— Ладно. Но разве у тебя нет заместителей?

— Есть. Просто я хочу, чтобы ты принимал участие в семейном деле.

— А ты, в свою очередь, будешь приезжать на ранчо раз в месяц и проводить там пару дней.

— Ноа, ранчо — это твое дело. Из меня получится тот еще помощничек.

— Ладно, — захохотал Ноа. — Я пошутил. Я ведь знаю, что ты не отличишь, где у лошади зад, а где перед.

— Не пугай меня, — расслабился Бен, а потом снова посерьезнел. — Вернемся к отцу. Завтра у него очередной осмотр у врача. Если честно, я думаю, что все эти осмотры страшно изматывают его. Настолько сильно, что он больше не появляется в офисе. Ноа, ты только не паникуй, но мне бы хотелось видеть тебя в совете директоров.

— Хорошо, я буду в совете директоров, но не собираюсь сидеть в офисе. Моя жизнь — это ранчо. — Он поднялся и начал мерить шагами комнату. — Знаешь, когда уезжаешь из дома, всегда кажется, что по возвращении все пойдет по‑старому. Но так никогда не бывает. — Ноа остановился и посмотрел на брата.

— Ты прав. Прости, мне очень не хотелось быть вестником дурных новостей.

— Я рад, что они не дошли до меня раньше. Мне хватило смерти Тана. Мы ведь дружили со школы. Его ранения оказались слишком серьезными, и его не удалось спасти. — Он на секунду прикрыл глаза и тяжело вздохнул. — А как у тебя дела?

— На работе все прекрасно. Дома бывают напряженные моменты. — Бен запнулся и взглянул на Ноа: — Мы с Хэлли пытаемся зачать ребенка с самой нашей свадьбы. И особенно теперь, когда у папы начались проблемы с сердцем. Мы хотим, чтобы он успел подержать на руках своего первого внука или внучку. — Он покачал головой и посмотрел на запертую дверь. — Врачи говорят, что со здоровьем у нас обоих все в полном порядке. Что нужно просто расслабиться, и все случится само собой. Мама с папой были бы просто счастливы. — Бен снова сделал паузу и нерешительно продолжил: — Прости, не могу не спросить… Ты уже виделся с Камиллой?

Ноа разволновался от одного упоминания ее имени.

— Нет, но собираюсь. Тан попросил меня передать кое‑что ей и ее ребенку.

— Она была замужем два, самое большее три месяца. А потом ее муж сбежал. Но она успела забеременеть. Муж уехал из города до развода и, по слухам, совсем не интересуется своим сыном.

— Мне все равно. Между нами все кончено, — не обращая внимания на спазмы в груди, ответил Ноа. — Камилла считает, что у меня слишком сложный характер, потому что я люблю командовать другими. Хотя кто бы говорил. А еще ей нравится жить в Далласе, и она слышать не хочет о ранчо.

— Прости. Мне казалось, что вы очень сблизились.

Когда‑то так оно и было. Ноа с Камиллой встречались целый год до того, как он уехал служить в армию.

— Все в прошлом.

Братья молча вышли из кабинета и вернулись в гостиную, где их ждали Стефани и Хэлли.

— Ты наверняка куда‑то собралась, — улыбнулся Ноа, глядя на сестру. — Встреча с друзьями или что‑то в этом роде?

— Угадал. Хочешь, поехали со мной?

— Спасибо, не сегодня. — Ноа повернулся к Бену: — Я позвоню и встречусь с папой, когда ему будет удобно.

— Черт, как же я рад, что ты дома, — ответил тот и крепко его обнял.

— Дай знать, если понадобится моя помощь. Я немного задержусь в Далласе. Нужно закончить кое‑какие дела и хочется побыть поближе к родителям.

— Отлично, — откликнулся Бен. — Мне очень жаль, что у вас с Камиллой ничего не вышло.

— Мне тоже, но я не брошу ранчо. Увидимся, — кивнул он Стефани и Хэлли и направился к выходу.

— Подожди, — догнала его сестра, и они вместе вышли из дома. — Что там с Камиллой? Ты уже видел ее ребенка?

— Между нами все кончено, и нет, я не видел ее ребенка.

— Прости, что завела этот разговор. Может, сходим куда‑нибудь в пятницу и немного развеемся?

— Хочешь выгулять старика? — рассмеялся Ноа. — Спасибо, но на этот раз я откажусь.

— Ты немногим старше моих друзей, — улыбнулась Стефани. — Подумай над моим предложением. — Она открыла дверцу своей спортивной машины красного цвета и снова взглянула на Ноа. На этот раз серьезно. — Бен уже рассказал тебе, не так ли?

— Да. Я заеду сюда на днях и поговорю с папой. Завтра у него очередное обследование.

— У меня сердце кровью обливается, но я не хочу подавать виду. Он держится молодцом, но ты наверняка заметил разницу.

— Еще бы, — грустно кивнул Бен. — Если захочешь поплакаться на чьем‑то плече, могу подставить свое.

— Думаю, когда‑нибудь мне придется воспользоваться твоим предложением. Ты чудесный старший брат.

Ноа улыбнулся и крепко обнял ее.

— Увидимся, — бросил он на прощание и зашагал к своей машине.

Они выехали со двора, и Ноа отправился к себе на квартиру, в которой жил, когда приезжал в Даллас.

Его мысли снова вернулись к Камилле. Он боялся, что встреча с ней разбередит его старые раны, но он не мог еще дольше тянуть с визитом к ней. Пришло время исполнять обещание, данное ее брату.

Камилла стояла перед мольбертом в студии своего дома в Далласе, работая над очередным заказом. Обычно она принималась за работу с утра пораньше, пока Итан сладко спал в своей кроватке.

Комнату, заставленную мольбертами с картинами и полками с красками, щедро заливал солнечный свет. Камилла время от времени отрывала взгляд от холста и смотрела на свой зеленый дворик, находившийся по другую сторону одной из стеклянных стен. Дверь на террасу была открыта, и в студию врывался свежий воздух, делая запах краски не таким резким.

Вторая студия Камиллы находилась в офисе в центре города, а еще она владела художественной галереей.

Почистив кисточки, Камилла взглянула на стоявший на одной из полочек карандашный портрет Ноа, который она нарисовала, когда они только начали встречаться. Она использовала все оттенки черного и серого на белом фоне, а еще ярко‑синий, чтобы передать цвет глаз Ноа. На его лице играла едва заметная улыбка, а волосы, как обычно, представляли собой всклокоченную копну кудрей. Когда Камилла видела его в последний раз, его волосы были коротко пострижены, как и положено солдату.

Она рассматривала до боли знакомое лицо, боясь снова увидеться с Ноа и вместе с тем отчаянно скучая по нему. Камилла знала, что он закончил службу в армии. На одной из стен висел календарь, где она помечала различные важные даты, и одной из таковых являлась свадебная вечеринка ее овдовевшей невестки, которую она не могла не посетить. Ноа тоже пригласили, и, значит, их пути снова пересекутся.

Они виделись в последний раз два года назад, когда он приезжал домой в увольнительную. Даже тогда он вел себя властно — черта, которую Камилла больше всего не терпела в мужчинах.