свою жену ровным и безмятежным чувством, и верен ей, — но какова же разница между его любовью и любовью юного жениха!

10. И если жена скажет своему мужу: "Не мог бы ты выйти из дома и принести мне несколько груш с ближайшего дерева, или каких-нибудь других спелых плодов, ибо я немного проголодалась и очень хочу их?!" –

11. тогда муж почешет за ухом и с некоторым неудовольствием, наконец, ответит: "Но, моя дорогая жена, это ведь всего лишь три шага! Дай мне немного отдохнуть, а если тебе так хочется, ты ведь и сама можешь сходить и принести все, что тебе нужно!" — Смотри и скажи Мне, разве это не так?!

12. Если же нежная дева скажет своему пылкому жениху: "Я отдам тебе мою руку и мое сердце, но в знак твоей любви ты должен отправиться в путешествие и проделать стодневный путь, чтобы принести мне дорогой и очень ценный и редкий подарок!" –

13. ответит ли жених на эту просьбу своей горячо любимой невесты так же, как тот супруг в хижине ответил своей жене?!

14. О нет, говорю Я вам, — он скажет ей: "О дева, не только сто дней пути, но, если ты пожелаешь, я готов отправиться ради тебя на край света и собрать там все сокровища мира, а затем положить их на твои нежные колени!" — Скажите, разве это не так?!

15. Посмотрите на спокойный, ясный день в хижине, а затем на эту ночь любовной бури в груди юного жениха! Сколь велико различие между этими двумя видами любви!

16. И если с Моей стороны эта бурная ночь по отношению к вам, детям, походит на любовь жениха, станешь ли ты, Аведам, утверждать после этого, что она является ужасающим деянием Моей власти, которая представляется тебе столь грозной?»

17. И знакомый Аведам ответил: «О Господь, мой высокочтимый, преисполненный любви Тезка, смотри, ныне разрушилась еще одна немалая часть моей глупости! Вечная благодарность Тебе за это!

18. Но полагаю, что значительная часть глупости все еще кроется во мне, ибо я до сих пор не могу полностью избавиться от страха.

19. И раз уж Ты, высокочтимый Тезка, столь многое уже вынес, милостиво забрав это у меня, то забери также и эту мою глупость и помести ее куда-нибудь, куда Тебе будет угодно!»

20. Вышний же Аведам ответил ему: «Смотри, сейчас ты подобрал точное выражение! Да, воистину, многое должен Я выносить от вас, очень многое, и мешок, в который складываются ваши бесчисленные глупости, называется Моей снисходительностью и долготерпением!

21. Но говорю вам, никто не должен слишком надеяться на этот мешок, ибо ведь может случиться, что однажды он треснет. И если это произойдет, тогда горе земле и ее обитателям!

22. А ты, Енох, и ты, Ламех, вы тоже все еще боитесь?» И Енох ответил: «О Авва, к сожалению, я должен ответить на Твой вопрос утвердительно. Но, думается мне: я, как и все дети, полон тревоги и страха, однако нахожу это справедливым, ибо если бы Твоя отеческая доброта с любовью и мудростью не добавила к слабости ребенка справедливую толику страха и боязни, что вышло бы тогда из слабого, но мнящего себя сильным ребенка?! Кто смог бы направлять его, и кто — воспитывать?!

23. А так страх является величайшим учителем ребенка! Он был присущ мне изначально и так должно оставаться впредь, ибо я слишком хорошо знаю, что именно в страхе слабых господствует Твоя высшая любовь.

24. Этот страх — вернейший страж малых, и потому должен вовеки впредь оставаться моим охранителем, каким и был во мне изначально как великий дар любви от Тебя, доброго святого Отца!

25. Благодаря Твоему милосердию я знаю и очень живо чувствую в себе, что по Твоей заботе и милости, исполненной любви, ничто не может и не должно причинить мне вреда. Но все же я боюсь таких сверхъестественных событий, и это потому, что я люблю Тебя превыше всего.

26. Смотри, где любовь, там — и страх. Где же нет страха, там нет и любви!»

27. И Аведам ответил ему: «Енох, твои слова истинны! Кто научил тебя говорить так?

28. Да, это верно, Я пребываю в страхе слабых. Кто любит Отца, тот боится Бога; и без страха Господнего никто не может любить Отца.

29. И потому также страх Божий и любовь подобны, и одно не может быть без другого. Но все же следует отметить, что любовь выше страха. И потому жизнь существует только в любви, но не в страхе, в страхе же — смерть, но никакой жизни. Посему в конце концов в каждом любовь должна пленить страх, и тогда он будет жить в Отце, Который единственно — Господь всей жизни. Пойми это хорошо!»

23 ноября 1841 года

30. Ламех же спросил Аведама: «А мой страх? Не мог бы Ты поскорее сказать мне, насколько он серьезен?

31. Смотри, все происходящее выглядит совершенно ужасно, и этот постоянно нарастающий вой, треск и грохот, жуткий шум, бушевание и буйство невольно наполняет сердце великим страхом, который становится все больше и больше. — И хотя это происходит во мне, я все же точно не знаю, глупый это страх или, быть может, это некое другое, до сих пор еще неведомое мне состояние души! О Авва, объясни мне это, если будет на то Твоя святая воля! Аминь».

32. И Аведам, очень доброжелательно взглянув на него, ответил: «Ламех, Я полагаю, за деревьями ты не видишь леса! Как же может человек, дрожа всем телом от страха, спрашивать, овладел ли страх его собственным сердцем?!

33. Смотри, какие бесстрашные слова слетали недавно с твоих уст! Где же теперь все твое великое мужество и незыблемое доверие?! А ведь еще не случился ни один из всех тех ужасов, о которых ты говорил! Все мы еще стоим на достаточно твердой земле, которая еще не разрушена; и море еще не испарилось; и никакие градины величиной с целый мир еще не упали на землю; также и пылающие ураганы не унесли еще ни одной горы, и пламя не сомкнулось над нашими головами. И все же ты дрожишь рядом со Мной, будто охваченный всеми лихорадками разом!

34. Что же тогда будет с тобой, если для твоего испытания Я