«Ну вот и пригодилась нора!» — удовлетворенно подумал я, отступая по короткой лестнице вглубь подвала. В этот дом стоял в развалинах, и никто не торопился его как-то чинить или обживать. В него сначала влетела авиабомба, а потом, уже в ходе уличных боев, дело довершили танки. Теперь дома тут, считай, что и не было. Вертикально стоял только один угол. Я бы в тот раз мимо прошел, если бы не Рубин. Мы тогда проходили мимо, и он сказал, что мол, хороший был дом, дореволюционный. Раньше вроде как контора какая-то была, но потом его перегородками на квартиры поделили и заселили. А подвал остался бесхозным. Хороший такой подвал, с потолками сводчатыми. И выходов из него было несколько.

И я слова его запомнил и вернулся, чтобы получше руины обследовать. Расчистил один из входов, забрался внутрь. Роскошным этот подвал, конечно, больше не был. Прямое попадание авиабомб не прошло для него даром, так что частично он обрушился. Но часть оказалась вполне пригодна для оборудования тайничка на случай «если вдруг что». Один вход через дыру в полу рядом с уцелевшим углом. Я позаботился, чтобы было чем ее прикрыть, чтобы незаметно было. И запасной выход тоже имелся. Правда, не такой удобный, скорее узкий лаз, больше похожий на крысиную нору. Но все лучше, чем ничего.

И нычку тут тоже оборудовал. Коробка патронов, бесформенная крестьянская куртка, шапка-треух, штаны, сапоги. Точно, патроны!

Я бросился к тому углу, где лежала моя «захоронка». В мозгу уже носились дикие мысли, что сейчас надо перезарядиться, выползти через лаз наверх, зайти в спины моим преследователям. Их там человек семь, наверное, уже. И если сходу пальнуть в главного, то…

Так, выдох.

Выдох, дядя Саша, на улице уже рассвело. Бежать сейчас — это напрямую подставляться. Поднимется тревога, примчится тьма народу, будут гонять меня по городу, как зайца. Может уйду, а может и нет.

Так что — стоп. Обыскивать развалины они не стали. Подумали, что я через кусты в овраг сиганул. Откуда-то оттуда сейчас голоса звучат.

Что ж… Я осторожно, по стеночке, пробрался в тот угол, где оставил свои пожитки. Только сейчас понял, что колени подрагивают, что мышцы ватные и в голове мутится от усталости. Не мудрено, ночка была та еще, а я все-таки уже не двадцатилетний козел, чтобы такие скачки даром проходили.

Эх, жаль не догадался сюда одеяло притаранить. Или спальник какой. У фрицев полевые спальники, чудо, как хороши! Я все примеривался спереть один, но как-то не собрался.

Ладно, придется так обходиться.

Я наощупь размотал шмотки и сообразил себе какое-никакое «ложе». Устроился поудобнее, накрылся кое-как. Успел подумать только, что какой-то кирпич в бок упирается, надо бы убрать. Но додумать мысль не успел, потому что провалился в сон.

— Шурик, а ты сможешь в воскресенье на дачу с нами съездить? — раздался из коридора голос Лилечки. — Надо отцу помочь крышу починить, и мама очень просила с теплицей помочь.

— А я просил не называть меня Шуриком, и что это изменило? — пробурчал я себе под нос и ткнул еще раз в пульт телевизора. Вокруг была кухня в сиреневеньких тонах, просторная квартира Маринки, изнеженной фифы, маменькиной и папенькиной принцессы. Вместе мы были недолго, всего год или что-то вроде… Ну да, вот же календарь на стене с передвижным окошечком. 23 сентября 2008 года, вторник. Зеленые цифры на часах микроволновки показывают без двадцати десять. За окном светло, значит утра.

— Шурик, ты меня не слышал? — а вот и сама Лилечка появилась в дверях. Хороша. Прямо готовая модель для куклы Барби. Натуральная платиновая блондинка с идеально-точеной фигуркой. Думал, такие только из-под ножей хирургов бывают, но нет, встречаются и в реальности… образцы.

—…легендарная янтарная комната… — пробился сквозь ее голос звук от телевизора.

— Шурик, ну почему ты всегда такой? — обиженно протянула Лилечка.

— Помолчи! — прикрикнул я, сел и прибавил звук.

