Но в остальном я рад, что оказался в этом месте! Магия фей здорово упростила процесс строительства, так что отстроить НИИ в самых лучших футуристических традициях было проще простого. Белый пластик, подсветка, стекло, хром, голограммы… учёные приходили сюда, как в Светлое Будущее, с готовностью делать мир ещё лучше! Почти, как в нежно любимых в детстве историях Кира Булычева.

Кабинет директора тоже выглядел футуристично, но сам его хозяин был, скорее, «гостем из прошлого» – не то советский Шерлок Холмс, не то офицер Лубянки. Суровое лицо пятидесятилетнего мужчины особенно выделялось немигающим взглядом карих глаз, а вместо белого халата он носил бежевое пальто и бордовый галстук. Увидев меня, директор невозмутимо взял с полки маленькую старую куклу, и положил на спину. Детский голосок сказал: «Мама!», и игрушка закрыла глаза. Какое-то время, пока кукла не встанет, за кабинетом подсмотреть будет нельзя. Очень актуально в месте под постоянным прицелом ясновидцев, часто и вовсе «сливающих» видения в Интернет! Но я уже знал, что ничего плохого мне не светит, обычный разговор с глазу на глаз.

– Здравствуйте, Акелла! Докладываю: на этой неделе провели сорок семь опытов, получили сорок один побочный результат – все отправлены в нужные лаборатории на доработку. Два опыта… закончились успехом. – отрапортовал я, и положил папку с докладом на край стола.

– Есть новости по поиску лекарства для «пациента»? – Акелла выжидающе всмотрелся мне в глаза. Скорее, по привычке, потому что мои мысли или чувства не удавалось прочитать никому; золотой свет перекрывал всё остальное.

– К сожалению нет. Простите, вы поговорили с вожаком верхнедодырских по этому поводу?

Акелла недовольно нахмурился, но ответил:

– Поговорил. Константин не хочет слушать ничего о поиске лекарства для щенка, и обставил ситуацию таким образом, что невыдача Фёдора будет означать нападение на его стаю. Поэтому я тяну время, но мне это всё крайне не нравится.

Акелла сам был оборотнем, и очень беспокоился за владельца садового товарищества, внезапно обратившегося в зверя, и потерявшего при этом разум. Чудо продолжало развиваться… иногда не столь позитивно, как нам того хотелось бы, и это было самой главной причиной для беспокойства.

– Я постараюсь помочь, только прошу, отпустите меня с полевой группой в Верхнедодырск[1]…

– Йол, ты сам понимаешь, твоя поддержка улучшает производительность лаборатории в два с половиной раза, ты нужен здесь. И мы не можем привлекать лишнего внимания к новой аномалии, потенциально способной превращать неодарённых в оборотней.

– Вы сами хотели бы решения этой задачи…

– Хотел бы, не отрицаю. Но ставить личные интересы превыше глобальных не имею права. То же касается и тебя: я понимаю твоё стремление влезть в Чудо, как говорится, с головой, но прошу ещё немного поддержать лабораторию «Буратино». Ты сам прекрасно понимаешь, наши ресурсы очень ограничены. Время тоже.

Я расстроился и опустил голову, потому что проблема, на мой взгляд, была взята из воздуха.

– Упросите королев фей снять Полог невнимания, и ресурсы появятся.

Директор устало вздохнул и укоризненно покачал головой. Я почувствовал себя неудобно: опять сказал глупость.

– Это не обсуждается. Долго Полог не удержать, но нам пока ещё нужна фора, прежде чем Чернила начнут изучать все, кому не лень, чтобы иметь возможность предотвращать возможные ЧП. Я рад, что подрастающее поколение заинтересовалось наукой, и особенно рад, что к нашим учёным наконец относятся с должным почтением. Никто не ожидал, что фэйри сделают науку такой популярной! Но они своё дело знают. Предложить им развлекательный сегмент Интернета было лучшей идеей из всех возможных.

Я согласно закивал; стримеры-провидцы, способные подглядеть и выложить в Интернет наблюдения за Аркаимом, привели к резкому скачку популярности научных трудов. Правда, конкретно нашей лаборатории это не касалось: участники секретной лаборатории номер девять, или, как её чаще называли, «Буратино» были невидимками, защищёнными заклинанием королев Китежградского двора фей, сводящим весь интерес к заколдованной теме до нуля. Наши заслуги не всегда замечали даже коллеги, но это щедро компенсировалось повышенным жалованием и обещанием однажды рассекретить работу лаборатории.

Какое-то время Акелла невозмутимо листал принесённые мной бумаги; я сидел рядом, ждал, когда начальник просмотрит детали отчёта по обращённому. Не выдержал неловкой тишины, пролепетал, будто про себя:

– Он не настолько опасен…

– Раньше таких оборотней отпускали в лес, либо уничтожали, как бешеных зверей. Как понимаешь, сейчас это не решение. К тому же… – Акелла красноречиво постучал ногтем о папку, – установлено, что он обладает даром к инициации. Шестнадцать процентов, что Фёдор Мстиславович спровоцирует успешную инициацию, не убив и не лишив разума укушенного. Я этого допустить не могу. Слишком долго мы жили с ярлыком монстров, чтобы снова к этому вернуться.

– Я помогу вам, обещаю!

В звенящей тишине было слышно, как метель стучится снежными хлопьями в окна. Акелла взял в руки пустой стакан, потянулся к графину с водой, но передумал. Снова красноречиво всмотрелся мне в глаза и приподнял бровь: «Как?». Я понял, что придётся применить силу в присутствии начальника, возможно вызвав ещё десятки вопросов без ответа.

Подойдя к столу, я взял чистый листок бумаги, потянулся к чёрной гелевой ручке; передумал, взял яркий оранжевый маркер. Невозмутимый Акелла с интересом наблюдал за мной, но в процесс не вмешивался. А я выдохнул: любое воззвание к внутреннему огню отзывается сильной усталостью, но если это – мой шанс…

На кончиках пальцев блеснули золотые искры, и я быстро вывел на бумаге несколько слов. Как только последние мерцающие оранжевые буквы легли на листок, я отложил остатки оплавившегося маркера; будет ещё один «образец аномалии»… Протянул записку начальнику.

– «В этом году Фёдор снова обретёт разум, где бы ни находился», – прочитал Акелла, и слегка удивлённо поднял бровь. – Спасибо, Йол. Но я впервые вижу такую манеру написания, не хочешь рассказать, где ты ей научился?

Я пожал плечами; сколько себя помню, всегда писал талисманы в двойной столбик сверху вниз, так легче. Кириллицей это выглядит странно, но тоже работает. Бумажка всё ещё мерцала в руках оборотня золотистым светом.

– Увидите, всё получится! Прошу, дайте мне отправиться изучить аномалию, хотя бы одному! Я обещаю делиться всеми наблюдениями! – я просительно сложил руки, но Акелла оставался непреклонен.

– Главная причина, по которой я тебя не отпускаю, Йол, я не знаю твоих мотивов. Позволишь считать твои мысли, возможно я поменяю свой взгляд на этот вопрос. – сухо произнёс он, продолжая смотреть в глаза. Я бессильно опустил