2. Связь Рауля Валленберга с внешним миром воспретить.

3. Получение и исполнение донести.

14.1.45 23.30 Куприянов».

На документе имеется следующая резолюция: «Т. Павловскому, т. Поветкину. Немедля выяснить, что за секретарь, где все посольство».

А на полях документа отражены результаты выяснения:.

«— Взяли его 13.1.45 на ул. Бенцур (пришел сам).

— Остальные члены посольства в западной части.

— Отказался уходить в тыл, заявив, что на его ответственности около 7000 шведских граждан в восточной части города»[826].

Несколько дней Валленберг находился под усиленной охраной, без связи с внешним миром, в штабе 2-го Украинского фронта, а потом был отправлен в Москву. Сохранилось донесение, в котором говорится, что «арестованный Рауль Валленберг отправлен 25.1.45 г., старший конвоя капитан Зеньков Николай Матвеевич»[827].

В Москву арестованного доставил и 6 февраля, что следует из учетной карточки внутренней тюрьмы НКГБ. По словам его сокамерника Г. Рихтера, когда Валленберга везли в Москву он находился в хорошем настроении и даже вел визуальную разведку, результаты которой заносил в записную книжку, маскируя их как материалы к задуманному им шпионскому роману. Судя по имеющимся в архивах документам, первое время он содержался во внутренней тюрьме на Лубянке, потом в Лефортове, а затем его снова перевели во внутреннюю тюрьму НКГБ. Допрашивали его следователи Сверчук, Кузьмишин и Копеля некий. Согласно журналам регистрации вызова на допрос Внутренней тюрьмы НКГБ и Лефортовской тюрьмы, первый допрос Валленберга состоялся 8 февраля 1945 года, а последний — 11 марта 1947 года.

Такой серьезный шаг, как арест дипломата нейтральной страны, на какое бы количество разведок тот ни работал, не мог быть произведен без санкции высшего партийного руководства. Об этом говорит и тот факт, что приказ об аресте подписал Булганин, в то время заместитель Сталина по Наркомату обороны. Что касается причин ареста, то по этому поводу существуют самые различные версии. Возможно, отдавая такой приказ, в Москве рассчитывали использовать Валленберга в качестве объекта вербовки или как заложника, с помощью которого можно было бы использовать семейство Валленбергов для получения выгодных кредитов на Западе. Вполне возможно, что его собирались использовать и на Нюрнбергском процессе как важного свидетеля закулисных связей деловых кругов Запада и фашистской Германии в годы войны. Впрочем, выдвигались и другие версии. Так, американский журналист Д. Бартал считает, что с помощью Валленберга собирались скомпрометировать еврейские организации, в том числе и небезызвестную «Джойнт». Однако сам арест дипломата — шаг, прямо скажем, неординарный а также шум, поднятый американцами по этому поводу, позволяет думать, что причины ареста были куда более серьезными.

К 1947 году обстановка изменилась. Валленберг категорически отказался работать на советскую разведку. Нюрнбергский процесс закончился, а его семейство не высказывало заинтересованности в судьбе Рауля. О причинах такой странной позиции поведал в интервью Шведскому телеграфному агентству (ТТ) сводный брат Валленберга Ги фон Дардель, заявивший: «Причина состояла в том, что империя Валленбергов осуществляла в конце Второй мировой войны крупные дела в Венгрии и Германии, о которых Рауль знал, возможно, слишком много».

Зато шведское правительство с апреля 1945 года бомбардировало НКИД СССР запросами о судьбе Валленберга: было послано восемь нот и состоялось пять устных бесед. Поэтому вопрос о дальнейшей судьбе арестованного дипломата надо было как-то решать. 14 мая 1947 года Вышинский, являвшийся тогда заместителем В. Молотова по разведывательной работе, направил на его имя служебную записку:

«Тов. Молотову

В конце 1944 г. шведы обратились в НКИД СССР с просьбой взять под защиту первого секретаря шведской миссии в Будапеште Рауля Валленберга.

16 января Миссии было сообщено, что Валленберг обнаружен и взят советскими военными властями под свою защиту.

24 апреля 1945 г. шведы сообщили в НКИД СССР, что среди отправленных из Будапешта в Швецию сотрудников Миссии Валленберга не оказалось и просили его разыскать. Эти запросы со стороны шведов в дальнейшем многократно повторялись как в письменной (8 нот), так и в устной форме (5 бесед).

15 июня 1946 г. на приеме у тов. Сталина б. шведский посланник Седерблюм обратился к тов. Сталину с просьбой поручить навести справки о судьбе Валленберга…

Рауль Валленберг

…мы неоднократно, устно и письменно, запрашивали в течение 1945 и 1946 гг. «Смерш», а позднее МГБ о судьбе и местопребывании Валленберга, в результате чего лишь в феврале с.г. в разговоре с тов. Новиковым тов. Федотов сообщил, что Валленберг находится в распоражении МГБ, и обещал доложить Вам лично о дальнейших мероприятиях МГБ по этому делу.

Поскольку дело Валленберга до настоящего времени продолжает оставаться без движения, я прошу Вас обязать тов. Абакумова представить справку по существу дела и предложения о его ликвидации».

Существует мнение, что в последнем абзаце этой записки Вышинский настаивает не на том, чтобы закрыть дело и выпустить Валленберга (тогда бы была использована формулировка «прекратить дело»), а чтобы глава МГБ Абакумов представил план уничтожения арестованного как нежелательного лица для советского руководства.

Впрочем, Эта записка порождает и еще одну версию причин ареста Валленберга — обычную бюрократическую неразбериху. Возможно, таким образом трансформировалась в ходе путешествия по инстанциям просьба шведского НКИД взять дипломата под защиту. А сообразив, что они натворили что-то не то, «Смерш» и МГБ «ушли в глухую несознанку», попросту не отвечая на запросы. Возникла та ситуация, когда держать человека тюрьме не за что, а выпускать — неприятностей не оберешься.

Надо было как-то выкручиваться из неприятного положения, и ведомства вывернулись самым простым способом. По официальной версии, Валленберг 17 июля 1947 года умер в камере Лубянской тюрьмы, о чем говорится в следующем рапорте на имя Абакумова:

«Докладываю, что известный Вам заключенный Валленберг сегодня ночью в камере внезапно скончался, предположительно вследствие наступившего инфаркта миокарда.

В связи с имеющимися от Вас распоряжениями о личном наблюдении за Валленбергом прошу указания, кому поручить вскрытие трупа на предмет установления причины смерти.

Начальник санчасти тюрьмы полковник медицинской службы Смольцев. 17.VI 1.47 г.»