Собрав всю волю в кулак, Эланна подняла голову, заставив себя взглянуть своему старому знакомому в глаза.

Рауль оказался выше ростом и шире в плечах, чем она представляла по своим воспоминаниям. Наверное, память подвела, и она просто забыла, какой он высокий и сильный. Какая жалость, что она сидит! В мягком низком кресле девушка чувствовала себя беззащитной перед Раулем, который возвышался над ней, как скала.

За два года, что она не видела его, Рауль превратился из молодого человека в динамичного зрелого мужчину. Черты его лица стали строже и резче. Скулы заострились, брови сделались гуще и темнее, а взгляд так и пронизывал ее насквозь, словно заглядывал прямо в душу.

В отличие от нее, Рауль был одет с иголочки. Серый костюм и накрахмаленная белоснежная рубашка подчеркивали загорелую кожу. Такой официальный наряд был вполне типичен для дона Рауля Марсина, с горечью отметила Эланна. Так похоже на Рауля из ее прошлого! Эланна редко видела его в чем-то, кроме дорогих, сшитых на заказ костюмов. И его ум был таким же. Всегда под строгим контролем воли, всегда нацеленный на успех. Кроме зарабатывания денег, Рауля интересовало лишь одно: герцогство маркиза Марсина и земля, которой владела его семья. Вот и весь круг его интересов!

— Добрый день, Эланна, — отозвался мужчина, коротко кивнув.

«Сколько лет, сколько зим» — эти слова вертелись у нее на языке, но девушка ничего не сказала, и тотчас поняла: ошибка, не следует отдавать ему инициативу в разговоре, но было уже поздно.

— Что ты здесь делаешь?

Требовательный тон, с каким Рауль произнес эти слова, заставил Эланну подняться с кресла.

— То же самое, что и ты, полагаю. Это ведь больница.

— Но я…

Глядя в эти золотые глаза, девушка нервно сглотнула. Нет, она ничего не может с собой поделать!

— Кто-то болен? — полюбопытствовал Рауль. — Кто-то из твоих родных?

— Брат, — ответила Эланна, и уже в следующее мгновение слезы подступили к глазам. Но кто мог бы обвинить ее в этом? И в том, что ей нужно немного времени, чтобы собраться с силами и продолжить разговор. Все можно списать на ее волнение из-за того, что случилось с братом.

Тем более что говорить ей придется со стоящим перед ней человеком.

— Неужели с ним так плохо?

Эланна тут же утратила последние остатки мужества. Его сочувствующий взгляд показался ей настолько искренним, что девушка испытала эмоциональный шок. И вслед за этим ее охватила физическая слабость. Она схватилась за кресло в поисках поддержки. Можно подумать, что Раулю не все равно, что произошло с ее братом. Хотя Эланна прекрасно понимала, что все это лишь умелая игра. И на лице его лишь вежливая маска сострадания. Но ничего, скоро она сорвет ее с него!

— Плохо.

Хуже не бывает, нужно было сказать. Что может быть страшнее смерти. Бедный, бедный Крис! Но ей не следует торопить события и говорить об этом Раулю. Все в свое время.

— Мне жаль.

Сочувственная фраза вырвалась у Рауля автоматически, и он тут же слегка скривил губы, недовольный собой, понимая, что его голос прозвучал излишне холодно и сухо, но у него не было сил что-то менять. Не то чтобы он не испытывал симпатии к болеющему брату Эланны, ему по-человечески, конечно, было жаль его, просто сегодняшний день выдался на редкость тяжелым и неприятным, а эта девушка была последним человеком, которого Раулю хотелось бы видеть. Впрочем, не только сейчас, но и в какое-либо другое время.

Когда Эланна ушла от него более двух лет назад, он, честно говоря, даже обрадовался. И, может быть, это даже слабо сказано. Эта девушка пробила брешь в его защите, и он слишком близко подпустил ее к себе. Гораздо ближе, чем любую другую особу женского пола за всю свою жизнь. Она прочно засела в его голове, вытеснив все прочие мысли. Именно ее он впустил в святая святых своего сердца. Эланна… Красавица Эланна. Она в те времена сделалась его музой, вожделением, нежностью и страстью, его судьбой, смыслом и целью каждого дня, от раннего утра до позднего вечера… Стыдно вспомнить, но он был уже готов провести с ней остаток жизни. Он даже дошел до того, что сделал ей предложение руки и сердца.

Но Эланна в ответ лишь рассмеялась ему в лицо.

— С чего мне выходить за тебя замуж? — бросила она ему тогда с надменной улыбкой на лице. — Я вовсе не к этому стремилась, поддерживая наши с тобой отношения. Мне просто нравилось проводить вместе время. Было здорово, разве не так? Ты богат, и все такое. Если ты думаешь о чем-то постоянном, забудь! Этого не произойдет. Мне не нужны с тобой серьезные отношения.

А потом она сообщила, что встречается с другим мужчиной. Рауль был уязвлен, опустошен, разбит… Он долго боролся с собой, и в конце концов пришел к выводу, что ему удалось перешагнуть через обиду. К сожалению, он, похоже, ошибался. Рана, нанесенная его гордости, мучила его до сих пор. Присутствие здесь Эланны вскрыло старые раны и почти заставило его забыть, зачем он пришел сюда.

А Рауль ничего не хотел забывать. Иначе ему придется потом снова пройти через весь ужас воспоминаний.

— Мне жаль, — снова повторил мужчина, понимая, что не должен мстить за ту ярость и злость, которые переполняли его в тот день, когда Эланна ушла от него, за то, что ей никогда не доведется испытать и десятой доли того ужаса, что выпал на его долю. Все на самом деле очень просто: раз у девушки тяжело болен брат, значит, она заслуживает человеческого сочувствия. А его горе и его собственные эмоции не должны никого не волновать.

— Спасибо за поддержку, — произнесла девушка отсутствующим тоном.

Болезнь брата, разумеется, объясняла то, как выглядела Эланна Редферн. Сознание Рауля, взволнованного ее появлением, отметило гораздо больше, чем ему хотелось бы. Против своей воли он всматривался в лицо стоявшей перед ним женщины, хотя ему следовало бежать отсюда и постараться никогда больше не встречаться с нею. Ради собственного спокойствия.

Но теперь, когда он почувствовал, насколько ей плохо, Рауль понял, что не может отвернуться. Не в состоянии отвести от нее взгляд. А уйти — тем более.

Эланна казалась бледным отражением той девушки, которую он знал раньше. Словно какой-то художник изобразил ее пастельной акварелью или фотограф оставил сделанный им снимок на солнце, и цвета поблекли.

Когда бы Рауль не вспоминал об Эланне, а эти воспоминания ему, черт возьми, никак не удавалось прогнать окончательно, его мысли всегда были наполнены ярким цветом и кипением жизни. Он отлично помнил широкую белозубую улыбку и веселые искрящиеся зеленые глаза.

Сейчас в этих же глазах не было и намека на блеск. А ее кожа сделалась почти прозрачной.

Эланна заметно похудела. Соблазнительные округлости, которые так хорошо — слишком хорошо — помнил Рауль, больше не были такими аппетитными, как раньше. Она казалась слишком, болезненно хрупкой. А на ресницах… что это? Слезы?

Слезы в отделении интенсивной терапии — дурной знак.