— Ну, — вопросила она. — Ты, читатель, там, в этих твоих книгах, было написано, КАК драконы это делают?

Драконоборец под ее взглядом отступил на несколько шагов.

— Ну-у, — выдавил он, — там вроде было написано, что дракону стоит только захотеть и мысленно себе это представить, и он полетит…

— И упадет, — продолжила я, — на что-нибудь мягкое…

Нашка лязгнула передо мной челюстями, а потом, должно быть, попыталась представить себя в полете. Она закатила глаза, задернув их белесыми пленками, выгнула спину горбом, вытянула шею и зачем-то растопырила передние лапы.

Бамц! Последнее действие имело тот эффект, что вся конструкция завалилась вперед, и башка звучно хлопнула о землю.

— Ты не можешь убедительно представить себе полет без разбега? — поинтересовалась я. — Попробуй разбежаться!

— Надо, надо попробовать еще, — попытался подбодрить нашу дракониху Кро. — У вас почти получилось!

Нашка с большим сомнением оглядела свои не слишком длинные ноги, а затем подобралась и стартовала. Она проскакала какое-то расстояние тряским разухабистым галопом и прыгнула в воздух, вытягиваясь и подбирая под себя лапы. Оглушительный треск кустов, принявших на себя могучее тело дракона, сменился спустя пару секунд ревом пламени, которым разозленная Нашка выжгла несчастную растительность.

— Все, — рявкнула Нашка, направляясь к нам и отплевываясь от обгорелых листьев, — хорошенького понемножку! Мне надоело изображать круглую дуру вам на потеху!

— А давай, — предложила я, — мы тебя сбросим откуда-нибудь! Это верный способ научиться летать. Эх, знали бы мы, я б тебе еще в тех горах пинка дала…

— Рене, а не хочешь сама попробовать полевитировать? — вкрадчиво поинтересовалась Нашка, нехорошо сверкнув глазами. — Так я могу устроить…

Я попятилась, стараясь не укреплять ее в этой идее и одновременно еще не отказавшись от своей, а потому стала осматриваться в поисках какой-нибудь неровности рельефа. Вместо неровности я обнаружила обступившую нас полукольцом компанию из шести здоровенных мужиков угрюмого вида и с мечами.

Убедившись, что мы проявляем к ним должное внимание, мужики подошли еще на шаг. Нашка оторопело попятилась, предостерегающе щелкнув челюстями. Мужики с довольными ухмылками переглянулись краями глаз, а затем один из них — главный, должно быть, — решил взять слово.

— Сдавайтесь, — предложил он. — Ты, рыцарь недоделанный, оружие на землю! Дракону стоять и не рыпаться.

— По этому любезному вступлению, — сказала я, беря на себя роль парламентера, — я понимаю, что нам предстоит ограбление?

— Будем грабить, — охотно согласился мужик — И убивать. Свидетели нам не нужны.

— Так, для ясности, пока вы еще не начали: грабить — грабьте, один леший у нас нет ничего. Что касается второго пункта, я решительно возражаю.

— Как это, нет ничего?! — неожиданно возмутился Кро, потрясая мечом. — Вот этот меч является реликвией, пятое поколение передающейся от отца к сыну!

— Это по нему заметно. — Я покосилась на ржавую и щербатую полосу железа. — Хорошо, господа разбойники, грабьте, но не трогайте меч. Как вы слышали, он нашему спутнику очень дорог.

— Все! Заткнулись! — взревел главный, выйдя из себя и перехватывая меч поудобнее.

— И они собираются с нами драться? — искренне изумилась Нашка. Клуб огня вылетел из ее пасти, ударившись в землю под ногами атамана и разметав горящие ошметки дернины. Разбойник попятился. — Быть может, вы расскажете, как именно собираетесь это сделать? А то вдруг мы как-нибудь себя не так поведем.

Еще один огненный клубок взорвался под ногами романтиков с большой дороги.

— А вот так! — ответил на Нашкин вопрос атаман, взмахнув свободной рукой.

В мгновенно наступившей тишине явственно послышался нехороший шелест и тихие щелчки, больше всего похожие на спуск многочисленных предохранителей. Существующую в атомном веке, меня сложно было напугать мечом, пусть даже несколькими мечами, но все, что умеет бить на расстоянии, вызывало мое уважение. В частности, из кустов полукругом выступили еще с десяток действующих лиц — арбалетчики. Да, обычные средневековые арбалетчики с арбалетами, пробивающими бронежилет только так. А вот теперь, дети, можете начинать бояться.

По непонятной причине — от страха, не иначе— с глазами опять произошла какая-то ерунда. Потому что нацеленные на нас арбалетные болты светились тусклым неприятным синеватым светом, будто фосфором обмазанные. И каким-то тридесятым чувством, должно быть, сработал апгрейд моей интуиции, я поняла, что даже одной царапины мне за глаза хватит, чтобы покинуть этот мир.

— Тусик, — прошептала я, — только не говори, что ты это тоже видишь.

— Мерзкое, светящееся и переливающееся, смотрящее мне в лоб? — с непревзойденным ехидством поинтересовалась она.

Я посмотрела в ту же сторону, что и она, и убедилась, что есть вещи похуже арбалетов. Из лесного сумрака вышел детина, казавшийся крупным даже на фоне своих основательных собратьев по ножу и топору. На плече он нес какую-то странную хреновину, подозрительнейшим образом похожую на гранатомет «муха». И светилась эта штука таким же неприятным светом, как и арбалеты.

— У них магическое оружие изгнанников фьерсов, — шепнул Кро. — Я даже не видел его никогда! Несколько тысяч лун уже запрещено…

— Ты смотри, какой умный пацан! — хмыкнул атаман. — Верно, фьерсовские игрушки. Но мы их не пустим в ход, если вы не будете рыпаться… а то еще повредим ваше добришко. — Он заржал.

Нашка заметно стушевалась и явно спала бы с лица, если бы могла.

— Я тут вообще ни при чем, — поспешно сообщила она. — Я дракон, меня ограбить нельзя! Что у меня можно отобрать?!

— Ошибаешься, — осклабился атаман. — Именно с тебя-то мы и начнем! Знаешь, сколько стоят твоя шкура и клыки?

— Нашка, — шепнула я, отступая. — Может, попробуешь еще раз полетать?

— Да ты что, Рене! — Голос невозмутимой госпожи финансиста ощутимо дрожал. — Я сейчас ходить-то не смогу!

Я ухватилась за рукоять ножа за поясом, но вынимать не стала, как никогда ощущая убогость моих фехтовальных навыков. За моей спиной Кро со свистом рассек воздух своим ржавым мечом. Светящееся кольцо вокруг нас замкнулось.

— Рене! — взвизгнула Нашка. — Сделай же что-нибудь!

— Да что же я могу сделать?! — Я, с отчаяньем глядя на приближающиеся клинки, левой рукой схватилась за Нашкин гребень. И тут же мою руку словно ожгло теплой волной. Нашка тоже что-то ощутила, дернувшись из-под моей ладони. Но волна жара уже прокатилась через меня и, заставив сердце пропустить пару ударов, переместилась в правую кисть. Не понимая, что я делаю, словно кто-то управлял мной, я выбросила руку вперед раскрытой ладонью вверх.