«мерседес» Сары Драммонд, останавливающийся перед домом. Почему кремовый и почему «мерседес», он не мог объяснить, но именно такой автомобиль должен быть у нее. Посвистывая, Джо занялся утренним туалетом.

Когда наконец, побрившись, помывшись и позавтракав, он посмотрел на часы, то с ужасом обнаружил, что уже без двадцати девять. Молниеносно открыл шкаф и принялся выбрасывать из него рубашки, галстуки, пижамы, носки и носовые платки. Быстро выбирал и укладывал те вещи, которые особенно любил. Сначала свитера… так… затем заполнил одеждой еще чемодан. Наконец портфель с принадлежностями для работы, пишущая машинка и… Он осмотрелся: кажется, все. Нет, не все. Подбежал к столу и достал из среднего ящика лежавший на самом дне тяжелый предмет в кожаном футляре. Все в порядке. Вынул оттуда же две запасные обоймы. Это был не тот пистолет, что служил ему во время войны, а длинноствольный парабеллум, который он привез из Германии. Положил пистолет между одеждой и закрыл чемодан. Посмотрел на часы. Без пяти девять! Выбежал на лестничную площадку, вызвал лифт, уложил в нем свои вещи и съехал вниз. На улице быстро огляделся, но кремового «мерседеса» нигде не было видно. Перенес чемодан к бордюру рядом с черным, стоявшим перед домом «ягуаром». Глубоко вздохнул и вытер платком пот со лба. Девять часов. Теперь можно спокойно ждать. Начал придумывать какое-нибудь эффектное приветствие, которым встретит подъезжающую Сару.

— Добрый день! — раздался знакомый низкий голос. — Вы что, хотите ехать с кем-нибудь другим?

Джо вздрогнул. За рулем черного «ягуара», в двух шагах от него, сидела Сара Драммонд и улыбалась, явно забавляясь его растерянностью.

— О, добрый день! — Он подошел к автомобилю. — Подвело воображение… — Алекс развел руками. — Мне казалось, что вы приедете на совершенно другом автомобиле.

— Следовательно, вы об этом думали. — Она смотрела на него темными блестящими глазами. — Это хорошо. Всегда хорошо, когда о нас думают. — Протянула ему маленькую, теплую ладонь, которую он с удовольствием пожал. «Все благовония Востока»… Встряхнулся и взял чемоданы. — Положите их на заднее сиденье. Вот так. И садитесь же наконец. Я не могу дождаться, когда окажусь дома!

Он сел рядом с ней, и они двинулись. «Третий раз ее вижу — и каждый раз она совершенно иная», — подумал Алекс. Они познакомились три года назад в день ее свадьбы с Айоном. Она выглядела тогда красивой, скромной и счастливой невестой. Спокойно и уверенно шла под руку с женихом, глядела на него влюбленными глазами, как будто и не вспыхивали ежесекундно вокруг них вспышки аппаратов, запечатлевавших для газет и журналов обоих континентов сцену вступления в брак великой трагической актрисы и одного из крупнейших британских ученых. Второй раз встретил ее год назад, когда она была вместе с Айоном в Лондоне. Они договорились пообедать у него в клубе. Тогда она казалась типичной молодой англичанкой, ни своим поведением, ни одеждой не отличавшейся от дам ее круга, с той лишь разницей, что в клубе на нее глазели больше, чем на всех остальных женщин вместе взятых. Сейчас, наблюдая за ней краем глаза, он видел рядом с собой молоденькую девушку, будто только-только закончившую школу и получившую в подарок от отца первый автомобиль. На вид ей было лет девятнадцать, может, двадцать. Смуглая, черноволосая, одетая в черное с пренебрежением к белому цвету и контрастам, которые подчеркнули бы стройность ее шеи и нежный цвет кожи. А вчера вечером на сцене стояла измученная, сломленная, внезапно, в течение одного часа, постаревшая, сумасшедшая и тоскующая о смерти, давшей бы отдых и беспамятство. Сколько ей лет на самом деле? Выступает давно, не менее десяти лет. Может, тридцать? А может, как и ему, тридцать пять? Какое это имеет значение? Он глубоко вздохнул.

— Я был потрясен вчера… — сказал он, прерывая молчание. — Я никогда не видел вас в той роли и даже не предполагал, что можно совершить что-то подобное. Думаю, что если бы вы жили во времена Шекспира, он написал бы для вас «Гамлета» не о датском принце, а о королеве. Жаль, что вы не встретились!

— А я не жалею! — Сара рассмеялась. Автомобиль стоял перед перекрестком в ожидании зеленого света. — Меня бы уже не было. А ведь единственно важно — это быть! Но если бы он пришел, я сказала бы ему, что люблю его как самого Господа Бога и часами молюсь на него. — Машина двинулась.

— Интересно, поверил бы он?

Сара Драммонд на долю секунды оторвала взгляд своих лучистых, темных глаз от полосы исчезавшего под колесами асфальта.

— Поверил бы! — сказала она так убедительно, что Джо невольно рассмеялся. Они выехали на длинную улицу, по обе стороны которой тянулась бесконечная шеренга уютных двух- и трехэтажных домов.

— Скоро проедем Кройдон, — пробормотала Сара, посмотрев на спидометр, — и выберемся на шоссе.

— Сколько времени вы обычно тратите на поездку в Саншайн Мэнор?

— Час до Брайтона, затем пятнадцать минут по приморскому шоссе, если там нет большого движения. А там уже остаются считанные минуты: Мэлисборо и сразу за городком — наш дом.

Она нажала на акселератор. «Ягуар» плавно повысил скорость и без усилий обошел две ехавшие впереди машины. Дома поредели. По левой стороне шоссе открылась широкая плоская площадка. Джо определил, что здесь когда-то размещался аэродром. Словно в подтверждение этой мысли, большой пассажирский самолет появился из-за далеких домиков предместья и, медленно набирая высоту, взял курс на юг.

— Вы сейчас совсем не летаете? — Сара не отрывала взгляда от шоссе. Вопрос прозвучал, как вопрос ребенка, — быстро и безразлично.

— Никогда. Стараюсь не летать даже тогда, когда покидаю Англию.

— Почему?

— Точно не могу сказать. Может, у меня слишком много воспоминаний? Но несколько раз пытался. И все время думал о войне и о тех, кто не вернулся. Однако нет смысла об этом думать. Вы правы: самое главное — это быть. Прошлое ведь не существует наяву. Зачем же его вызывать?

Самолет исчезал в голубом небе. Проводил его взглядом. Курс на Париж. Нет, на Амстердам. До конца жизни он будет точно знать, в каком направлении летят самолеты из Лондона. Знал каждый курс, летал днем и ночью по всем направлениям, исходящим из Англии. Вновь стал глядеть на шоссе. Он заметил, что Сара присматривается к нему, насколько могла себе это позволить, управляя автомобилем. Машина опять набрала скорость. Джо глянул на приборы: шестьдесят миль. Неплохо для такого загруженного шоссе. Сара сняла одну руку с руля и протянула ее Алексу.

— Дайте мне, пожалуйста, сигарету. Они в ящичке перед вами.

Он открыл ящичек и с удивлением обнаружил там пачку