Девушка наклоняется над стойкой, прореха расширяется. Скейтерша поворачивается в мою сторону – в сторону окошка автокафе.

– Кто-нибудь, вашу мать, примет у меня грёбаный заказ?

Хохот Криса, донёсшийся от нашего углового столика, грубо возвращает меня в реальность. Я снимаю бейсболку, провожу рукой по волосам, снова напяливаю кепку. Почему именно она? И почему сегодня? Но спор есть спор, и я намерен его выиграть.

– Сегодня вечером обслуживают не так чтобы быстро.

Девушка награждает меня таким взглядом, будто это я не самый быстрый.

– Это ты мне?

От её неприязненного взгляда становится не по себе, и, будь на моём месте какой-нибудь слабак, он бы так и сделал. Но только не я. «Смотри, смотри, Скейтерша. Ты меня не напугаешь». Однако её глаза меня притягивают. Такие синие. Тёмно-синие. Никогда бы не подумал, что у черноволосых могут быть такие ослепительно-синие глаза.

– Я тебя спрашиваю, – она прислоняется бедром к стойке и скрещивает руки на груди. – Или ты и впрямь такой тупой, каким кажешься?

Ну да, она настоящий панк: понты, кольцо в носу и усмешка, которой можно убить на месте. Абсолютно не в моём вкусе; ну и ладно. Мне нужен всего лишь её телефон.

– Знаешь, тебя будут обслуживать лучше, если ты будешь следить за речью.

Намёк на улыбку трогает уголки её губ, вспыхивает в глазах. Но это не та улыбка, в ответ на которую тоже хочется улыбнуться. Это издевательская насмешка.

– Тебя беспокоит моя речь?

Да.

– Нет.

Девушки не говорят «твою мать». По крайней мере, не должны. На самом деле мне плевать на слова, но я вижу, когда меня проверяют, а это и есть проверка.

– Значит, моя речь тебя не беспокоит, однако ты утверждаешь, – она повысила голос и снова перегнулась через стойку, – что меня, твою мать, обслужат, если я буду следить за языком!

Ладно, проехали. Попробуем сменить тактику.

– Чего ты хочешь?

Она резко вскидывает голову, как будто успела забыть о моём присутствии.

– Что?

– Поесть. Что ты хочешь заказать?

– Рыбу! Как ты думаешь, чего я хочу? Я же в «Тако»!

Крис снова заливается хохотом, на этот раз к нему присоединяется и Логан. Ясное дело. Если я не вывернусь, то всю дорогу домой буду слушать их идиотские шуточки. Я перегибаюсь через стойку и машу рукой девушке, которая работает в автокафе. Я улыбаюсь ей. Она улыбается мне в ответ. Учись, Скейтерша. Это делается вот так.

– Можно вас на минуточку?

Девушка из автокафе отвечает мне ослепительной улыбкой и поднимает палец, продолжая принимать предыдущий заказ.

– Сейчас подойду. Даю слово.

Я поворачиваюсь к Скейтерше, но вместо того, чтобы сказать спасибо, она с нескрываемым раздражением качает головой.

– Спортсмены!

Моя улыбка гаснет. Её становится шире.

– Откуда ты знаешь, что я спортсмен?

Её взгляд скользит по моей груди, и я подавляю гримасу. На серой футболке чёрными буквами написано: «Средняя школа округа Буллит, чемпионы штата по бейсболу».

– Значит, ты всё-таки тупой, – говорит девушка.

С меня хватит. Я делаю шаг к нашему столику, но останавливаюсь. Я никогда не проигрываю.

– Как тебя зовут?

– Что мне сделать, чтобы ты от меня отвязался?

Вот он – мой шанс.

– Дай мне свой телефон.

Правый уголок её губ слегка ползёт вверх.

– Да ты, твою мать, смеёшься?

– Я совершенно серьёзен. Скажи мне, как тебя зовут, и дай телефон, и тогда я уйду.

– По-моему, у тебя с башкой проблемы.

– Добро пожаловать в «Тако Белл». Готовы сделать заказ?

Мы оба поворачиваемся к девушке из «Тако Белл». Она ослепительно улыбается мне, но сникает при виде Скейтерши. Опустив веки, девушка повторяет вопрос:

– Что вам принести?

Я вытаскиваю бумажник, кладу на стойку десятку.

– Тако.

– И кока-колу, – говорит Скейтерша. – Большую. Раз уж он платит.

– Ла-адно.

Девушка из автокафе принимает заказ, смахивает деньги со стойки и возвращается к окошку.

Мы смотрим друг на друга. Клянусь, эта девица ни разу не моргнула.

– Надеюсь, поблагодарить входит в заказ? – спрашиваю я.

– Я не просила тебя платить.

– Скажи, как тебя зовут, и дай свой телефон – и мы в расчёте.

Она облизывает губы.

– Даже не старайся, ты всё равно ничего не можешь сделать, чтобы заполучить мой телефон и узнать моё имя.

Раздаётся звонок. Что ж, время игр кончилось. Нарочито вторгаясь в её личное пространство, я делаю шаг вперёд, кладу руку на стойку рядом с ней. Это производит на неё впечатление. Я это ясно вижу. Насмешка исчезает из её глаз, она обхватывает себя руками. Она маленькая. Меньше, чем я думал. Она вела себя настолько заносчиво, что я не обратил внимания на её габариты.

– Спорим, могу?

Она вздёргивает подбородок.

– Не можешь!

– Восемь тако и одна большая кола, – щебечет девушка из-за стойки.

Скейтерша хватает заказ и разворачивается к выходу прежде, чем я успеваю опомниться. Я на грани проигрыша.

– Подожди!

Она останавливается в дверях.

– Ну что?

В этом «ну что» нет и следа недавней злобы. Может быть, всё-таки получится?

– Дай мне телефон. Я хочу тебе позвонить.

Нет, не хочу, но очень хочу выиграть. Девушка колеблется. Я это вижу. Чтобы не спугнуть её, я скрываю волнение. Ничто не заводит меня сильнее, чем победа.

– Вот что я тебе скажу, – её улыбка лучится смесью кокетства и коварства. – Если проводишь меня до машины и откроешь мне дверь, я дам тебе телефон.

Могу.

Она выходит на влажный ночной воздух, вприпрыжку бежит по тротуару к парковке. Вот не думал, что она такая попрыгунья. Впрочем, неважно – она прыгает, а я иду за ней, наслаждаясь вкусом победы.

Победа длится недолго. Я замираю посреди тротуара. Как только Скейтерша переступает через жёлтые парковочные линии, за которыми стоит дряхлая ржавая машина, оттуда мгновенно материализуются два парня грозного вида.

– Чем-нибудь помочь, дружище? – спрашивает меня тот, что повыше. Руки у него до плеч покрыты татуировками.

– Нет.

Я засовываю руки в карманы и принимаю расслабленную позу. У меня нет никакого желания ввязываться в драку, тем более находясь в меньшинстве.