Затем император обратился к Кортесу. Согласно записям фрая Бернардино де Саагуна, францисканца, который, добравшись в 1526 году до Мексики, посвятил свою жизнь изучению этой цивилизации, это было самое удивительное приветствие в истории. Предполагается, что Монтесума сказал:

«О, владыка наш, ты измучен усталостью, ты испытал тяготы, ты прибыл, чтобы жить на земле. Ты пришел править городом Мехико, ты пришел, дабы сесть на твою циновку, сиденье, которое я некоторое время берег для тебя… я не грежу и не сплю. Мне не снится, что я вижу тебя, гляжу в твое лицо… Ушедшие правители устроили так, чтобы ты посетил этот город, чтобы ты сошел на мою циновку, на твое сиденье»{1703}.

Перевод с мексиканского (науатль) XVI века, сделанный Саагуном, вызвал множество скептических комментариев, – но так или иначе, подобные торжественные слова приветствия были произнесены. «Это твой дом» до сих пор является традиционным испанским приветствием незнакомцу, даже на полуострове.

Кортесу и его людям были предоставлены комнаты во дворце напротив покоев Монтесумы, за священной огороженной территорией, на том месте, где сегодня находится городской ломбард. После нескольких дней, проведенных в страхе быть запертыми, а затем убитыми мексиканцами на досуге, Кортес захватил императора и держал его в качестве пленника в этих самых комнатах. В течение периода между ноябрем 1519 и апрелем 1520 года Монтесума продолжал править Мексикой, в то время как Кортес правил Монтесумой. Кортес обучил императора использовать аркебузу, и они провели множество интересных бесед, впоследствии приведенных во многих воспоминаниях.

Отношения между Кортесом и Монтесумой стали довольно близкими, и однажды Кортес заявил, что с его оружием и талантом полководца и с мексиканскими человеческими ресурсами они, несомненно, смогли бы покорить мир вместе – или хотя бы Китай{1704}. В то же время между конкистадорами и мешика возникала напряженность – например, когда Кортес, Андрес де Тапиа с несколькими товарищами выставили изображения Девы Марии и святого Мартина в главном храме на вершине пирамиды и разбили несколько идолов мексиканских богов, останки которых были сброшены к основанию здания.

В январе 1520 года Монтесума официально присягнул на верность королю Испании Карлу V{1705}. Это, как и многое другое во время пребывания Кортеса в мексиканской столице, довольно сомнительно – вероятнее было бы предположить, что понятие вассала в Мексике отличалось от принятого в Испании. Тем не менее, до XV века мексиканцы считались вассалами тепанеков, и теперь Кортес предполагал, что они станут вассалами Кастилии. Некоторые очевидцы подтверждали, что своими глазами это видели, и определенная уступка верховной власти имела место{1706}. Быть может, Монтесума даже согласился принять христианство{1707}. Также предполагалось, что Кортес не преследовал иной цели, кроме как убедить Монтесуму признать себя вассалом Карла V{1708}.

Конец этому невероятному совместному правлению наступил в апреле 1520 года, когда около тысячи испанцев, возглавляемых опытным конкистадором, завоевателем Ямайки и заместителем командующего Кубы Панфило де Нарваэсом, высадились в ВераКрус, полные решимости захватить или убить Кортеса и установить здесь власть губернатора Кубы. Вместе с Нарваэсом пришли множество опытных и лихих авантюристов, отличившихся в битвах на Эспаньоле и Кубе. И снова бесчисленные кубинские индейцы отправились вместе с Нарваэсом в качестве рабов и слуг{1709}. Кортес сказал Монтесуме, что новоприбывшие в основном баски{1710}. Это было не так, даже если среди них и были баски – такие как Хуан Боно де Куэхо, один из капитанов Понсе де Леона во Флориде и предводитель похода на Тринидад за рабами в 1515 году.

Кортес оставил своего заместителя, Педро де Альварадо в Теночтитлане и отправился к берегу, в Семпоаллан, где ночью внезапно атаковал своих соотечественников-испанцев, находившихся под командой Нарваэса. Это было первой битвой между испанцами в Америке. Около десятка людей Нарваэса были убиты. Сам Нарваэс был ранен, схвачен и провел многие месяцы в плену в Вера-Крус. Затем Кортес вернулся в Теночтитлан с армией, пополнившейся новобранцами, переметнувшимися к нему. Теперь у него было намного больше лошадей.

Однако в то же время Альварадо в Теночтитлане, опасаясь нападения, вроде того, что случилось в Чолуле прошлой осенью, выражаясь в терминах современной стратегии, нанес упреждающий удар. Он вырезал большую часть мешикской знати на празднике, но после этого сам был окружен. Кортес вошел в Теночтитлан, чтобы начать осаду, но не смог этого сделать. Настрой мешика сильно отличался от того, что был предыдущей зимой. Монтесума погиб на крыше дворца, пытаясь усмирить бушующую толпу. По запискам фрая Франсиско Агилара выходит, что он был убит камнем, брошенным из толпы{1711}. Переговорив c Альварадо, Кортес решил втайне покинуть город ночью.

Некая женщина, набиравшая воду, подняла тревогу. В жестокой битве, разгоревшейся ночью 30 июня 1520 года на тракте из Такубы в Теночтитлан, так называемой Ночи Печали, многие испанцы были убиты. Многих застали врасплох и захватили спящими, чтобы потом принести в жертву на вершине главной пирамиды.

Испанцам все же удалось перегруппироваться в городе Такуба, где теперь стоит церковь Лос-Ремедиос. Они маршем прошли вдоль озера Тескоко и разбили мешика в открытом бою неподалеку от города Отумба. У них получилось полностью восстановить силы по другую сторону гор в Тласкале. Жители этих мест, непримиримые враги мешика, стали «союзниками» испанцев, они встретили их и помогли им в обмен на договор, который отдавал им право на владение долиной Мехико{1712}.