Во все времена мы живем в окружении всевозможных видов животных, насекомых и растений. Достаточно всего одного нового интервента — какой-нибудь змеи на приплывшем по морю обломке дерева, семени в экскременте птицы или оплодотворенного насекомого на шасси самолета, — чтобы все пошло прахом. Равновесие, которое мы наблюдаем вокруг нас, — это стоп-кадр непрерывной мировой войны, которая в большинстве случаев шла слишком медленно, чтобы мы могли ее заметить. Мы, например, высоко ценим хрупкую экологию Гавайских островов, однако пять миллионов лет назад их не существовало вовсе. Все тамошние виды животных произошли от тех, которые в свое время явились интервентами, нарушив равновесие, и либо закрепились и стали процветать, либо погибли, пытаясь сделать это.

На островах эти битвы за выживание, обычно протекающие слишком медленно для того, чтобы их мог заметить человек, на самом деле происходят особенно быстро. Здесь войны кратковременны, а истребление тотально. В островных экосистемах доминантные виды, не имеющие конкурентов, быстро эволюционируют, превращаясь в новые виды.

Путешественники, отправляющиеся на тропические острова, знакомы с бланком декларации, который нужно заполнить. Они подписываются под тем, что не провезут к цели своего следования никаких видов животных и растений, а также никого и ничего не вывезут оттуда. Однако в прошлом люди намеренно привозили с собой растения и животных в качестве биологического багажа, куда бы они ни направлялись, особенно на острова.

Когда полинезийцы колонизировали Гавайские острова, куры, которых они привезли с собой, были заражены куриной оспой, и от этой болезни сильно пострадали местные птицы. Позже европейцы завезли сюда кошек, свиней и древесных змей. Последствия не заставили себя долго ждать.

В 1826 году английский военный корабль «Веллингтон» случайно завез на остров Мауи комаров. Комары являлись носителями птичьей малярии, в результате целые популяции местных птиц, не обладавших иммунитетом к этой болезни, погибли или были вынуждены переселиться в высокогорные районы. Дикие свиньи усугубляли проблему тем, что перекапывали подлесок в поисках пропитания, и там образовывались большие лужи со стоячей водой, где замечательно размножались комары. В результате двадцать девять из шестидесяти восьми местных видов птиц исчезли навсегда.

Как сказал Дэвид Пиментел ученым, собравшимся на конгресс, после ознакомления их с этой статистикой: «Требуется не так уж много переносчиков для того, чтобы был нанесен ужасный ущерб».

Однако никто не мог себе представить, что островные виды, в свою очередь, могут значительно повлиять на материковую экологию.

В то время никто еще не слыхал об острове Хендерс.

Элинор Дакуорт, доктор философских наук.

«Почти судьба» (фрагмент использован с разрешения автора)

5.27 пополудни

— Капитан, мистер Графтон пытается высадить на берег матроса, сэр.

— Какого матроса, мистер Итон?

Британский военный корабль «Ретрибьюшн» качался на десятифутовых волнах в трех сотнях ярдов от отвесных прибрежных скал острова. Корвет не мог встать на якорь. Поднятые серые паруса были повернуты в разные стороны, чтобы корабль держался на месте.

Некоторые моряки мысленно произносили молитвы, глядя на шлюпку, приближавшуюся к скалам. Семисотфутовую отвесную стену прибрежных утесов, озаренную оранжевыми лучами заходящего солнца, рассекала трещина, внутри которой сгустились темно-синие тени.

«Ретрибьюшн» был захваченным французским кораблем, который прежде назывался «Атриос». Последние десять месяцев команда была занята неустанными поисками британского корабля «Баунти».[2]Британское Адмиралтейство не возражало против захвата кораблей флотов других стран, но оно помнило обо всех до единого кораблях, похищенных у британцев. Прошло пять лет с тех пор, как бунтовщики исчезли вместе с «Баунти», а охота до сих пор продолжалась.

Лейтенант Итон крепче сжал капитанскую подзорную трубу и повертел медный тубус, чтобы навести резкость. Шлюпка с девятью матросами подошла к расщелине в скалах. Один из матросов в красной шапке протянул руки к трещине в скале.

— Похоже, это Фрерс, капитан, — сказал Итон.

Темная расщелина начиналась примерно в пятнадцати футах от поверхности воды и зигзагом тянулась вверх по зазубренной скале, словно черная молния. Британские моряки обошли островок, имевший всего две мили в поперечнике, почти по кругу, пока наконец не обнаружили эту единственную прореху в его неприступных скалах.

Хотя капитан настаивал на том, чтобы они тщательно обследовали все острова в поисках каких бы то ни было следов команды «Баунти», теперь у моряков на борту «Ретрибьюшн» появилась более насущная проблема. Пять недель не было дождя, и матросы молились о пресной воде, а не о розыске каких-то бунтовщиков. Триста семнадцать человек, делая вид, что исполняют свои обязанности, то и дело бросали жадные, полные надежды взгляды на матросов, отправившихся к берегу.

Шлюпка взлетала и падала на волнах в брызгах прибоя. Матросы отталкивались веслами от скал. Но вот поднялась очередная волна, и матрос в красной шапке ухватился за нижний край расщелины и повис на руках. Волна отхлынула.

— Он ухватился, капитан!

На палубе послышались радостные возгласы.

Итон увидел, как матросы передают Фрерсу небольшие бочонки из шлюпки.

— Сэр, матросы бросают ему бочонки!

— Провидение улыбнулось нам, капитан! — воскликнул мистер Данн, румяный капеллан, который собирался добраться на борту «Ретрибьюшн» до Австралии. — Нам суждено было найти этот остров! Зачем бы еще Господь поместил его здесь, в такой дали?