Как будто в пятницу ничего особенного не случилось.

Или все в школе сговорились не вспоминать об этом. Или ему все приснилось.

После обеда вновь зарядил дождь. Быстро стемнело. В лужах отражались уличные фонари. У Юакима неприятно засосало под ложечкой. «Сейчас я провалюсь под землю», — подумал он. Но кругом не было ничего, кроме фонарей и дождя.

Поджидая маму, Юаким пошел в парк. Папа сегодня опять обещал поговорить с Фрицем, но домой еще не вернулся.

Парк неожиданно усеяли желтые и красные листья. Вчера их еще не было. Может быть, сегодняшний ветер с дождем принесли уже настоящую осень?

Юаким остановился и посмотрел на коричневый лист, упавший перед ним на асфальт. Он смотрел на него так долго, что с дерева слетел новый лист и лег на первый.

Юаким пошел дальше.

Дождь шуршал в ветках и шептался с листьями. Юаким видел, как дождь трясет деревья и срывает с них листья.

На детской площадке никого не было. Мокрая песочница вызывала отвращение. У края песочницы лежал забытый грузовичок, наполовину засыпанный песком. Красное пластмассовое ведерко ловило в себя капли.

Юаким пошел дальше, шлепая по зеленой мокрой траве. Свет от фонарей, стоящих вдоль асфальтовых дорожек, не проникал в глубь парка на лужайки, где росли высокие деревья.

Юакиму не было страшно. Он видел фонари, и свет в окнах домов, и автомобили, и черные тени людей на тротуаре.

Он подошел к большим кустам, где обычно прятался Рогер. Но там никого не было. Юаким обошел кусты, чтобы убедиться, что за ними никто не прячется.

Как странно. Может, он ошибался, но с другой стороны кустов определенно кто-то прятался.

Юаким остановился и прислушался.

Дождь, ветер, шорох веток. Ничего другого он не услышал.

Он сделал шаг, и им опять завладело то странное чувство — за кустами кто-то был!..

Точно! И этот кто-то не хотел, чтобы его обнаружили!

Юаким не испугался. Что-то подсказывало ему, что этот кто-то боится еще больше, чем он.

Юаким обежал вокруг кустов. Пусто.

Что это значит?

Он осторожно подкрался к кустам и постарался сквозь ветки заглянуть внутрь. Опять никого. Только листья, тени и унизанные каплями ветки.

Согнувшись, он крался вокруг кустов. Его не покидала уверенность, что впереди, совсем близко, за листьями мелькнуло что-то темное.

Юаким двинулся дальше, но поймать того, кто там прятался, так и не смог.

В конце концов он сдался. Тот, другой, не хотел, чтобы его увидели.

Тайна.

Но кто же это мог кружить тут, стараясь остаться невидимым?

Это не только дождь и ветер.

Это было что-то другое.

Может быть, сама осень…

Юаким тихонько вошел в квартиру. Он был еще под впечатлением того, что случилось в парке, и потому старался двигаться как можно тише.

Мама и папа сидели в гостиной. Они не слышали, как Юаким вернулся, но он слышал их голоса.

Говорила мама. Однако разобрать ее слов Юаким не мог. Дверь была плотно закрыта.

Мамин голос звучал так, словно она кого-то утешала.

Потом Юаким услышал папу. Папа ничего не говорил. Он плакал.

Папа плакал!

Юаким так давно не слышал, как папа плачет, что даже забыл об этом.

Его охватило странное чувство.

Дверь была закрыта. Закрыта от него. Он не должен был слышать, о чем там говорилось. Папа с мамой заперлись от него!

Юаким постоял, глядя на дверь. Потом повернулся и тихонько вышел на лестницу.

Он спускался по лестнице, но вдруг ноги у него подогнулись сами собой, и он плюхнулся на ступени. Горло сдавил комок. Дышать стало трудно.

Юаким прислонил голову к перилам и закрыл глаза.

Открыв глаза, он обнаружил, что сидит на коричневом пятне.

— Пятно-бревно… — начал он, но продолжать не стал. Бесполезно, он просидел на пятне уже несколько минут.

И ничего не случилось! В Юакиме не осталось места для страшных мыслей после того, как он увидел, что папа и мама заперлись в гостиной.

Он сдался. Просто сидел и ждал чего-то страшного, потому что он сел на коричневое пятно.

И страшное не заставило себя ждать.

Самое страшное, что только могло случиться.

Услышав над собой чей-то голос, он посильнее зажмурил глаза. Может, ему это только показалось? Но рука, которая легла ему на плечо, была настоящая.

Над ним склонилась ведьма фру Андерсен!

— Милый мой, что ты здесь делаешь? — спросила она.

Юаким не ответил. Не мог. Не хотел. И не смел.

— Похоже, у тебя что-то не ладится, — сказала ведьма над его головой.

Он приоткрыл глаза и увидел ее белую мягкую руку.

— Она только притворяется доброй, — говорила Сара.

Глаза у ведьмы были голубые и ласковые.

— А глаза у нее стеклянные, — говорила Сара. — А ее настоящие глаза черные и горят, как угли.

Лицо у фру Андерсен было в мелких морщинках, как будто она улыбалась всем лицом.

— Это у нее такая маска, — говорила Сара. — Ее настоящее лицо фарфоровое, оно гладкое, твердое, и она вообще не умеет улыбаться.

— Не хочешь ли зайти ко мне и выпить чашечку шоколада? — пригласила Юакима фру Андерсен. — Я как раз сегодня напекла плюшек.

Юаким не хотел идти к фру Андерсен, но если он скажет «нет», она отправит его через коричневое пятно в такое место, которое неизвестно что и неизвестно где. Сара говорила, что это ей раз плюнуть.

— Пошли, — сказала фру Андерсен и достала из сумочки ключ.

Она поднялась на свой этаж. Юаким шел за ней. Сопротивляться было бесполезно. У нее была над ним власть, и улизнуть он не мог.

Ведьма фру Андерсен всунула ключ в замочную скважину и распахнула дверь.

Юакиму показалось, что в глубине квартиры машут крыльями летучие мыши, он даже заметил чьи-то красные глаза, которые тут же скрылись в темноте.