В случае повседневной коррупции частные интересы реализуются нелегитимным путем, посредством решений о государственном и муниципальном распределении средств, заказов, концессий и полномочий. Так, заключаются нелегальные сделки между отделенными друг от друга экономическими игроками и государственными должностными лицами, чиновниками различных уровней. Повседневная коррупция – это серия отдельных явлений: принимающий решения чиновник получает или просит деньги или иные льготы в обмен на благоприятное для коррумпирующей стороны решение дела. Режим считается коррупционным в том случае, если таких случаев много или если проблемы граждан и вопросы бизнеса можно решить в основном с помощью взяток. В годы после смены режима граждане вряд ли могли сказать, что чиновники изменяющейся Венгрии неподкупны. Благодаря политическим связям можно было получить собственность, безвозвратный кредит, самые различные преимущества, но, как бы часто ни встречались случаи коррупции, они не складывались в системообразующую силу. Конечно, если для получения заказа необходимо «подмазать» делопроизводителей, то это отравляет жизнь общества, но, оставаясь в рамках личной сделки между подкупающим и подкупленным, еще не подрывает основ демократического устройства, еще не затрагивает сущности режима, так как совершенно ясно, что речь идет о нарушении общепринятых, легитимных норм поведения. (Коррупция, связанная с партийным финансированием и нередко встречающаяся даже в устоявшихся демократиях, а также коррупция среди чиновников одинаково считаются отклонением от нормы.) Помимо защитных и карательных мер со стороны государства для борьбы с такими отклонениями используются антикоррупционные службы, которые посредством разоблачительной деятельности прессы и иных приемов пытаются раскрыть проявления коррупции и перевести их из негласной сферы в гласную, предполагая, что в результате разоблачения виновный понесет достойное наказание.

При социалистическом строе, до смены режима коррупция была не системообразующим элементом, а типичным сопутствующим явлением системы. В рамках плановой экономики сосуществовали три экономики:

Однако смена режима породила невиданное ранее неравенство не только в материальном отношении, но и в отношении позиций, открывающих возможности для коррупции. После того как экономика дефицита прекратила существование в отношениях между игроками частного рынка, пространство коррупции перешло в экономическое русло отношений между государственно-муниципальным и частным секторами. Но в этой обменной торговле заказчиками все чаще были уже не мелкие потребители режима Кадара, а круг богатевших предпринимателей от мелких арендаторов муниципальных торговых помещений до крупных воротил, заказывающих нужное им правовое регулирование. В рамках повседневной коррупции, сложившейся после смены режима,

К аномалиям в области партийного финансирования и коррупционной зараженности этой области привели ошибочные предположения и неточные представления. На основании западных образцов в процессе смены режима возникло убеждение, что членские взносы и легальные пожертвования обеспечат партиям значительные доходы. Хотя было очевидно, что действовавшие после смены режимы партии даже в совокупности не смогут достичь рекордного количества членов бывшей коммунистической партии, Венгерской социалистической рабочей партии (ВСРП), насчитывавшей 800 тыс. человек, а также суммы выплачивавшихся ими в обязательном порядке членских взносов, никто не думал, что даже на пике 1990–1991 гг. совокупное количество членов новых партий достигнет лишь десятой доли этой рекордной цифры. В дальнейшем реальная численность членов партий непрерывно сокращалась. Больше того, вследствие сокращения общественной активности между избирательными кампаниями, ухудшения материального положения граждан, роста безработицы и инфляции приходилось ограничиваться лишь символическими членскими взносами, так как в противном случае из партий как бы исключались те, кто не мог их вносить, а причиняемый этим организационный и коммуникационный ущерб существенно превышал бы прибыль от форсированного сбора членских взносов. Сокращение членства в новых партиях неизбежно сопровождалось уменьшением суммы членских взносов, вследствие чего возникали трудности в поддержании даже минимальной организационной инфраструктуры.