– А ты помолчи, сын Трэля и Тир, пока я не превратилтебя в лягушонка, – ощерился родитель чудовищ. – Невелик будет тебеприбыток, если начнёшь браниться со мной!

Слуга попятился прочь, а Локи вошёл в дом и злорадноотметил, что Асы и Асиньи, только что весело беседовавшие за столом, разомсмолкли и повернулись к нему.

– Славься, день, славьтесь, сыны дня! –приветствовал их Локи. Никто не откликнулся, и красавец Ас обвёл палатунасмешливым взором: – Или нет среди вас, побратимы, такого, кто поднёс бы мнедоброго мёда? Или иссякло ваше гостеприимство, жители Асгарда? Зовите меня застол или уж гоните наружу, в ночную тьму!

Браги, покровитель поэтов, нехотя молвил:

– Ты сам во всём виноват, зачинщик раздоров. Зря тыпришёл сюда снова. Такому, как ты, нет места на священном пиру!

Локи воскликнул с видом несправедливо обиженного:

– И ты спокойно слушаешь это, Отец Богов и Людей? Илипозабыл, как мы смешивали кровь, вступая в родство? А ведь ты тогда говорил –никому из названных братьев не гоже лакомиться пивом, пока не поднесут идругому!

– Видар, сын, уступи ему место, – сумрачнопроговорил хозяин Вальхаллы. – Пусть сядет и больше не портит нам пир уЭгира в доме!

Молчаливый Видар налил Локи полную чашу, и тот поднял её надогнём, чтобы сбылось пожелание:

– Во здравие Асам и Асиньям! Славьтесь, могучиеБоги! – Помолчал и добавил: – Все, кроме одного – неучтивого Браги…

– Локи, я подарю тебе меч и коня, только не затевайссор, – сказал слагатель стихов. – Я добавлю кольцо, лишь незлословь!

– Меч и коня? – захохотал сын Лаувейи. – Ногде же ты возьмёшь их, домосед? Это воинская добыча, а ты не любишь сражаться.Ты храбр только здесь, за мирным столом!

– Если бы мы не клялись соблюдать мир, – сказалБраги, – я показал бы тебе, злой наветник, храбр я или нет.

– Стоит ли вам осыпать бранью друг друга, двумАсам, – сказала светлоокая Гевьон, та самая, что выпахала своим плугомдатский остров Зеландию. – Неужели мы первый раз забавляемся, сравниваямужей, неужели вы разучились шутить?

– Ты-то молчала бы, непостоянная Гевьон! –повернулся к ней Локи. – Ты готова всякого обнимать, кто подарит тебенарядный убор!

– Небольшая беда, если женщина обнимает мужчину, а онрадует её подарком, – вмешался Один. – Не тронь, Локи, вещую деву:она провидит все судьбы – обрадуешься ли, узнав, что тебе суждено?

Но Локи уже не мог остановиться, даже если бы захотел:

– Кто здесь говорит о судьбах? Ты, одноглазый? Асколько раз ты даровал победу в бою совсем не тому, кто был достоин? Ты даровалеё трусам!

– Я даровал им земную победу, но в Вальхалле они неступали и на порог, – не сдержался Отец Павших. – Зато я не превращалсебя в женщину и не рожал под землёй страшилищ-детей, как ты, муж женовидный!

Локи выплеснул пиво наземь из чаши:

– Тебя самого видели колдующим! Это ты – мужженовидный!

– Зачем трогать старое, – попробовала усовеститьего мудрая Фригг. Но не тут-то было.

– Молчи, распутная Фригг! – крикнул Локи. –Скольким ты дарила любовь, пока Один странствовал далеко от Асгарда?

Асинья закрыла руками лицо, не зная, куда себя деть отстыда. Светлый Бальдр обнял её, укоризненно глядя на Локи.

– Радуйся сыну, пока не сбылось предсказание, –издевался глумливый насмешник. – Право, хотел бы я, чтобы оно скорееисполнилось!

– Уймись, Локи, – хмуро посоветовал Ньёрд, хозяинЛебединой Дороги.

– Сам уймись, Ван, несчастный заложник, – тотчасоборвал его злокозненный Локи. – Все знают твою распутницу-дочь, жену –приблудную Великаншу и сына, помешавшегося от любви!

Ньёрд ответил с достоинством:

– Только глупец попрекает любовью. Мой сын Фрейрникогда не обижал ни пленников, ни беспомощных пленниц. В нём нет никакогоизъяна перед Богами. Такое ли потомство у тебя, злоязычный?

– Фенрир Волк когда-нибудь проглотит Солнце иМесяц, – сказал Локи. – Вот тогда и поговорим о потомстве. А Хель,моя дочь, уже скоро получит вашего любимчика Бальдра, ведь его убьют не всражении…

– Замолчи! – крикнули разом Хёд и Тюр.

– Что такое? – наклонил красивую головуЛоки. – Ты, безглазый, не видящий перед собою дороги! И ты, однорукий,укушенный Лунным Псом, моим сыном! Где ты был, когда твою мать целовалотвратительный Турс?..

Но слепой Хёд перебил его:

– Слышу!.. Слышу колесницу могучего Хлорриди!

И точно – не успел ещё он договорить, когда грохнула дверь,и плечом к плечу встали посреди палаты два победителя-Аса, сын и отец.

– Смолкни, мерзостный Локи! – сказал сразу же Тор.Он успел довольно расслышать из-за двери, и широкая ладонь сжимала послушнуюрукоять, а голос гремел: – Смолкни, мерзостный Локи! Не то отведаешь молота!

– Ты, Тор… – начал было Локи. – Твоя женаСив…

Но Бог Грома шагнул вперёд, и занесённый Мьйолльнир полыхнулсиней зарницей:

– Смолкни, мерзостный Локи!

Тут уж сын Лаувейи стрелой вылетел вон: Тор не из тех, ктостанет тратить время на перебранку, его оружие – молот, а не язвительные слова.И, говорят, Боги возобновили прерванный пир, и никто более не мешал имвеселиться в доме у Эгира. И ещё говорят – с тех пор они каждое лето собираютсяна священный пир у Хозяина подводных глубин. Вот за что скальды зовут иногдаЭгира – Пивоваром. Иные же утверждают, что Эгир левша. И оттого-то, когда онварит в своём волшебном котле океанские бури и потом выплёскивает их в полёт,они крутятся противосолонь…

А Локи выгнали из Асгарда, запретив возвращаться.

Однажды Тор вместе с Тьяльви и Рёсквой-Резвушкой короталдождливую осеннюю ночь на краю Утгарда у лесного костра. Они думали на другойуже день возвратиться домой и подъели почти все припасы, когда Локи, сынЛаувейи, изгнанный Ас, вышел к ним из тумана. Боги давно уже не считаликоварного зачинщика распрей своим побратимом, но у промокшего и голодного Локибыл до того жалкий вид, что отходчивый Бог Грозы невольно смягчился:

– Садись к огню, оскорбитель Богинь, поешь даобогрейся. Заодно и расскажешь нам, что нового слышно.

Локи не заставил себя долго упрашивать и с таким прожорствомвзялся за остатки еды, что даже Тор мог бы ему позавидовать, если бы чувствозависти было ведомо Метателю Молний.

– В Утгарде объявился могучий волшебник, – наконецнасытившись, поведал былой обманщик Богов. – Говорят, он собрал к себемножество Великанов и сулится вести их походом на Асгард, добывать сокровищаАсов и прекрасных Богинь в жёны самым отважным… Никто не знает его имени, я самслыхал только прозвание – Утгардалоки…