Первые четыре закупленных 6-тонных «виккерса» прибыли в СССР в конце того же 1930 года, а последние из 15 заказанных — уже в 1932 году, когда полным ходом шло производства отечественных Т-26. Английские танки поступили на заводы (для изучения при организации серийного производства), в военные учебные заведения и в учебные подразделения. Впоследствии часть машин передали на военные склады и полигоны.

Первые прибывшие из Англии «виккерсы», получившие в СССР обозначение В-26, поступили в распоряжение «специальной комиссии по новым танкам для РККА». Эта комиссия, созданная по личному распоряжению К. Ворошилова должна была определить тип боевой машины, пригодной для принятие на вооружение Красной Армии. «Конкурентом» В-26 был танк Т-19, разрабатываемый в КБ ленинградского завода «Большевик» под руководством С. Гинзбурга. После предварительных испытаний трех «виккерсов», 11 января 1931 года председатель комиссии С. Гинзбург доложил К. Ворошилову о достоинствах и недостатках В-26 и Т-19. Не отдавая предпочтение ни одному из рассмотренных, Гинзбург предложил в короткие сроки спроектировать и изготовить танк-гибрид (в некоторых документах он называется Т-19 «улучшенный») с корпусом и мотором Т-19, а трансмиссией и ходовой частью от «Виккерса».

Испытания одного из первых танков «Виккерс 6-тонный» в Советском Союзе. Район Москвы, январь 1931 года. Машина свалила 20-сантиметровую сосну (АСКМ).

Однако, как это часто бывает, в решение о принятии на вооружение «Виккерса» вмешался случай. 23 января 1931 года состоялось заседание Революционно-военного совета (РВС) СССР, на котором решался вопрос о выборе танка для принятия его на вооружение.

А тремя днями позже начальник Управления механизации и моторизации (УММ) Красной Армии И. Халепский направил С. Гинзбургу письмо следующего содержания: «По имеющимся в штабе агентурным сведениям, польское правительство ведет закупки образцов 6-тонного танка типа „Виккерс“ и 10-тонного быстроходного танка типа „Кристи“ и усиленно готовится к их массовому производству…

Тов. Ворошилов, тов. Эйдеман и тов. Тухачевский согласны, что используя англо-французскую помощь поляки в состоянии сделать уже к концу текущего года более 300 штук легких 6-тонных английских танков и до 100 штук средних танков типа „Кристи“. В следующем году они могут удвоить это число. Это обстоятельство может дать им в руки большие козыри с точки зрения использования бронесил…

Таким образом, Совет счел целесообразным рассмотреть вопрос о принятие на вооружение Красной Армии вышеозначенных иностранных танков и начать их выпуск немедленно как они есть — не дожидаясь окончания опытных работ, чтобы при необходимости нанести отпор возможной агрессии».

Здесь следует дать некоторые пояснения. Дело в том, что примерно до 1935 года Польша рассматривалась правительством СССР как главный военный противник. Поэтому информация (хотя и ошибочная) о значительном усилении вооружения польской армии не могла не беспокоить руководство Советского Союза — ведь на тот момент, кроме быстро устаревающих МС-1, а также уже устаревших трофейных MK-V, МК-А, «Рено» FT-17 да разношерстной компании броневиков современной бронетехники в Красной Армии не было.

Корпус танка «Виккерс», с башнями Т-26 установочной партии, перед испытанием обстрелом. Август 1931 года (фото из коллекции М. Свирина).

Испытания одного из первых танков «Виккерс 6-тонный» в Советском Союзе. Район Москвы, январь 1931 года. Машина преодолевает стенку из бревен (АСКМ).

13 февраля 1931 года РВС СССР, заслушав доклад И. Халепского о ходе работ по новым танкам, постановил принять 6-тонный танк «Виккерс» на вооружение Красной Армии как «основной танк сопровождения общевойсковых частей и соединений, а также танковых частей Резерва Главного Командования». Новый танк получил индекс Т-26.

Сразу же после принятия Т-26 на вооружение встал вопрос о выделении для его изготовления необходимых производственных мощностей. Единственным предприятием, пригодным для производства Т-26, оказался танковый цех завода «Большевик» в Ленинграде, уже имевший опыт изготовления танков МС-1. Впоследствии к производству Т-26 предполагалось подключить строящийся ударными темпами Сталинградский тракторный завод.

Первоначальный план по выпуску Т-26 на 1931 год, «спущенный» заводу «Большевик», составлял 500 танков, но затем это количество сократили до 300. Однако и это количество оказалось нереальным — изготовление Т-26 оказалось значительно сложнее, чем сборка МС-1, которая полукустарным способом велась на заводе с 1927 года. С весны 1931 года на «Большевике» ударными темпами шла подготовка к серийному выпуску Т-26 — переводились из дюймовой системы в метрическую чертежи машины, разрабатывался техпроцесс, специальные приспособления и инструмент.

Танк Т-26 из числа десяти машин установочной партии преодолевает надолбы. Май 1932 года. Хорошо видна форма башен, алогичная «Виккерсу 6-тонному» и 37-мм пушка ПС-1, установленная в правой башне (РГАКФД).

В июле 1931 года на заводе приступили к сборке первых 10 машин так называемой установочной партии, конструкция которых практически полностью повторяла английский «Виккерс». Единственным отличием от английской машины, помимо низкого качества изготовления, была установка в правой башне 37-мм пушки Гочкиса (ПС-1), а в левой — 7,62-мм пулемета ДТ (на английских машинах стояли пулеметы «Виккерс» в рамочных крестовинах башен). Изготовление этих танков велось по временной технологии из обычной (не броневой) стали, при этом ни о какой взаимозаменяемости агрегатов не могло идти и речи. Фактически велась индивидуальная сборка каждого танка с пригонкой узлов и деталей «по месту». Несмотря на это, качество сборки машин установочной партии было довольно низким. Но выпуск первых Т-26 в условиях неподготовленной производственной базы был необходим для отладки приспособлений и опробования технологии производства танков.

В августе 1931 года на заводе «Большевик» началось серийное производство танков Т-26, которые, в отличие от предсерийных машин, получили новые башни увеличенной высоты со смотровым окном. Эти башни были более приспособлены для массового производства на существующем оборудовании.

Серийное производство танков Т-26 сразу же выявило большое количество различных проблем. Так, броневые корпуса и башни, поступавшие с Ижорского завода, имели большое количество трещин. Многие из корпусов имели толщину брони 10 мм (вместо планируемых 13 мм) — сразу наладить производство бронелистов необходимой толщины не смогли из-за большого количества брака. Двигатели Т-26, при их видимой простоте по сравнению с отечественными разработками (например, по сравнению с мотором танка Т-19), требовали более высокой культуры производства, которой на отечественных заводах еще не было. Поэтому двигатели постоянно выходили из строя, не успевая пройти даже минимальный километраж. Кроме того, «рассыпались» коробки перемены передач, лопались рессоры подвески и траки, крошилась резина опорных катков. Тем не менее, с огромными трудностями завод «Большевик» до конца года изготовил всего 120 Т-26, из которых удалось сдать военной приемке 100 машин (как минимум 35 имели корпуса и башни из не броневой стали).