Хотя Изабелла Орлеанская ныне радушно дала им приют в своем доме, некогда, в иной жизни, она была возлюбленной Люцифера, Друзиллой, сестрой-женой императора Калигулы. Да, действительно, графиня отнеслась к ним более чем благожелательно: она предоставила беглецам все мыслимые удобства — в частности, яхту с экипажем и всеми необходимыми припасами. Однако же с каждым днем становилось все яснее, что предложенная графиней защита превратилась из убежища в тюремное заключение. Они были столь же далеки от того, чтобы отыскать врата обетования, как если бы вовсе не покидали Нью-Йорка.

Графиня предоставила им все, кроме того, в чем они нуждались больше всего, — свободы. Шайлер не верила, что Изабелла, близкая подруга Лоуренса и Корделии и одна из самых уважаемых знатных вдов европейского света, была предательницей, переметнувшейся на сторону Серебряной крови. Но после событий в Нью-Йорке и измены Форсайта Ллевеллина возможным казалось все. В любом случае, они не могли позволить себе сидеть и ждать, дабы убедиться, не намерена ли графиня удерживать их в плену до бесконечности.

Шайлер застенчиво взглянула на Джека. Они были вместе уже месяц, но все до сих пор оставалось новым для нее: его прикосновения, его голос, его общество, его рука у нее на плече. Девушка стояла рядом с ним, прислонившись к поручням, и Джек, обхватив ее за шею, привлек к себе для мимолетного поцелуя в макушку. Шайлер любила эти поцелуи больше всего; уверенность, с которой Джек обнимал ее, вызывала в ее душе блаженство. Отныне они принадлежали друг другу.

Шайлер подумалось, что, возможно, это Аллегра и имела в виду, когда посоветовала дочери вернуться домой и прекратить попытки убежать от собственного счастья. Наверное, мать хотела, чтобы именно это она и поняла.

Джек опустил руку ей на плечо, и она, проследив за направлением его взгляда, посмотрела на гребную шлюпку, которую «мальчики» спускали с кормы на подернутую зыбью поверхность моря. Это была веселая парочка, два итальянца, Драго и Игги (сокращенно от Игнасио), венаторы, работающие на графиню и, по сути дела, их тюремщики. Но Шайлер невольно начала относиться к ним с симпатией, почти как к друзьям. При мысли о том, что они с Джеком собрались сделать, Шайлер бросило в дрожь. Другого шанса им не представится. Она восхищалась невозмутимостью Джека. Сама она с трудом заставляла себя стоять неподвижно и покачивалась на носках от нетерпения.

Когда шлюпка наконец закачалась на волнах, Шайлер прошла следом за Джеком к краю площадки. Игги привязал шлюпку к яхте, а Драго протянул руку, чтобы помочь Шайлер спуститься. Но Джек проскользнул вперед, оттер Драго и сам предложил Шайлер руку, как истинный джентльмен. Девушка приняла руку, перебралась через поручни и спустилась в шлюпку. Драго пожал плечами и выровнял лодку; Игги тем временем перенес туда оставшуюся провизию.

Шайлер повернулась, чтобы впервые взглянуть повнимательнее на изрезанный итальянский берег. С тех пор как они узнали о том, что венатор родом из Чинкве-Терре, они завели речь об этом небольшом однодневном путешествии. Чинкве-Терре — так называлась полоска итальянской Ривьеры, на которой располагалось пять средневековых маленьких городов. Игги, круглолицый и пузатый, с тоской вспоминал, как бегал по тропкам у края утеса, а потом возвращался домой и ужинал под открытым небом, глядя на закат над заливом.

Шайлер никогда не бывала в этой части Италии и мало знала о ней — но зато понимала, как извлечь преимущество из привязанности Игги к родному городу. Он не смог устоять перед их предложением навестить эти края и позволил им провести день на берегу, за пределами их плавучей тюрьмы. Это было идеальное место для того, что они задумали; здесь тропы заканчивались древними лестницами, поднимающимися на сотни футов. В это время года тропы должны были быть безлюдны — туристский сезон закончился с наступлением осени, когда в излюбленных туристами городах похолодало. Горные тропы уведут их далеко от корабля.

— Тебе здесь понравится, Джек, — сказал Игги, энергично работая веслами. — И вам, синьора, — добавил он. Итальянцу трудно давалось ее имя, Шайлер.

Джек что-то буркнул в ответ, налегая на свое весло, а Шайлер изо всех сил старалась сохранить веселый вид. Ведь они, как предполагалось, выбрались на пикник. Шайлер заметила, что Джек задумался, глядя на море, готовясь к наступающему дню, и шутливо шлепнула его по руке. Ведь предполагалось, что им представляется долгожданная возможность провести день на суше, исследуя новое место.

Они должны выглядеть как счастливая пара, которую ничто на свете не волнует, а не как два пленника, готовящих побег из тюрьмы.

Когда они вошли в залив у Вернаццы, Шайлер повеселела. Здешний вид мог бы вызвать улыбку у кого угодно, и даже лицо Джека прояснилось. Каменные выступы скал смотрелись очень эффектно, а цепляющиеся за них дома казались древними, как сами камни. Они оставили лодку у пристани и вчетвером двинулись по склону наверх, к тропе.

Пять маленьких городков, образующих Чинкве-Терре, были связаны между собой рядом каменистых троп — по некоторым из них почти невозможно было взобраться, как объяснил Игги, когда они шли вдоль ряда крохотных оштукатуренных домиков. Венатор пребывал в превосходном расположении духа. Он рассказывал им историю каждого дома, мимо которого они проходили.

— А вот этот моя тетя Клара продала в тысяча девятьсот семьдесят седьмом году одному милому семейству из Пармы. А вот тут жила самая красивая девушка Италии, — венатор звонко отпустил воздушный поцелуй, — но... леди Красной крови. Вы же знаете, какие они... капризные. А здесь вот...

Игги окликал крестьян, когда они шли мимо дворов и полей, гладил животных, пощипывавших траву на пастбище. Тропа вилась между лугами и домами, вместе с изгибами окаймляющих берег утесов. Шайлер видела, как камешки сыпались у них из-под ног и летели вниз по склону.

Игги разливался соловьем, а Драго только кивал да посмеивался, как будто чересчур часто принимал участие в подобных экскурсиях и успел смириться с тем, что запутанные истории его приятеля Игги занимают большую часть утра. Взбираться было нелегко, но Шайлер была рада возможности прогуляться и размяться и не сомневалась, что Джек тоже этому рад. Они провели слишком много времени на яхте, и хотя им разрешалось поплавать в море, это было не то же самое, что хорошая прогулка на воздухе. За несколько часов они дошли от Вернаццы до Корнильи, а оттуда до Манаролы. Шайлер отметила про себя, что они за целый день не увидели ни единой легковой машины, ни одного грузовика, ни телефонного провода или электрического кабеля.

«Сейчас, — передал ей Джек. — Пора».

Шайлер знала, что он имеет в виду. По его прикидкам, они сейчас находятся примерно посередине между двумя городишками. Время пришло. Шайлер похлопала Игги по плечу и указала на скалистый выход, нависающий над склоном.

— Перекусим? — подмигнула она.

Игги заулыбался.

— Конечно! Я от избытка чувств даже позабыл, что пора остановиться поесть!