Он встряхнул головой и хотел было уже открыть портал, как его взгляд упал на небольшую розовую коробочку с красной шелковой лентой. Невольно вспомнил грустные глаза Милы, когда он сказал, что увидится с ней только после праздника и то, как выбирал ей подходящий подарок, чтобы загладить непривычное ноющее чувство вины.

Григорий сел на свой дизайнерский красный кожаный диван и надолго задумался, сложив ладони домиком, глядя перед собой и время от времени грустно вздыхая.

– Если не можешь изменить решение задачи – измени ее условия… – задумчиво произнес он одну из любимых пословиц своего давнего наставника.

Маг снова подошел к зеркалу, но на этот раз обошелся без манипуляций с плащом. Наоборот, он снял его совсем и аккуратно повесил рядом. Затем он пристально всмотрелся в отражение, которое под его взглядом начало медленно изменять очертания, пока не явило взору обычного мужчину, в целом приятной наружности, но не более. Рост его стал ниже, под дорогой рубашкой бордового цвета слегка обозначился небольшой живот любящего покушать человека, из-за чего Григорию пришлось ослабить ремень на пару дырочек. Волосы потемнели и стали реже, на лице появилась легкая щетина. Глаза сменили оттенок с любимого писателями фиалкового на простой синий, а в углах их обозначилось несколько морщинок.

Григорий перевел взгляд на висящий алый плащ, и он превратился в темный зимний пуховик. Маг облачился в него, взял со стола розовую коробочку, взмахнул было рукой, чтобы открыть портал, но подумав, просто вышел из дома и поймал такси.

Спустя минут тридцать он уже звонил в знакомую дверь.

– Гриша!!! – невысокая женщина с кудрявыми русыми волосами и ямочками на щеках повисла у него на шее. Лишь спустя минуту она отстранилась и сияющими карими глазами внимательно на него посмотрела.

– Гриша… Ты… Ты просто замечательно выглядишь! – счастливым шепотом произнесла она, потом качнула головой в сторону комнаты. – А я как чувствовала: сделала твой любимый пирог и купила еще одну бутылку шампанского! И «Голубой огонек» скоро начнется…

Порядок, лебеди и опрометчивое желание

Насте всегда нравилось это выражение – «вести домашнее хозяйство». Оно сразу делало как-то солиднее ее хлопоты по дому и наполняло важностью самые обыденные действия. Стоило произнести 4 волшебных слова «Я веду домашнее хозяйство», и вот – уже обычная процедура складывания полотенец в стиральную машинку и нажатия кнопок превращалась в Церемонию Очищения Белья. Прямо «Полотенциус Гигиенус», а не просто рутинная стирка.

Ей нравилось не просто наводить чистоту, а именно приводить окружающее пространство в порядок. Для нее это было сродни фэншую и медитации – разложить все определенным образом. И устав после рабочего дня, она действительно лучше отдыхала и восстанавливалась в этом, созданном ей, упорядоченном пространстве.

И все было бы хорошо, если бы не мужчины… Все ее потенциальные «спутники жизни» почему-то упорно отказывались понимать важность и ответственность «ведения хозяйства». Им казалось, что все это блажь, и Настя просто бессмысленно подолгу копошится, расставляя баночки и коробки по полкам, свертывая носки в рулончики и раскладывая их в специальном органайзере, натирая дверные ручки. И пока Настя в нарядном фартуке в бело-розовую клетку, мурлыкая под нос романс, отмеряла приправы и помешивала борщ, они раскидывали носки и заляпывали столы следами от кружек с чаем. И при этом все они подвергали скептицизму ее желание уйти со своей, в принципе, не хитрой, но нервной работы секретаря и полностью посвятить себя поддержанию домашнего очага.

Разумеется, не все «они» сразу. Просто эти черты почему-то объединяли ее бывшего, предыдущего бывшего и даже настоящего, который, по всей видимости, тоже стремился заработать к своему статусу приставку «экс».

Подруги, как ни странно, тоже отказывались проявлять женскую солидарность и принимать ее позицию. Они все стремились покорять карьерные вершины, даже те, кто собирался обзаводиться семьей. Справедливости ради стоило заметить, что не такие уж они были и подруги. Настя всегда немного выбивалась из коллектива тем, что любила побыть в одиночестве, наедине с самой собой. Даже в отпуск никуда не ездила, предпочитала быть дома.

За неделю она здорово уставала от шумного офиса и вечер пятницы с удовольствием проводила в квартире, вытирая пыль, расставляя предметы в определенном порядке и пересыпая специи из магазинных пакетиков в специально отведенные для них баночки. Свой досуг в выходные она разбавляла прогулками в парке, где подолгу кормила лебедей на пруду кусочками хлеба, которые доставала из специальной коробки. Белок Настя угощала тоже, но только орешками. Разумеется, для орешков был отведен специальный мешочек. Она даже собственноручно вышила на нем несколько желудей.

В один теплый день, когда Насте было немного грустнее обычного, она, покормив лебедей, осталась стоять у пруда, слегка наклонив голову и рассматривая отражения в воде. Рядом никого не было. Повинуясь внезапному порыву, она достала из кармана монетку и бросила в воду. Позднее Анастасия сама не смогла бы объяснить, что сподвигло ее на этот детский поступок, но что бы это ни было, монетка была брошена, а желание – загадано.

В целом ее желание было таким: встретить мужчину. Причем такого, чтобы… (тут она на секунду запнулась, пытаясь сформулировать свои пожелания к будущему избраннику) … чтобы понимал ее с полуслова. И чтобы разделял ее интересы: никаких разбросанных носков и подтруниваний над ее одержимостью уютом в доме. Ну и все в таком же духе.

Вода тихо приняла скромное подношение. Но никаких признаков особенности произошедшего не последовало: ни внезапного порыва ветра, ни пронзительного птичьего крика, ни даже упавшего рядом с ней желудя с древесных ветвей. Насте стало смешно и немного стыдно из-за своего ребячества, и она поспешила домой, в свое уютное гнездышко, где окончательно выбросила это событие из головы.

Спустя неделю Настя снова пошла на прогулку и традиционно завернула к своему уединенному местечку у пруда. Однако ее ждало несколько неприятное открытие: место было занято. Причем не детьми, не влюбленной парочкой и даже не сердобольной бабушкой. Нет, там в одиночестве стоял мужчина и кормил лебедей. Само по себе это уже было необычно, но больше всего ее поразило другое: когда она осторожно подошла, размышляя, о чем бы заговорить первой, она увидела, что у незнакомца в руках… симпатичная жестяная коробка с изображением лебедя, откуда он доставал аккуратно нарезанные ломтики хлеба. Мужчина обернулся, и она увидела за очками в тонкой оправе умные серые глаза…

Это была не то чтобы любовь с первого взгляда, но в ней вспыхнул живой интерес. Нового знакомого звали Виталий,