мужчины его включили, и взору гостей предстал грот, сверкающий кристалликами полевого шпата и ледяной изморози.

– Вы не охраняете вход? – поинтересовался Урсов.

– Наверху есть сторож, – равнодушно ответил Михмих.

– Одного сторожа мало. Боевики до сих пор не успокоились и могут нагрянуть. Да и пиндосы, небось, нервничают, чем это вы занимаетесь у них под носом.

– Недалеко в Мухаббаде стоит погранпост. До него всего шесть километров.

– Я бы на вашем месте подстраховался.

Начальник экспедиции промолчал.

Миновали тюбинговое кольцо крепления, предваряющее вход в подобие пещерки.

Выбранная ковшом мини-экскаватора полость была невелика: три метра в высоту и столько же в глубину. Дальняя стена полости представляла собой каменную кладку, прорезанную дырой метр на метр. В дыру уходили два кабеля и пластиковая труба. Из дыры сочилось неяркое жёлтое свечение, волнами наплывали запахи жжёного песка и камня.

– Дыру вы проделали? – спросил капитан, поглядывая на молчавшую Ксению.

– Нет, она была пробита изначально, – ответил кто-то из спутников Михмиха.

– Как же вы так точно вывели на неё штольню?

– С помощью геолокатора. Просветили гору, обнаружили кладку с пустотами, провели трек.

Михмих согнулся и первым полез в проём, проделанный неизвестно кем и неизвестно когда в стене подземного сооружения.

Впрочем, мимолётно подумал Шпагин, полезший следом, когда-то храм стоял на земле, не будучи засыпанным.

Ход оказался коротким, заканчиваясь через два метра помещением наподобие монашеской кельи. Все стены помещения были покрыты арабской вязью – с виду, а на полу в центре высилась на метр круглая каменная колонна, к которой был прикреплён прозрачный пузырь диаметром в полметра. От пузыря к потолку и стенам кельи шли тонкие серебристые цепочки, похожие на паутинные растяжки, а внутри лежал чёрного цвета предмет, напоминающий чугунную гирю. У него имелась округлая ручка, как у настоящей гири, несколько рёбрышек по бокам и плоский срез под ручкой, на котором был выбит знак, напоминающий иероглиф.

Какое-то время влезшие вслед за Михмихом спутники рассматривали колонну, пузырь с его содержимым и знаки на стенах.

– Ну, и что это такое? – задал вопрос Шпагин.

– Гиря, – хмыкнул Урсов.

– Мы можем только гадать. – Михмих покосился на женщину. – Они там в столице разглядели компьютер. На мой взгляд, это радиомаяк.

– Скорее, взрывное устройство, мина. Просвечивали?

Михмих озабоченно глянул на гирю.

– Только УЗИ. Гамма-детектор включать не решились. Но внутри нет никакой взрывчатки.

– Всё равно непонятно, – капитан снова посмотрел на Ксению, – почему вы решили, что эта гиря – интерфейс компьютера.

– Посмотрите внимательней на колонну.

Шпагин напряг зрение, обошёл подставку с пузырём.

Показалось, что выступы и щели на верхнем поясе колонны складываются в узор клавиатуры, а чуть ниже бок подставки был стёсан и представлял собой нечто вроде экрана.

– Сколько ему лет?

– Примерно пять с половиной тысяч.

– Вряд ли в те времена на Земле существовали компьютеры.

– Напрасно вы так считаете, – сказал начальник экспедиции с осуждением. – Во-первых, они не обязательно должны были походить на современные гаджеты. Во-вторых, обнаружены сотни предметов, не укладывающихся в общепринятую парадигму развития человечества. Наконец в-третьих, здесь и в самом деле мог сесть инопланетный корабль. Эта гиря – всё, что от него осталось.

– Жесть! – пробормотал Урсов.

– Из чего сделана гиря? – спросил Шпагин.

– Сложный сплав железа, нептуния, ниобия и кремния. На Земле таких никто не делал.

– Нептуний? Но он же радиоактивен.

