Собравшаяся вокруг Розы труппа жарко спорит, как теперь быть. Все говорят одновременно, перебивая друг друга. Дэнни поворачивается послушать и замечает, что Син-Син маячит на полпути между ним и всеми остальными, бросая на распорядительницу недоверчивые мрачные взгляды.

– Мне надо сдаться в полицию, – заявляет Дарко. Как всегда, в минуты волнения восточно-европейский акцент в его речи усиливается. Впрочем, нервничает Дарко редко. – Объяснить, что произошло, и надеяться на лучшее.

– Ни в коем случае! – рычит Бьорн. – Эта ненормальная хотела убить Дэнни! Дарко его спас. Надо найти тело, вытащить нож и поскорее сваливать отсюда.

– Да и вообще, – согласно кивает Аки, – я не уверен, что мы можем доверять полиции. После того, что вышло с Дэнни и Син-Син!

Майор Замора, рука у которого крепко прибинтована к телу, качает головой:

– В Барселоне полным-полно хороших полицейских. Если нам не повезло напороться на нескольких мерзавцев, это еще не значит, что они все такие…

– Я соглашусь с решением группы, – перебивает Дарко. – Только вот в тюрьму попасть страшно бы не хотелось, даже ненадолго…

– Но тело-то все равно найдут, – рокочет Замора, – а в нем метательный кинжал, весь в твоих отпечатках пальцев…

– Тише! – прикрикивает Роза. – Я в вашем гвалте собственных мыслей не слышу. Главное сейчас – защитить труппу, защитить bambini[2].

– Кого это вы тут обзываете bambini?! – огрызается Син-Син и бросает быстрый взгляд на Дэнни в поисках поддержки. Улыбка у нее ободряющая, но и чуть неловкая. В ней чувствуется скованность.

Что-то с Син-Син неладно, думает Дэнни. После того как мы слезли с крана, она сама не своя. Но с этим придется подождать: сейчас самое важное – расшифровать код.

Он снова сосредоточивается на измятом листке. Первые попытки вставить в решетку ключевое слово привели к бессмыслице. Теперь он изучает сам код, выискивая наиболее часто встречающиеся цифры, и снова пытается вставить в первую строчку слово «мистериум». Откинуть повторяющиеся буквы – в данном случае вторые «м» и «и», – а потом вставить весь остальной алфавит…

Он снова проверяет первую часть кода. Да! На этот раз получилось!

С головой захваченный своим занятием, он торопливо расшифровывает послание отца, уже не слыша кипящего рядом спора.

По мере того как на листке перед ним выстраиваются слова, в нем все сильнее вскипает возбуждение. Это чудо какое-то! Папа снова говорит с ним, помогает ему, направляет на верный путь.

Так наши подозрения верны!

Кто-то стоит у него за плечом. На бумагу ложится тень. Дэнни инстинктивно прикрывает написанное, но потом, осознав, что это Син-Син, убирает руку и показывает девочке расшифрованную часть текста. «Если я буду постоянно демонстрировать, что безоговорочно доверяю ей, наверное, это поможет сгладить проблемы между нами. Представляю, каково ей с тех пор, как она узнала, что мама ее бросила…»

– Все как ты думал, – шепчет Син-Син. – Тебе просто необходимо бросить Розе вызов!

– Погоди минутку.

Он торопливо разбирает последние группы цифр.

Син-Син, сощурившись, читает весь текст и приподнимает брови:

– Если он уже пытался убить твоего папу, то почему не попробовал второй раз?

– И ведь я помню, как видел его, – говорит Дэнни. – В ночь, когда случился пожар. И нам известно, что у него был мотив. Месть.

Он поворачивается и устремляет взгляд на распорядительницу цирка. Она стоит в центре труппы, подняв руку, точно полицейский, регулирующий бурный поток машин.

Если она и не врала, то, по крайней мере, скупилась на правду. Пора, пора поговорить с ней начистоту! Усталость слетает с Дэнни, сменившись решимостью. Он шагает к Розе. Сейчас очень важно правильно провести сцену. Продемонстрировать силу. Нельзя провалить такой шанс!

Но стоит ему подойти чуть ближе – и он сразу оказывается в центре внимания.

Все взоры обращены на него. Все видят, сколько целеустремленности сейчас в его походке. А кроме того – у всех еще свежи воспоминания о головокружительно-дерзком побеге с горящего каната. Неудивительно, что лица присутствующих выражают искреннее уважение.

Дэнни понимает, что снова стал главным действующим лицом, и на миг теряет уверенность. Но тотчас же берет себя в руки. Золотое правило циркача: если не уверен в себе – притворись. Притворяйся, пока сам не поверишь!

Подойдя к распорядительнице цирка, он встряхивает листками прямо у нее перед носом, беззастенчиво вторгаясь в ее личное пространство, демонстрируя, что главный здесь он. Старается, чтобы голос его звучал как можно глубже и взрослее:

– Это ведь Джимми Т. испортил водную камеру?

– Я… – Роза захлопывает рот и трясет головой.

Дэнни кивает – самую малость, просто чтобы ободрить ее:

– Ну разумеется, Джимми… и ты знала… с самого начала знала.

Итальянка силится отвести взор, но он ей не дает.

– Дэнни, я…

– Расскажи мне о Джимми. Я знаю, что он тут был. Когда в ночь пожара ты нашла меня в будке, ты ведь что-то там прятала. Что именно?

Тишина сгущается. Слышится лишь цокот когтей Герцога по каменным плитам пола. Подойдя к мальчику, пес выжидательно останавливается рядом. Распорядительница крепко сжимает губы, стараясь удержать поток слов. В волосах у нее все еще торчит алая роза.

Она нервно выдергивает цветок – и словно бы вся поникает.

– Ну давай же, Роза Вега. Выкладывай, – подбадривает Замора.

Дэнни не сводит с Розы пристального взгляда. Он видит, видит, как правда пробивает себе дорогу наружу. Роза не в силах больше бороться с чувством вины – и сердце мальчика ускоряет бег.

– Ну хорошо, – Роза отводит взгляд, смотрит на смятый в руках цветок. – Да. Джимми испортил водную камеру…

Из уст остальных членов труппы вырывается дружный стон ужаса, но Роза вскидывает руку:

– Да послушайте же! Дэнни, он вовсе не хотел навредить твоему отцу, я уверена. Хотел только немного напугать, опозорить у всех на глазах. Уж больно переживал из-за чувств к твоей mamma!

Ну наконец-то признание! Важный кусок головоломки становится на нужное место. Дэнни силится сдержать волнение – и гнев. Нельзя упускать этот драгоценный миг!