интеллигентной и красивой. Он знал, что не безразличен ей. Она пришла в его квартиру впервые год назад. Потом они провели неделю у моря в Брайтоне. Узы, их связывающие, оказались тонкими и непрочными и, может, поэтому никто из них не стремился порвать эти нити. Одно время им было хорошо друг с другом. Джо, будучи уже в том возрасте, когда инстинкт подсказывает, что пора найти себе подругу жизни, даже подумал как-то, что если бы захотел жениться, то такая девушка, как Каролина, очень даже ему подошла. Приятный, аккуратный дом, Красивая, спокойная хозяйка, спокойный без выбоин жизненный путь. Да, но в жизни существовало что-то еще, чего ему не довелось изведать. Любовь. А Каролину он не любил и считал, что если бы мог ее полюбить, то для этого было уже достаточно времени.

Кроме того, когда почувствовал, как она отдаляется от него все больше, его это не встревожило. Одновременно он понимал: достаточно пожелать, достаточно убедить себя, что не хочет ее по-настоящему потерять, и она останется. Но Алекс не умел вызвать у себя такое чувство. Прибегал к полумерам. Такой полумерой явилось и приглашение ее в театр сегодня вечером. Где-то в этом приглашении должен был находиться восклицательный знак, может, слова, подчеркнутые пером. Но этого он не сумел сделать. Поэтому, готовый к выходу, стоял сейчас грустный и в то же время с ощущением какого-то облегчения. Если Каролина не позвонит, значит, не позвонит уже, пожалуй, никогда.

Существовала и другая причина, из-за которой он хотел сегодня пойти в театр. Роль леди Макбет играла Сара Драммонд, и ему просто необходимо было увидеть актрису во время ее последнего в этом году выступления на лондонской сцене. Дело в том, что послезавтра утром он собирался поехать к ней в загородный дом, куда его пригласил Айон Драммонд, муж Сары. Джо не мог признаться, что не видел ее в этом году на сцене, такой поступок обидел бы хозяев.

Айона, Алекса и нынешнего инспектора Скотленд-Ярда Бена Паркера вот уже пятнадцать лет связывали отношения, более чем приятельские. Они были из экипажа бомбардировщика, который, сбросив свой разрушительный груз на один из французских портов, уже над Англией загорелся и рухнул на землю с высоты шести тысяч футов. Из семи человек только троим удалось выпрыгнуть и раскрыть парашюты. С этого времени они не расставались до конца войны. Мир разлучил их. Драммонд, молодой и способный химик, в военные годы не пожелал служить нигде, кроме фронта, и прибегнул к всевозможным протекциям, чтобы попасть в авиацию, а не сидеть в лаборатории. После победы он возвратился-таки туда и быстро сделал себе громкое имя в мире науки. Алекс стал писателем, автором детективных повестей. Он не чувствовал ни малейшего призвания к этой профессии, но знал, что после пяти лет войны уже никогда не сможет вернуться к карьере чиновника, которую оставил девятнадцатилетним парнем. Не существовало уже ничего общего между ним и тем зеленым юнцом. Начал писать и с удивлением обнаружил, что его повести идут нарасхват. К счастью, он читал слишком много хороших книг, чтобы слава вскружила ему голову. Однако старался писать свои мрачные повести как можно лучше. Именно это и было еще одной причиной его плохого настроения. Маленькая плоская пишущая машинка «Оливетти» стояла открытой на столе, а на вставленном в нее листе бумаги виднелись два слова, напечатанные в разбивку: Часть первая. И все. Две недели этот лист торчал в машинке. Две недели Алекс часами ходил по комнате, подходил к столу, садился, а потом вставал и снова начинал прогулку от стены к стене. Он прекрасно знал, какая должна быть книга, хотя не имел еще даже ее плана. Чувствовал, что замысел великолепный: загадка, поставленная перед читателем, — необыкновенно простая, но помещенная в таком лабиринте с виду ясных обстоятельств, что к ее разгадке можно добраться только единственной узенькой тропинкой, честно оснащенной указателями, скрытыми в темноте.

Алекс вздохнул. Все это не имело никакого значения, поскольку он не мог начать писать. Может, в тихом, расположенном на прибрежных скалах Саншайн Мэнор под сенью старых деревьев и в окружении неназойливого гостеприимства Драммондов он сможет наконец стронуться с места. Знал, что стоит ему начать, и все пойдет хорошо.

Посмотрел на часы, а потом на молчавший телефон. Если Каролина не позвонит в течение пяти минут…

Телефон зазвонил. Алекс поднял трубку.

— Добрый вечер! — это была Каролина.

— Добрый вечер! Я уже начал опасаться, что ты не получила мою записку.

— Получила… — В голосе Каролины послышалось едва уловимое колебание. — Мне очень жаль, но я сегодня уезжаю. — Снова колебание. Джо молчал. — Уезжаю надолго. И звоню, чтобы сказать тебе: до свидания, Джо.

— До свидания, Каролина. Желаю тебе доброго пути.

— Спасибо… — Пауза. — Ты очень хорошо ко мне относился, Джо. Надеюсь, мы еще когда-нибудь встретимся.

— Разумеется! — Из вежливости он придал своему голосу необходимую убежденность. Пауза.

— До свидания, Джо.

— До свидания, Каролинка.

Маленькая спокойная ладонь на том конце провода тихо положила трубку.

Джо Алекс медленно опустил свою трубку, но в ту же минуту снова раздался звонок.

— Слушаю.

— Это ты, Джо?

— Я. А это ты, Бен?

— Да, конечно, я. Что ты сейчас делаешь?

— Что делаю? Я должен бы сейчас огорчаться, но не огорчаюсь и огорчен тем, что не огорчаюсь. Понимаешь?

— Понимаю. Или ты думаешь, что полицейские не испытывают огорчений?

— Не уверен… — буркнул Джо. — Может, зашел бы ко мне? Я иду в театр и…

— Следовательно, у тебя есть два билета на «Макбет» и ты не знаешь, что делать со вторым билетом?

— Примерно так… — сказал Джо и внезапно встрепенулся: — Откуда ты знаешь, что на «Макбет»?

— Просто угадал.

— Хм.

— Что «хм»?

— Ничего. А ты хочешь пойти?

— Не знаю. Я сегодня одинокий полицейский, — ответил Бен Паркер. — Полицейский, одетый в самый что ни на есть вечерний костюм. По правде говоря, я хотел вытащить тебя из дома. Знаю довольно приличный ресторан, который стоит посетить. То есть объединить полезное с приятным. Но это не горит. Так, профессиональная привычка. Но раз у тебя есть билеты на «Отелло»…

— На «Макбет».

— Вот именно! Эта пьеса мне решительно подходит. Есть преступление, есть мотивы и есть тщательный анализ психики преступника. Я мог бы кое-что дописать, если бы владел белым стихом.

— Значит, хочешь пойти?

— Да. Потом мы могли бы выпить где-нибудь по рюмочке. У меня есть к тебе небольшая просьба.

— Личная?

— Нет.

— Интересно. — В голосе Джо Алекса прозвучало удивление. — Осталось двадцать минут до начала представления, а я должен еще по дороге купить