– Его в гире совсем мало, доли процента, так что радиоактивный фон практически нулевой.

Михмих заметил, что Ксения заинтересовалась иероглифами на стенах кельи.

– Можете прочитать?

– Разве у вас нет своих переводчиков? – спросил Урсов.

– Есть, но этот язык не похож на другие арабские диалекты.

– Не знаю, – задумчиво сказала Ксения. – Встречаются знакомые символы… но на изучение нужно время.

– Будем рады, если поможете.

– Она ещё и знаток местных легенд, – сказал Урсов. – Думаете, мифолог вам пригодится больше, чем переводчик?

– Нам помогают местные жители, – нехотя проговорил Михмих. – По их словам, существует местное предание…

– Какое?

– Давайте поговорим в другом месте. – Михмих показал Ксении рукой на выход. – Идёмте, вы наверно устали.

– Очень, – со вздохом призналась женщина.

Выбрались обратно.

– Надо лететь, – сказал Шпагин с сожалением.

– Оставайтесь, – предложил бородатый пожилой археолог, глянув на начальника экспедиции. – У нас ведь есть запасная палатка? Незачем рисковать лететь ночью. Ничего не произойдёт, если полетите утром.

– Не мне решать, – мрачно отвёл глаза Михмих.

– Начальство приказало… – начал Урсов.

– Я поговорю с полковником, – пообещал археолог. – Мы с вашим полковником давние знакомые.

Шпагин едва сдержал вздох облегчения. Лететь ночью над пустынями и горами юга Сирии не хотелось категорически.

Сирия. База США Ат-Танф. 15 мая. 23:20 по местному времени

Военно-воздушная база США Ат-Танф на юге Сирии занимает площадь в сто квадратных километров, имея в своём распоряжении около сотни самолётов и вертолётов разных классов, подразделения обеспечения и технического обслуживания и полк охраны, включающий бронетанковый корпус и зенитно-ракетную бригаду.

Кроме того, на территории базы расположен и разведывательно-десантный полк, штаб которого стоит отдельно от штаба базы.

К ночи деятельность базы затихает, но в кабинете командира разведки Джона Карпентера собрались пять человек, чтобы обсудить предстоящую операцию.

В помещении с опущенными на окнах шторами светился экран оперативного сопровождения, показывающий карту местности в районе горы Аш-Шабди.

Ещё один экран, поменьше, высвечивал саму гору, над которой в данный момент висел спутник. Аппаратура спутника позволяла видеть окрестности горы до мельчайших подробностей, несмотря на опустившуюся ночь. Все пятеро военных в пустынных камуфляжных комби с муаровой расцветкой, напоминающей песчаные дюны, тихо переговариваясь, рассматривали гору.

Вошёл шестой, одетый по моде моджахедов: чёрные штаны, серая рубашка навыпуск, поверх – куртка под кожу и чалма на голове. Он был смугл, бородат и вооружён новым российским «калашом».

Полковник Карпентер оторвался от созерцания экрана.

– Господа, прошу внимания. Слушаем тебя, Максуд.

Моджахед сел, не спрашивая разрешения.

– У нас всё готово. Валид вынесет конгамато вот сюда. – Палец Максуда с длинным грязным ногтем ткнулся в точку на экране. – Здесь его будет ждать трак. По руслу засохшего ручья трак доберётся до Ирмана, а там его подхватит ваша вертушка.

– Не слишком ли просто? – скептически хмыкнул один из присутствующих, капитан Мателло. – Русские контролируют все подходы к Шабди.

– Все да не все, – ухмыльнулся Максуд. По-английски он говорил с отчётливым горловым акцентом, но довольно бегло: учился в Штатах два года назад.

– Кто такой Валид?

– Мой брат, работает на русских. С ним ещё трое моих людей. Не беспокойтесь, всё пройдёт как по маслу, русские не подозревают. Да и Аллах с нами.

– Лучше бы с нами была фортуна, – пробормотал Мателло. – А удача нам ой как понадобится.

– Эта ваша кангаммата, – заговорил