приветствия. Меня передёргивает будто от удара током, а тело мгновенно осыпает табуном мурашек.

— Ещё чего! — вспыхивает мать. — Все дети дома, внук прилетел, это же счастье такое для стариков! Никуда не отпущу!

— Спасибо, мамочка, — лебезит Злата. — Мы с Лёшенькой будем тише воды и никому не помешаем.

Сестра бросает в меня ироничный взгляд, намекая что под «никому» она подразумевает меня. И показательно кладёт свою руку поверх руки Алексея. Стервит и территорию метит? Не враг я тебе, сестрёнка, совсем нет.

Не желая это ни то, что комментировать, а даже лицезреть, убегаю в родительскую комнату к сыну и своему отцу. Парочка весело играет, усевшись прямо на полу, даже не замечая моего появления. Сын со Светой-то разрешил себя оставлять только спустя месяц их знакомства, привыкал очень долго и не подпускал. А тут спустя час, забыв о матери, самозабвенно катает машинки по полу. Вот что значит родная кровь.

Любуюсь несколько секунд, боясь нарушить идиллию, но всё же на цыпочках пробираюсь и усаживаюсь рядом. Ярослав незаинтересованно оглядывает меня и тут же возвращается к играм.

— Прости, что не сказали сразу, мать настояла сначала подготовить тебя, — тихо извиняется папа.

— Как вы позволили, знаете же из-за чего мы развелись?

— Златушка умоляла благословить, люблю говорит, не могу, — продолжает извиняющимся голосом отец. — Пугала, что общаться с нами перестанет. А раз уж не получилось у вас…

— А он её любит? — спрашиваю, боясь получить ответ.

— Чужая душа — потёмки, но надеюсь что да. Не дам ему и вторую дочь погубить. Ярослав… он ведь не от иностранца?

— Пап, — вздыхаю.

— Глаза такие же, светло-голубые и родинка под губой. Если даже я заметил, то он тоже узнает.

Прикрываю лицо руками, пытаясь спрятаться от всего мира. Не узнает и не докажет ничего, Ярослав — мой сын, никому его не отдам. Смотрю за весело играющим малышом и сердце кровью обливается. И что тут сказать… Зря может я так? Стоит сказать Алексею? Он ведь сестру мою любит, женится на ней, скоро и своих заделают. Боже, как это всё сложно.

Иронично, как со Златой мы поменялись ролями, теперь она зовёт его Лёшенька, а я — Алексей. Не могу даже мысленно назвать иначе, дистанцируюсь и выстраиваю стену. Думала, что забыла, прожила и отпустила всю любовь и обиду, а в итоге перетряхивает от мысли, что он там, через стенку от меня. Глупая, Лика, когда же ты повзрослеешь.

Находясь в душевном раздрае, абсолютно не замечаю за окном темнеет, а сын становится медленнее и всё чаще зевает. Он, когда ещё в животе находился, уже был совой — как ночь, так давай, мам, включай музыку, устроим дискотеку. А днём совсем не пинался, давая мне спокойно поработать. Так и вышло после рождения. Совсем недавно удалось настроить правильный режим на ночной сон. Погубить такое из-за сопливых юношеских драм — верх безответственности. Поэтому я говорю сыну прощаться и на руках несу его в кровать.

Сына убаюкиваю быстро, сама же кручусь в постели, не находя себе места. Неуютно здесь находиться, зная что в соседней комнате будущие Комаровы, спят в одной кровати, обнимаются, а может даже… Всё, стоп, хватит мучать себя! Вскакиваю с кровати, словно разжавшаяся пружина и шагаю в сторону кухни попить воды.

Не включая свет, наощупь наливаю полный стакан и жадно осушаю сразу весь. Прикрыв глаза, размышляю над тем, стоит ли сходить в душ, пока все спят? Горячая расслабляющая вода совсем не помешает. То, что нужно, точно.

Открыв глаза подпрыгиваю на месте, едва не завизжав от страха — передо мной стоит жених сестры и также пронзительно смотрит прямо на меня. В сумраке кухни мне даже кажется, что его глаза горят, так сильно они выделяются.

— Поговорим? — спрашивает, прикрывая дверь.

Глава 3

Анжелика

— Нам разве есть о чём говорить? — изгибаю бровь на предложение поговорить.

— А разве нет? — мгновенно находится жених сестры.

— Думаю нет, Алексей, ты жених моей сестры и такое поведение могут счесть неподобающим, — возмущаюсь я строго.

— Алексей? — усмехается бывший муж. — Мы с тобой старые знакомые, которые долго не виделись, — осматривает меня с ног до головы, задерживаясь на груди.

На мне тонкая пижама, состоящая из топа и шортиков, через которую прекрасно всё просматривается. Особенно сейчас, когда у нас у обоих глаза привыкли к темноте. В ушах начинает звенеть от интимной замкнутой обстановки, а нахождение этого мужчины так близко — нервирует и будоражит.

— Знакомые? — переспрашиваю, не понимаю к чему он клонит.

— Уж точно не друзья, — кривится Алексей. — Ты так и не ответила где же отец ребёнка.

— Не у всех детей есть отцы, — пожимаю плечами.

А я наивно полагала что вопрос закрыт ещё за ужином, но Алексей и не думает сдаваться. Делает шаг на встречу, заставляя меня крепче ухватиться за столешницу.

— Он мой? — вкрадчиво и спокойно спрашивает Алексей.

— Нет, — пищу на ходу и вылетаю из кухни, не оборачиваясь.

Сам виноват, что поставил нас в такую ситуацию. Отказался два года назад, предпочел общество другой женщины.

— Бессовестный, — бубню себе под нос, несясь по коридору и совсем не замечаю откуда-то взявшуюся сестру на своём пути.

— Ты что там делала? — рычит Злата.

Удивлённо смотрю, не узнавая собственную сестру, она злобно смыкает губы и сжимает кулаки. Забыла как два года назад по голове меня гладила, пока я слёзы лила по этому гаду? Думает я прощу и прыгну в его объятья, поступая так с любимой сестрой? Стою перед ней и не знаю что сказать.

— Иди уже, раз сказать нечего, — проходит сестра вперёд, задевая меня плечом.

«Совсем с ума посходили» — думаю про себя, отправляясь обратно к сыну и давая себе обещание впредь запасаться водой впрок. А лучше вообще уехать с сыном подальше, пока эти голубки тут.

С утра, покормив сына и отдав на попечительство бабушке с дедушкой, еду на работу. Алексей уехал по делам с самого утра, Злата ещё спит. Не торчать же там в четырёх стенах.

После перевода в другой город, с начальником мы, само собой, общаемся всё это время, но только в дружеских и рабочих рамках. Решаю навестить его, чтобы хоть как-то отвлечься.

— Какие люди, — приветствует меня секретарь босса, вставая из-за стола. — Как ты похорошела, Анжелик.

— Спасибо, Маш, — обнимаю коллегу, расплываясь в улыбке. — Анатольич у себя?

Кивает, жестом приглашая меня зайти, а сама направляется к кофемашине.

— Привет, — зову я, стуча в дверь и дожидаясь разрешения войти.

— Анжелика, — елейным мягким голосом приветствует