— Лишь одного из вас я признаю достаточно умелым для того, чтобы служить у меня в учениках, — говорит лич. — Вам понадобится дотошность, скорость и смекалка. Если же вам суждено будет погибнуть, утешайтесь тем, что ваше тело даст жизнь многим поколениям редуцентов, а их потомство будет еще тысячи лет разлагать тела в подземном городе. Махнув платком из тончайшего паучьего шелка, он дает старт состязанию.

Я впервые покинул свою ферму и не знаю подземный город — хорошо, что лич милостиво снабдил нас картами. Большинство моих соперников уже поспешили отправиться в путь, но каждая минута, проведенная за рекогносцировкой местности, сэкономит две минуты блужданий по болотам. Пока я прокладываю курс, меня задевает плечом проходящий мимо эльф, и хрупкий пергамент рвется пополам. — Смотри, куда идешь! — кричу я и стрекочу крыльями в краульском ругательстве. Эльф оглядывается, но вряд ли он может что-то разглядеть через наплечники из массивных грибных шляпок, украшающих его роскошную синюю мантию. Я не вижу его рта, но по ухмылке, которую показывает узор настроения, становится ясно, что он пихнул меня намеренно. Ладно, неважно.

Найти зомби-гриб легко. Да, он смертельно опасный, но не такой уж редкий. Такие грибы любят расти в тени мангровых рощ, и на карте одна такая роща видна поблизости. Я бегу по мелкой соленой воде, уворачиваюсь от лиан и догоняю отставших от основной группы. Через бетонную решетку мы выбегаем на открытую трясину. Мангровая роща выглядит... . зловеще, если не сказать больше. Толстые узловатые стволы стоят на корнях, как на ходулях, переплетенные кроны больше похожи на зеленые спутанные лохмотья, чем на листья. Большая часть моих соперников уже роется между древесных корней — идеальное место, где можно найти зомби-гриб. Я спешу присоединиться к ним, прежде чем они оберут все дочиста, но вдруг замечаю, что что-то не так. Мох на деревьях... . не с той стороны. А корни... кажется, я видел, как один корень дернулся.

— Древесные призраки! — кричу я, привлекая внимание пробегающей мимо меня горгоны. Мы останавливаемся, разворачиваемся и бежим обратно, чтобы предупредить следующих за нами — двух эльфов и еще одного краула.

Мы слышим треск старых веток и хлюпанье корней, выбирающихся из напитанной водой земли. Тут слышны крики. Громкие, истошные крики. И наступает тишина.

Мы впятером бежим и бежим, пока не достигаем другой стороны трясины. Мы протискиваемся через узкие тоннели — такие узкие, что через них не пройти древесному призраку. Наконец, испуганные, с бешено колотящимися сердцами, мы останавливаемся.

— Что ж, карте, очевидно, доверять нельзя, — говорит горгона. Ее волосы беспокойно шевелятся, но я все же рискую взглянуть в ее строну — просто посмотреть, с кем имею дело. Она молода. Ее кожа оливково-зеленого оттенка. В глазах мудрость, словно она в три раза старше своего возраста.

— Сложно поверить, что лич нас так подставил, — говорю я.

— А чего еще ждать от девкаренов? — возражает второй краул.

Два эльфа недовольно ворчат — должно быть, они не привыкли оставаться в меньшинстве. С гневом в узорах настроения, цедя сквозь зубы ругательства, они отправляются своей дорогой.

— Насчет них не беспокойся, — говорит краул. — Единственным эльфом среди наших соперников, который хоть чего-то стоил, был Зегодонис, а сейчас его костями ковыряется в зубах древесный призрак. Отвратительный тип. Даже по эльфийским меркам.

— Зегодонис? — спрашиваю я. — В роскошной синей мантии с огромными наплечниками? А в волосах полно лапок от насекомых? Эльф, разорвавший мою карту.

— Да, это он, — подтверждает краул, сплевывая в болотную воду. — Из смерти — жизнь.

— Из смерти — жизнь, — повторяю я мантру Голгари, пытаясь успокоиться. Но у меня из головы не выходят мысли о наших соперниках... . погибших. Все случилось так быстро. Если бы я не задержался изучить карту, мои кости сейчас тоже покоились бы на дне трясины.

— Как тебя зовут? — спрашивает краул.

— Бозак, — отвечаю я ему стрекотом крыльев.

Иллюстрация: Wesley Burt

— Я Лимин, — ухмыляется он. У него чудесные полупрозрачные и шелковистые крылья, но они почти не шевелятся, когда он говорит. Без шелеста крыльев его слова кажутся плоскими. Такими эльфийскими... Должно быть, он чувствует мое беспокойство, и поэтому объясняет: — Я вырос в сердце подземного города. Чтобы выжить, пришлось приспосабливаться.

— Понимаю, — говорю я, хотя на самом деле ничего не понимаю. Будь у меня такие крылья, я без умолку стрекотал бы с утра до вечера. Я поворачиваюсь к горгоне: — А ты?

— Меня зовут Ката, — отвечает горгона. Наши слова не произвели на нее никакого впечатления. Она отворачивается от меня в сторону, словно это у меня лицо, обращающее плоть в камень. — О, глядите-ка. Зомби-грибы.

Она права: шагах в двадцати от нас к решетке канализации жмется небольшая грибная поросль. Каждый из нас осторожно берет по грибу и поливает сохраняющим эликсиром. Когда кокон затвердевает, я капаю эликсиром на свой экземпляр еще раз — для надежности.

— Ты спас нам жизнь, — говорит мне Ката, когда заканчивает. — Спасибо за это, но пусть у тебя не будет иллюзий, что теперь мы сотрудничаем. Выиграть сможет только один из нас. С этими словами она удаляется, оставив меня с Лимином.

— В ее словах есть резон. Но это не значит, что нам нельзя заключить хотя бы временное перемирие. Если станем делиться информацией и ресурсами, мы сможем гарантировать по меньшей мере то, что победит краул. Что скажешь? — он протягивает мне руку: эльфийская манера скреплять договор. Я, скрывая гримасу неприязни, пожимаю его ладонь своей. Там, откуда я родом, договоры между краулами скрепляются касанием жвал. Может быть, Лимину кажется, что так он вписывается в общество, но у меня остается ощущение, что я — чужак в своем собственном теле.

Вместе мы собираем молодые смертоголовики, едва появившиеся из своего покрывала, и надежно опережаем Кату и одного из эльфов. Второй еще впереди, но не слишком далеко. Он оглядывается, начинает бежать быстрее, но спотыкается о выступающий из земли корень и падает прямо на свою сумку.

— Помогите! Мне больно! — кричит он. — Лимин... . мы же с тобой друзья, правда? Мы, считай, росли вместе!

— Он разорвал кокон с зомби-грибом, — шепчу я Лимину. Облачко