоих, о котором никто не узнал.
Безва сидела на бетонном полу в углу своей комнаты. Она подтянула колени к лицу и положив на них подбородок, бессмысленно уставилась в пустоту. Светлая леди больше не рыдала, но все тело подрагивало от беззвучных всхлипов. Растрепанные волосы накрыли ее теплым шоколадным покрывалом, но она и так не чувствовала ни холода. Бескрайняя, стискивающая душу ледяными щупальцами пустота, душила ее.
Она никак не отреагировала на тихий стук в дверь. И, когда дверь открывшись, пропустила в комнату Дэнила, в его сторону не обернулась. А он нагло прошел к занятому углу и сел недалеко на пол.
- Прости.
Что теперь для нее его извинения? Она еще долго будет калекой с запертой магией. А потом они еще что-нибудь придумают, чтоб добить ее.
- Я был не прав. Во всем.
Сейчас будет красиво говорить, он это умеет, они все это умеют. Только это и умеют.
- И за вчерашние слова…мне стыдно. Уже сказав их, я сразу понял, какую грязь вылил.
Ну да, ну да.
- Сейчас ничего уже не исправить. Я могу только пообещать… Давай заключим магический договор, если не веришь.
Конечно, не верит. Разве можно верить тому, кто однажды уже обманул.
- В день, когда ты родишь, вне зависимости от состояния ребенка, я снимаю блокировку.
А до этого дня
