Я очнулась от своих мыслей в светлой, сладко пахнущей кухне. Солнце играло на четырех банках ежевичного желе. Четырех вполне достаточно. Я выброшу ягоды Агнес, да и те, которые принес Джессами, тоже. А потом я возьму немного мази из окопника и смажу рану Рэгса. Внутрь или снаружи – превосходная мазь. Даже если он слизнет немного, ничего страшного.

Я с трудом подняла тяжелую кастрюлю и вынесла ее на компостную кучу. Птицы принялись жадно клевать ягоды, причем без каких-либо фатальных последствий. Конечно же, ягоды были абсолютно безвредны. В любом случае надо закопать их, чтобы случайно не нажить ссору. Я вытряхнула из кастрюли остатки ягод, отнесла ее на кухню. Затем вывалила на компост содержимое пакета Джессами и пошла в сарай за лопатой. Около самой кучи я выкопала довольно большую яму и принялась сгребать в нее выброшенные ягоды.

Я уже почти закончила, когда услышала стук калитки и через несколько секунд увидела отца Уильяма. Он подошел к двери черного хода, поднял было руку, чтобы постучать, но тут заметил меня и радостно улыбнулся.

Я выпрямилась, опершись на лопату, и откинула волосы со лба испачканной ежевичным соком рукой.

– Здравствуйте! Рада вас видеть. Я… я так и думала, что вы придете. Уильям просил вас приехать за собакой?

– Да. Замечательный повод, чтобы повидать вас.

– Прошу прощения?

Он улыбнулся, и мне показалось, что солнце вышло из-за туч и все птицы запели разом. С трудом овладев собой, я нерешительно произнесла:

– Входите, пожалуйста. Я сейчас закончу.

– Если бы я приехал на несколько минут раньше, то помог бы вам. Я, конечно, не такой умелец, как Уильям, но иногда тоже не прочь поработать. Дайте я хоть почищу вашу лопату.

Я подчинилась.

– Вы пришли через лес?

– Нет, я на машине. Она стоит у ворот. Вы разве не слышали звук мотора? Со слов Уильяма я понял, что пешком мне, старику, не дойти. Вот, пожалуйста. Поставить ее в сарай?

Увидев пустую кучу тряпья в углу, он резко повернулся ко мне:

– Собака? Вы хоронили собаку?

В его голосе слышалось настоящее волнение.

– Нет-нет, что вы! Закапывала фрукты, которые пришлось выбросить. С псом все в порядке.

– Ну слава богу, а то я бы не решился показаться дома без него.

– А почему Уильям не приехал с вами?

– Он умчался на велосипеде в Арнсайд – покупать ошейник, поводок и корм для собаки.

– Как замечательно, что вы так помогаете. Вы не против? Я хочу сказать, вы действительно не против? Это всего на несколько дней, пока я не выясню кое-что здесь.

– Послушайте, не беспокойтесь ни в коем случае. Конечно же, я не против. Уильям рассказал мне, что случилось, и мы рады помочь вам, чем только сможем. Где сейчас пес?

– В мансарде. Я боюсь, что они… что кто-нибудь его случайно увидит, если я буду держать его внизу. Я как раз собиралась навестить его и положить мазь на рану. У вас есть немного времени – хотите чашечку кофе? Или – как я сразу не сообразила – хотите немного шерри? Я обнаружила целые запасы в кладовой.

– С удовольствием. Я хорошо знаю шерри мисс Саксон.

Кажется, он прекрасно знал даже, где находится сам шерри и стаканы. Пока я мыла руки и ополаскивала кастрюлю, он принес шерри и стаканы в кухню и с удовольствием огляделся.

– Мне всегда нравился этот дом. И я рад, что вы оставили все по-старому.

– Я люблю Торнихолд. С самого начала я почувствовала, что это мой дом. Давайте позовем Рэгса вниз и дадим ему время привыкнуть к вам, прежде чем вы его заберете?

– Отличная идея. Он еще не доверяет людям, бедняга. Вы не узнали, откуда он?

– Еще нет. И честно говоря, я не хочу этого делать – потому что точно знаю, что не собираюсь его возвращать. Он останется в Торнихолде. Лестница на мансарду здесь. Сюда, пожалуйста.

– А я знаю.

Он пошел следом и любезно распахнул передо мной дверь, ведущую на лестницу.

– Вы прекрасно здесь ориентируетесь, – заметила я.

– Мне случалось довольно часто приходить сюда. Мы с вашей тетей были большими друзьями.

Когда я открыла дверь мансарды, мне навстречу выбежал совершенно другой пес – и хотя тело Рэгса все еще было худым от недоедания, глаза собаки преданно блестели, длинный хвост радостно колотил по бокам. Я опустилась на колени, чтобы приласкать его, и держала, пока мистер Драйден знакомился с ним и гладил его. Затем я оставила их и пошла насыпать голубям зерна.

– Вы, конечно, знали, что она держала голубей? Вы и сюда поднимались?

– Пару раз.

Он ласково говорил что-то псу, который пытался было пойти за мной, но мистер Драйден удержал его. Рэгс не противился. Я обернулась и увидела, что мистер Драйден внимательно смотрит на голубей, которые слетелись к кормушке.

– Три?

– Да. Уильям рассказал вам о записке?

– Рассказал. Я надеюсь, вы не против? Это не было тайной?

– О, что вы! Конечно нет. Он все еще переживает из-за всего этого?

– Не думаю. По-моему, он еще не понимает, но я ему объяснил.

Когда я завязала мешок с зерном, он поднялся на ноги. Рэгс вертелся вокруг меня, прижав уши и всем своим видом показывая, как он жаждет, чтобы его приласкали. Потом пес помчался впереди нас по ступенькам и остановился на площадке – ни дать ни взять щенок, рвущийся на прогулку.

– Быстро он поправился, правда? – сказал мистер Драйден. – Мне кажется, вы можете больше не беспокоиться за него. Когда вы заберете его от нас, он будет самой замечательной собакой во всей округе.

– А как с питанием? Даже кота иногда нелегко прокормить, не говоря уже о собаке.

– Вы забываете, что мы живем на ферме. Там с этим гораздо проще. Например, то зерно, которое вы давали голубям, – дар от кур с нашей фермы.

– Да что вы говорите? Вот спасибо! А что вы сказали Уильяму?

Он повернулся, чтобы закрыть за нами дверь.

– Сказал? О чем?

– Я о голубе и записке. Вы сказали, что объяснили ему.

– О, наверное, правильнее было бы сказать, что я объяснил ему, как сумел.

– И что же вы сумели ему объяснить?

– Думаю, я сказал ему приблизительно то же самое, что и вы. Что так могло случиться, только если кто-нибудь забрал птицу с запиской и выпустил ее в определенный день.

– Да, но больше всего его взволновало то, что она сама написала записку, а значит, предвидела свою смерть.

– Но ведь это совсем не обязательно, не так ли? Она могла сделать то же самое, если бы вы переехали сюда и стали жить с ней, когда она вышла из больницы?