— родныесестры. — Напомните мне уволить вашу няню, как только мы вернемся вБостон, — проворчала Беатрис, — вы оба совершенно отбились от рук впоследнее время. — Нелли хорошая! — запротестовал Дэн. — Ну да…Эта Нелли едва не позволила тебе спалить соседний дом! — Именно! Каждыепару недель Беатрис увольняла одну няню и нанимала для них другую. Но хорошохоть, что тетя Беатрис не жила с ними сама. Ее квартира находилась впротивоположной части города в здании, где не разрешалось жить с детьми. Такчто иногда успевало пройти несколько дней, прежде чем она узнавала об очереднойпроделке Дэна. Нелли продержалась дольше, чем большинство других нянь. Дэну онанравилась, потому что готовила потрясающие вафли и обычно включала свой айподна такую громкость, что, казалось, сейчас взорвутся мозги. Она даже не услышаланичего, когда набор бутылочных ракет Дэна взлетел и яростно атаковал дом напротивоположной стороне улочки. Если Нелли уволят, Дэну будет ее не хватать.Тетя Беатрис вела машину и бормотала себе что-то под нос об избалованных детях.Эми потихоньку вернулась к чтению своей огромной книги. Последние пару дней, стех пор как до них дошла весть о смерти Грейс, Эми читала даже больше, чемобычно. Дэн знал, что это ее способ спрятаться, но не мог сдержать обиду и возмущение,потому что так она закрывалась и от него. — Что ты читаешь на этотраз? — спросил он. — «Средневековые европейские дверные ручки»?«Всемирная история банных полотенец»? Эми состроила ему мерзкую гримасу —вернее, более мерзкую, чем обычно. — Не твое дело, ненормальный.— Нельзя называть повелителя ниндзя ненормальным. Ты оскорбила честьсемьи. Ты обязана сделать себе харакири. Эми закатила глаза. Еще черезнесколько миль город постепенно растаял, и на смену ему пришли поля. Вид заокном стал похож на те места, где жила Грейс, и, хотя Дэн заранее пообещал себене раскисать, все же ему стало грустно. Грейс была самой классной на свете. Онавела себя с ним и Эми, как с нормальными людьми, а не как с детьми. Поэтому-тоона настаивала, чтобы они называли ее Грейс — не «бабушка», не «бабуля», не«буся» или еще каким-нибудь глупым словом. Она была единственным человеком,который когда-либо их любил, заботился о них. Теперь она умерла, и им надоехать на ее похороны и видеть кучу родственников, которые никогда в жизни неотносились к ним хорошо…

* * *

Фамильное кладбище находилось у подножияхолма, на котором стоял особняк. Дэн подумал, что, пожалуй, глупо было наниматькатафалк, чтобы провезти Грейс сотню ярдов по подъездной дорожке. Могли быпросто прикрепить к гробу колесики, как к чемодану, — сработало бы точнотак же. Летние грозовые тучи сгущались над головой. Семейный особняк выгляделтемным и зловещим на своем холме, словно замок лорда. Дэн любил это место, смиллиардами комнат, каминов и окон-витражей. Еще больше ему нравилось семейноекладбище. Дюжина покрытых трещинами могильных плит лежали тут и там на зеленойлужайке, обрамленной деревьями, а рядом протекал маленький ручей. Некоторыеплиты были такими старыми, что надписи с них стерлись. Грейс раньше водила их сЭми на лужайку, когда они приезжали на выходные. Грейс и Эми, бывало, проводиливесь день на одеяле для пикника, читая и разговаривая, в то время как Дэнисследовал могилы, и деревья, и ручей. «Прекрати, — сказал сам себе Дэн. —Ты становишься сентиментальным». — Сколько народу, — пробормоталаЭми, в то время как они шли вниз по подъездной дорожке. — Ты же несобираешься впадать в панику, а? Эми теребила воротник платья: — Я… Я невпадаю в панику. Я просто… — Ненавидишь толпы людей, — закончилон. — Но ты знала, что здесь будет много народу. Они приезжают каждый год.