—…уже в это воскресенье, — радостно закончила предложение дикторша. — Напомню, янтарная комната была одним из сокровищ Екатерининского дворца, которые немецко-фашистские захватчики вывезли из Царского Села в годы Великой Отечественной войны. Долгое время она считалась навсегда утраченной. Легендарный интерьер воссоздали по фотографиям и документам. Однако год назад в ходе строительных работ был найден вход в часть старых подземелий, которые по легендам, тянутся под улицами всего города. Работы немедленно остановили, и за дело взялись археологи. Каково же было их удивление, когда под сводами древней каменной кладки они обнаружили шесть тщательно упакованных контейнеров с маркировкой Третьего Рейха. С превеликой осторожностью посылку из прошлого вскрыли. И обнаружили там демонтированную янтарную комнату. Кто и почему оставил в подземельях Пскова такой подарок, до сих пор остается загадкой.

Было принято решение вернуть находку на ее законное место — в Екатерининский дворец. Воссозданную же там копию решено демонтировать и в дальнейшем переместить в один из музеев-заповедников Санкт-Петербурга. Напоминаю, что в это воскресенье полюбоваться на настоящую янтарную комнату смогут все желающие.

— Шурик, ну что за ерунда, почему ты меня игнорируешь? — Лилечка села на тахту рядом со мной и закрыла экран всей собой. Коснулась лба пальцами. Бл*ха, какие холодные у нее руки…

— Не называй меня Шурик, — пробормотал я, понял, что рядом никого нет. Только темнота и чье-то маленькое шустрое тело с писком умчалось прочь. На лоб мне упала еще одна капля.

Несколько секунд я лежал неподвижно, приходя в себя и прислушиваясь к звукам. Голосов не слыхать. Сначала мне показалось, что наверху кто-то ходит, но нет. Это капли. Вода просачивалась сверху и несколькими струйками проникала в «мой» подвал. Наверху зарядил дождь. Сколько времени я проспал, интересно?

Я поднялся, с трудом разгибая задубевшие мышцы. Надо было убрать перед сном этот долбаный кирпич! Все ребра мне продавил.

Теперь чуть размять мышцы… Пить еще так хочется!

Хотя с этим, к счастью, проблем нет. Потолок протекает в десяти местах, подставляй ладони, да пей.

Сделав несколько глотков дождевой воды, я почувствовал, что пришел, наконец, в себя. Несмотря на ноющие мышцы и постукивающие от промозглого холода зубы, я чувствовал себя отдохнувшим. И даже где-то полным сил. И зверски голодным, разумеется, но это как раз просто решить. Пару банок тушняка я тут оставил.

И сон еще этот.

Как в тот раз, с драгоценностями Фаберже. Как будто не сон, а воспоминание. Из будущего, ага.

Мозг взрывается, когда начинаю об этом думать. Как когда мне пытаются объяснить суть какой-нибудь гравитационной сингулярности или квантовой физики.

Я умыкнул янтарную комнату, и в моей голове появилось воспоминание о том, как я узнал в две тысячи восьмом, что ее откопали в Пскове. В том самом месте, где я ее и оставил. Как там дикторша сказала? «Посылка из прошлого»?

Губы сами собой расплылись в улыбке.

Получилось! Дядя Саша, все получилось же! Хрен вам, фрицы, а не янтарка! Выкусите!

Орден мне за это никто не прикрутит, конечно, да и пофиг! Я смог! Я это сделал!

Так тебе, подозрительный Хайдаров! Сомневался он еще, рожа особистская!

Эх, сейчас бы я даже накатил на радостях, вот только бутылку никакую от графа не догадался прихватить. Стояла там на столике, точно помню.

Получилось. Получилось. Получилось!

Хотелось заорать от радости, но сдержался. Я все-таки прячусь тут, а не корпоратив сам себе устраиваю. По случаю успешного завершенной миссии «Янтарная комната».

Но…

Раз я все еще здесь, значит работа не закончена. Получается, история еще недостаточно поменялась, и почивать на лаврах рановато.

Хотя да. Чего это я?

Фрицы все еще здесь. Война не закончена. По нашему Пскову они ходят уже как хозяева. Домой он собрался, ага.

Давай, дядя Саша, упал-отжался, пошел работать!

Я осторожно подобрался к выходу из подвала и приподнял на миллиметр доски.

Глава 2

Я крался вдоль улицы, следя за топающими по брусчатке фрицами. Трое патрульных были закутаны в длинные прорезиненные плащи. Об эстонских карателях новые хозяева так заботиться не стали. Видел на прошлом их на предыдущем перекрестке. Топтались в своих насквозь промокших кителях, пытаясь укрыться от зарядившей непогоды под почти облетевшим кленом. Но это был не эстонский патруль. Эсэсмены, надо же.