Я с ним на руках к маме прибежала! Она его молоком с мёдом отпаивала, мне капель дала, мы хоть поспали!

– Я приду к вам сейчас?

– Не надо! Стас, мама говорит, чтоб ты спать ложился, а мы потом с Серёжей в обед придём.

Конечно же, только тёща знает, что хорошо для его семьи! Стас подавил в себе раздражение, отправился в душ. И когда шёл в спальню, споткнулся в тускло освещённом коридоре о новую машинку сына.

– Твою ж ты так!.. – он взмахнул руками, чуть не упал и еле сдержался от более крепкого выражения и желания пнуть эту электронную ерунду.

«Ты хоть знаешь, сколько такая игрушка стоит!» – воскликнул в его голове голос жены.

Стас выдохнул, перешагнул машинку, и вдруг услышал звук в детской.

«Шкрр, шкрр, шрр!»

Он включил свет. Может быть, окно не закрыли, и жалюзи болтаются, подумалось ему. Но тут же он вспомнил, что Нина боялась сквозняков и в комнате сына окна не открывала, несмотря на два блокиратора на каждой створке. Считала достаточным открывать балкон в их спальне, когда никого не было дома. Стас прошёл к окну и приоткрыл створки, чтоб наконец-то проветрить нормально. В комнату радостно хлынул свежий морозный воздух. Теперь можно пойти поспать.

«Шкрр, шкрр, шкр!»

Он оглянулся с порога.

«Эти нарисованные щели на домике-раскраске были меньше, и глаза тоже? Да нет! И ты устал на работе, и задолбался воевать с матерью жены за своё место в семье! Надо поспать!»

Он щёлкнул выключателем, прикрыл дверь и отправился в спальню.

«Шкрр, шкрр, шкр!»

– Стас! – жена настойчиво трясла его за плечо. – Стас! Ты что сделал?

– А? – спросонок прищурился он от включённого света.

– Ты окна открывал у Серёжи? – Нина стояла, уперев руки в бока.

– Да, а что? – чуть хрипло спросил он.

– Комната ледяная теперь! А у нас обогреватель на даче! Как ребёнку там играть и спать?

– Нинусь, на улице ноль градусов, батареи шпарят, дышать нечем! Какой обогреватель? – почти застонал Стас.

– Вот ты вечно так! Тебе начхать на здоровье ребёнка!

Нина с досадой всплеснула руками, а потом продолжила совсем другим тоном:

– Посиди тут, котик, поиграй пока! В комнате тепло станет, тогда к себе пойдёшь!

Стас с удивлением обнаружил рядом на кровати укутанного в одеяло сына. Серёжа едва выглядывал из пухового кулька, зачарованно уставившись в телефон.

«Играет ребёнок, ну что плохого?!».

Стас припомнил, как в шестом классе почти полгода ходил к соседу в гости и решал тому домашку по математике за то, чтобы часик поиграть в «Нинтендо». Это было будто окно в нереальный мир! Настоящее чудо!

«Теперь такое чудо в кармане у каждого, жуткая инфляция волшебства!»

На ужин продолжали доедать остатки обильного новогоднего застолья. Стас третий год предлагал Нине отдохнуть от этой бессмысленной каторги, не готовить по двое суток с десяток блюд на роту солдат.

«На кой по три таза и две кастрюли всего ваять! Всё равно испортится половина!».

Но жена не соглашалась: «Нужно уважать традиции!».

И вот, по древнему обычаю предков, они уже третий день ели эти бесконечные салаты. Кусок мяса, запечённый в фольге, уже подсыхал. Овощные нарезки завяли почти нетронутыми, рыба и икра ещё были не открыты, может быть, ещё и полежат в холодильнике. Серёжа налегал на торт и конфеты из трёх сладких подарков.

– Объешься сладкого, снова какая-нибудь ерунда приснится! – с усмешкой попытался остановить его Стас.

Мальчик замер, его глаза стали большими и прозрачными, губы дрогнули, столовая ложка с бисквитом и кремовой розочкой вернулась на тарелку.

– Мне не приснилось! Там правда кто-то живёт! – тихо проговорил Серёжа.

– Где?

– В домике!

Он так спокойно и уверенно сказал об этом, что Стас почувствовал, как по спине колючими ледяными лапками пробежали мурашки.

– Котик, это был сон, всё прошло, не переживай! Позови нас или приходи к нам, если что-то приснится! – Нина ласково погладила Серёжу.

Они укладывали его вдвоём, и Стас демонстративно раскрыл окна и дверь домика-раскраски, приподнял с пола, чтобы продемонстрировать его картонную бесцветную пустоту.

– Смотри, никого нет! – напряжённо улыбнулся он сыну.

– Засыпай, котик, мы рядом! – Нина поцеловала вихрастую макушку мальчика. – Я оставлю дверь в коридор открытой!

3.

Стас уехал на работу, смена была беспокойной: доставка с нарушением сроков, партия товаров, отправленная по ошибочному адресу. С шести вечера до шести утра ему мотали нервы на вилы. Стас ругался с новеньким, который только что устроился водителем погрузчика, когда его нашла контролёрша, принесла звонящий смартфон.

– Станислав Витальевич! Вам жена уже минут сорок названивает! Вдруг стряслось чего? Время-то раннее!

Сначала ему ничего не удавалось разобрать в воплях и визге.

– Что? Нина! Подожди! Нина, что случилось? – попытался он перекричать жену.

– Серёжа в больнице! Приезжай! Всё в крови! Серёжа в реанимации! Там было столько крови! – истошно верещала она.

Большего от нее добиться не получилось, пришлось связаться с её родителями. Они были взволнованы, но всё же смогли назвать адрес больницы.

Тёмное зимнее утро новогодних каникул, хорошо, что машин на дорогах мало, добрался быстро. В светлом приёмном покое Стас встретился с тестем и тёщей, с ними беседовал человек в штатском. Среднего роста, крепкий и поджарый, плохо выбритый, с мешками под глазами. Он дежурно машинально махнул корочкой перед лицом Стаса.

– Оперуполномоченный капитан Кравченко. Гражданин Данилов? Вы отец ребёнка?

– Да! Что случилось? Где Нина? – у Стаса тряслись руки.

– Вашей жене вкололи успокоительного, ей нужен отдых.

– Что произошло?

– Успокойтесь, вашему сыну оказали помощь, ногу ему спасли, не волнуйтесь…

– Что? – Стасу показалось, что под ним качнулся пол.

– Какой породы у вас собака? – спросил полицейский.

– Какой что... У нас нет собаки! Серёжа аллергик, ему нельзя! – едва выговорил Стас, чувствуя жуткий озноб.

– Тогда как получилось, что он пострадал? От какого животного?

– Я не знаю, я же прямо с работы сюда приехал…

– Ой, он никогда ничего не знает, отец ещё называется! – сердито шипя, выдохнула Ольга Васильевна, мать Нины.

– Так, давайте отойдём и присядем, – дознаватель покосился на неё и, взяв Стаса за локоть, отвёл к скамье у окна в коридоре.

Там он спокойно изложил суть дела. При травме ребёнка, тем более такой, в