Каждую зиму, сколько Дэн себя помнил, Грейс приглашала погостить на неделькуродственников со всего мира. Особняк заполнялся китайскими Кэхиллами,британскими Кэхиллами, южноафриканскими Кэхиллами, венесуэльскими Кэхиллами.Большинство из них даже не носили фамилию Кэхилл, но Грейс уверяла его, что всеони связаны родственными узами. Она, бывало, объясняла ему про двоюродныхбратьев, троюродных сестер и четвероюродных — до тех пор, пока у Дэна неначинала раскалываться голова. Эми, как правило, пряталась вместе с котом вбиблиотеке. — Я понимаю, — сказала Эми, — но… я хочу сказать,посмотри на них всех. Она говорила дело. Примерно четыреста человек стягивалиськ месту захоронения. — Они просто хотят получить ее богатство, —решил Дэн. — Дэн! — А что? Это правда. Они как раз присоединились кпроцессии, как вдруг Дэн оказался перевернутым вверх тормашками.— Эй! — вскрикнул он пронзительно. — Смотрите, ребята, —сказала девочка, — мы поймали крысу! Дэн был не в том положении, чтобыхорошенько рассмотреть, но он догадался, что это сестры Холт — Мэдисон и Рейган— стоят по обе стороны от него, держа его за лодыжки вверх ногами. Близнецыбыли одеты в одинаковые фиолетовые костюмы, у обеих были тощие «хвостики»светлых волос на голове и кривые усмешки. Им было всего лишь одиннадцать, как иДэну, но им не составляло труда держать его на весу. Позади них Дэн различилеще фиолетовые костюмы — остальная часть семейства Холт. Их питбуль Арнольдбегал вокруг ног и лаял. — Давай швырнем его в ручей? — предложилаМэдисон. — А я хочу швырнуть его в кусты! — сказала Рейган. — Мыникогда не делаем так, как я хочу. Их старший брат, Гамильтон, захохотал, каксумасшедший. Вслед за ним засмеялись отец, Эйзенхауэр Холт, и мать, Мэри-Тодд,как будто это все было очень весело. — Ладно, девочки, — сказалЭйзенхауэр, — нельзя швыряться людьми на похоронах. Это счастливоемероприятие. — Эми! — позвал Дэн. — Может, поможешь? Ее лицопобледнело. Она пробормотала: — Бр-бр-бросьте… Дэн раздраженно вздохнул:— Она пытается сказать: «Бросьте меня!» Мэдисон и Рейган бросили его. Внизголовой. — Ай! — вскрикнул Дэн. — М-м-мэдисон! —возмутилась Эми. — Ч-ч-что? — передразнила Мэдисон. — Я думаю,все эти книги превращают твой мозг в кашу, ты же двинутая! Будь это кто-тодругой, Дэн дал бы сдачи, но он знал, что с Холтами это выйдет боком. ДажеМэдисон и Рейган, самые младшие, могли стереть его в порошок. Все семействоХолт — это было бы слишком. У них у всех были мясистые руки, толстые шеи илица, как у американских солдат. Даже их мама выглядела так, словно она бриласьи жевала в зубах сигару. — Я надеюсь, вы, неудачники, хорошо запомнилиэтот дом, потому что прогулка по нему была для вас последней, — сказалаМэдисон. — Вас сюда больше не пригласят теперь, когда старая ведьмаумерла. — Гав! — подтвердил питбуль Арнольд. Дэн поискал глазамиБеатрис, но, как обычно, ее не было нигде поблизости. Она уже куда-то уплыла,чтобы поговорить с другими пожилыми людьми. — Грейс не былаведьмой! — сказал Дэн. — И мы унаследуем это место! Старшийбрат, Гамильтон, рассмеялся: — Ну да, конечно! Его волосы были зачесаны ксередине, так что торчали вверх, как акулий плавник. — Подожди, показачитают завещание, коротышка. Я сам вышибу тебя вон! — Хорошо,команда,