воцарилась тишина. Волшебники думали, размышляли. В Клеверном Ансамбле чуть ли не ежедневно происходят инциденты и, увы, не все школяры доживают до выпускного… как иначе, когда у вас тут сто тысяч начинающих магов? От всего не защитишься, всё не предусмотришь, будь ты хоть всемогущим божеством.

Но кого-то подобного Веронике Дегатти в стенах Клеверного Ансамбля все-таки еще не бывало…

— Коллеги, кто-то должен это произнести, — произнесла Кайкелона. — И раз уж ни у кого не хватает смелости, возьму это на себя. Просто порядка ради спрошу — как насчет того, чтобы разрешить вопрос… радикально?

— Физическое устранение?.. — прищурился Ганцара. — Маленькой девочки?.. Мэтресс Чу, это было необязательно… озвучивать.

— Я исключительно против, — заверила Кайкелона. — Мне самой не нравится то, что я говорю. Терять такой уникальный дар будет страшной расточительностью. Но это, возможно, необходимость.

— Я… у меня тоже есть сомнения, что мы сможем справиться с подобным… талантом… — пробормотал Драмм. — Конечно, мы приложим все усилия, но…

— Мы так не поступаем, — мягко сказал Локателли. — В Мистерии нет смертной казни. Даже самых страшных магиозов мы заключаем в Карцерику, но не убиваем… если, конечно, они не гибнут при задержании, но это другой вопрос.

— И даже если бы казнь у нас была — она не может быть превентивной, — поморщился Магуур. — Нельзя устранять того, кто еще не совершил ничего плохого, только из опасений, что однажды он может это плохое совершить. Это станет очень плохим прецедентом.

— К тому же у этой девочки есть родители, — добавил Ганцара. — Мэтр Дегатти и его супруга будут категорически против. У них обоих высокий класс по шкале ПОСС. И есть верные друзья, в том числе за Кромкой. Вы хотите раскола? Бойни?

— Я тоже буду категорически против, — гортанно произнес Хаштубал.

— Но вы же не хотели ее принимать, мэтр Хаштубал, — прищурилась Кайкелона.

— Не хотел. Я и сейчас считаю, что это было ошибкой. Я поступил в семь лет, и мне было очень тяжело учиться, а ей будет еще тяжелее. К тому же я согласен с Хараббой, что это смертельно опасно. Но ее приняли, и теперь она наша ученица. А я учитель. И… это тоже необязательно озвучивать, но я испепелю любого, кто обидит кого-то из наших учеников. Имейте это в виду, коллеги.

Взгляды ученого совета скрестились на Хаштубале Огнеруком. Его драконьи глаза смотрели холодно и жестко. Он не шутил.

Не угрожал, а обещал.

— Если мэтресс Чу и мэтр Драмм считают, что не справятся с подобным талантом, я возьму к себе и вторую сестру Дегатти, — бесстрастно добавил Хаштубал. — Создам для нее спецпрограмму.

— Совсем необязательно, — поспешила возразить Кайкелона. — Мы справимся.

— Надеюсь. И… мне вот просто интересно. Меня вы тоже так обсуждали, когда я только поступал? Шептались в кулуарах, не устранить ли на всякий случай этого полудракончика?

— Ну что вы, мэтр Хаштубал, — улыбнулся Локателли. — Нет, конечно.

И однако Даректы, Магуур, Альянетти и другие старики отвели взгляды.

— Ах вы, суки, — скривился Хаштубал.

— Ты сжег Гексагон, — промямлил Магуур. — Три человека погибло.

— Нечаянно! Мне было семь лет!

— И только поэтому ты не попал в Карцерику.

— А здесь может погибнуть гораздо больше людей, — напомнил Даректы. — С пожаром проще справиться, чем с вторжением демонов.

— Или нежити! — вставил Накред Позди, ректор Нигилиума. — Она поднимает трупы! Собственно… она отлично поднимает трупы! И объектали!.. о, ее объектали!.. я, честно говоря, по-прежнему считаю, что ей дорога к нам, а не к мэтру Драмму. Тем более, что тот хотел ее убить.

— Я не хотел ее убить! — возмутился Драмм. — Мы озвучили и обсудили все варианты! Вопрос слишком серьезный, чтобы просто плыть по течению!.. и его вообще не я поднял!..

— Должен напомнить, что подобные вещи не в вашей компетенции, — вдруг произнес Сарразен. — Это в компетенции Кустодиана, префектом которого я пока еще являюсь. Мы применим все возможные меры, буде они окажутся необходимы. А вы преподаватели — вот и учите.

— Да-да, очень верное высказывание! — подхватил Локателли. — Друзья мои, коллеги, прислушаемся к мэтру Сарразену! Давайте вспомним, что мы тут в первую очередь — совет преподавателей. Президенты университетов и ректоры институтов. В первую очередь мы решаем не судьбы народов и отдельных людей, а готовим новых волшебников. Новых достойных граждан Мистерии, новых членов нашей общей… семьи. Наше дело — не ограничивать эту девочку, а обучить ее всему, чему сможем, а потом хвастаться, какая великая волшебница вышла из нашей школы. В самом-то деле — возможно, мы сейчас обсуждаем будущего члена ученого совета!

— С нулем баллов у Оракула, — напомнил Даректы.

— Да дался вам этот Оракул! — воскликнул Ганцара. — Он мог поставить ноль просто потому, что ничего не увидел! Может, ей суждено умереть за сутки до поступления?!

— Интересно, почему, — сухо сказал Сарразен.

Обсуждение длилось еще долго. Официального голосования ни по каким вопросам не было, поскольку само заседание было неофициальным. Свое мнение высказал каждый присутствующий, споры то утихали, то снова вспыхивали, а председатель Локателли уже несколько раз призывал всех к порядку и наколдовывал чай с печеньем.

— А что это у нас мэтр Медариэн все отмалчивается? — обратил наконец он внимание на почетного гостя. — Вы тоже прежде были членом ученого совета, выскажитесь, раз уж решили заглянуть на огонек. Кстати, еще чайку?.. Да будет чай.

— Что я могу сказать… — потер переносицу Медариэн Белый. — Многие из вас сегодня меня сильно разочаровали. Предложение убить талантливого ребенка из страха перед его даром совершенно не в духе Мистерии, да и любого индивида, обладающего совестью.

При этих словах за плечом Сарразена материализовался его Совесть. Огромный устрашающий эмоционал сдавленно зарычал и стиснул дубину, с угрозой разглядывая ученый совет.

— Он размозжит мне голову, если я поступлю не так, как должен, — равнодушно произнес префект Кустодиана.

— К сожалению, не у всех совесть настолько безжалостна, — слабо улыбнулся Медариэн. — Насчет других высказанных здесь предложений, вроде ношения корония, круглосуточной слежки и других ограничений… было верно замечено, что такие вещи обычно не идут на пользу развитию. Если вырастить девочку таким образом, она как раз и может утратить к нам доверие, обозлиться и переметнуться к Бельзедору, а то и позволить пробудиться своей демонической половинке. Вы же помните, что она полудемон? Это никак не проявляется внешне, она выглядит и ведет себя как обычная человеческая девочка… но она полудемон, коллеги. Вы читали труд мэтра Дегатти? Я читал. Очень любопытные вещи он там вскрыл, кое о чем я раньше и не подозревал. У любого полудемона есть потенциал стать демоном, и только от нас, от воспитателей и учителей, зависит, в какую сторону