Значит, они придут за ней. Это все, что он хотел знать.

– Как тебя зовут, милая?

– Не ваше собачье дело. Вольф покачал головой.

– Тебе нельзя здесь оставаться, – тихо сказал он, выпуская ее запястья и поднимаясь. – Маленькой красивой девочке не годится так жить.

Больше он ничего не успел сказать, лишь заметил, как ее взгляд устремился на того, кто стоял у него за спиной – кто прокрался в комнату, пока они разговаривали. В следующий момент Вольф Бодин почувствовал удар, от которого сразу провалился в звенящую пустоту.

Реб метнулась вперед, чувствуя, как сердце в груди колотится, словно птица в клетке.

– Ты убил его! – закричала она.

Девочка испуганно опустилась на колени перед молодым чужаком с каштановыми волосами, красивым лицом и тихим, ласковым голосом. Она дотронулась до его плеча и тут вдруг поняла, что плачет, хотя не могла взять в толк почему.

Расс Гэглин поглаживал рукоятку своего пистолета, которой только что саданул Вольфа Бодина по голове. Он внимательно осмотрел глубокую рану на виске поверженного врага, из которой хлестала кровь.

– Он не умер, Реб. Посмотри на грудь, дышит. Жаль, конечно, что не убил его, – проворчал Расс. – Уж не знаю, что меня остановило. Надо было пальнуть ему в спину, и дело с концом. Вообще-то хорошо бы прикончить его прямо сейчас…

– Нет! – Девочка бросилась на Расса и оттолкнула его. – Ему уже и так досталось! Оставь его в покое!

Тот раздраженно хмыкнул, досадуя, что малышка так переполошилась из-за Бодина. Дочь Бэра и впрямь странный ребенок, может целыми днями жить незаметно, как паучок в своем уголке, а потом ни с того ни с сего взорваться, точно маленький вулкан, и наговорить тебе всякой дряни. Расс сунул пистолет в кобуру и поднял руки вверх, словно прося о пощаде:

– Хорошо-хорошо, Реб. Никогда не убивайся по вшивому законнику. Бэр ждет нас.

– Убиваться… О чем ты говоришь? – Она поспешно вытерла слезы грязными ладошками. – Кто убивается? Только не я.

– Вот и молодец. Пошли.

Он шагнул к выходу и остановился, чтобы пропустить ее вперед, ожидая, что она тотчас же вскочит и побежит за ним. Но Реб задержалась. Кусая губы, она смотрела на человека, лежавшего перед ней без сознания, на кровь, растекшуюся по полу.

– Может, что-нибудь сделаем для него…

– Ты в своем уме, детка? Бэр ждет нас. Поехали! «Простите, мистер Вольф Бодин», – сказала про себя Реб, прыгая на спину крепкого пятнистого мустанга, которого Расс пригнал для нее и спрятал в долине. «Не нужно вам было идти против Бэра. Не нужно было нас выслеживать».

Все время, пока она скакала по раскаленной аризонской пустыне вслед за Рассом, ее не покидали мысли о чужаке. Он не похож ни на одного знакомого ей взрослого мужчину. Даже на Бэра.

Когда она смотрела в его лицо, превозмогая страх, ослепленная гневом, что-то вдруг произошло в ее душе, перевернув все с ног на голову. Ей даже стало трудно дышать.

«Не потому, что он красив», – думала Реб, спускаясь по каменистому склону, заросшему кустарником. Вольф Бодин был так добр к ней, а когда он смотрел на нее, в его глазах светилось искреннее сочувствие.

«Не думай о нем, – предупреждал тоненький сердитый голосок. – Он законник. Он плохой. Лучше вспомни о том, что он собирался посадить Бэра в тюрьму».

Но и вечером, уже после того как они с Рассом добрались до места, где их ждал Бэр, у нее никак не получалось забыть чужака с серыми глазами. Пока мужчины играли в карты, пили виски и бранились между собой, Реб сидела у костра, обхватив руками колени, и, удивляясь себе, выискивала в небе падающую звезду. Ей хотелось загадать желание, только она не знала какое, поэтому в конце концов, отбросив со лба пышные волосы, решила, что гадать по звездам – детская забава.

А она уже не ребенок.

Она не понимала, что с ней происходит. Ее тело странным образом меняется, это раздражало, пугало ее, заставляло испытывать неловкость и стыд. Реб знала, что все меняется, но ей хотелось, чтобы все оставалось по-прежнему.

Красные языки пламени плясали в прохладном ночном воздухе, напоенном ароматом хвои. Она угрюмо смотрела на огонь, а видела худощавое скуластое лицо, которое должна забыть навсегда.

– Отвяжись, – прошептала девочка, крепче обхватывая колени руками.

Но лицо не исчезало, только еще ярче проступало на фоне пламени, вызывая в сердце Реб неведомую прежде боль.

Она внезапно почувствовала острую, мучительную и вместе с тем сладостную тоску.

– Вольф Бодин, – зачарованно выговорила она в безмолвную черноту аризонской ночи.

Этот порыв был вызван одиночеством и страстным желанием чего-то непонятного. В тот момент Ребекка Ролингс даже не догадывалась, что за годы своего взросления еще не раз произнесет имя чужака.

Паудер-Крик, Монтана

1874 год

– Они что-то задерживаются.

Эрнест Дюк напряженно всматривался в зеленую холмистую даль, словно его взгляд мог заставить дилижанс появиться в прозрачном, кристально чистом воздухе Монтаны. Однако ничего не произошло, экипаж не появился, не раздался грохот колес, слышался только привычный городской шум – топот лошадиных копыт, плеск воды о деревянный мост через ручей, крики детей и голоса приветствующих друг друга горожан.

– Дилижанс здорово опаздывает, – повторил Эрнест, вызвав гневные взгляды отцов города, которые в тревожном ожидании стояли рядом с ним у магазина Коппеля.

– Сами знаем, Эрнест, – огрызнулась Миртль Ли Андерсон, глава городского общественного комитета. Похожие на сдобные булочки щеки налились густым румянцем, который сочетался с цветом копны ее рыжих волос. Подбоченившись, она злобно взглянула на Дюка: – Вопрос в том, почему он опаздывает. Если не можете ответить, держите свои мысли при себе.

– Дорогая миссис Андерсон, – ответил уязвленный Эрнест, выпячивая хилую грудь. Черные, как ночное небо над Монтаной, глаза страдальчески глядели на нее из-под седых бровей. – Если бы я знал, почему дилижанс опаздывает, то смог бы что-нибудь предпринять. Например, помог бы шерифу Бодину собрать людей на поиски, если он застрял где-то в дороге, потеряв колесо, перевернулся или…

Эрнест замолчал, не желая называть в числе возможных причин задержки нападение индейцев или ограбление дилижанса одной из бандитских шаек, которые бродят по Монтане и охотятся на беззащитных граждан. Никому не хотелось об этом думать. Мистер Дюк был мэром Паудер-Крика, в его обязанности входило следить за соблюдением всевозможных норм, правил, инструкций, расписаний и так далее. Хотя опоздание не редкость, но минуло уже почти четыре часа, а дилижанс, с которым в город должна была прибыть новая учительница, все не показывался. Большую часть этого времени Эрнест Дюк, Миртль Ли Андерсон и Уэйлон Причард, желавшие ее встретить, проторчали на солнцепеке и уже начинали подумывать, как бы торжественный случай, собравший их здесь, не оказался трагическим.