— Большое спасибо, госпожа Элис! Примите мою благодарность. — Выпрямившись, мастер Фитч озабоченно нахмурился и смахнул со стола воображаемую пылинку уголком своего передника. — Разумеется, это не то, что я мог бы предложить вам год назад. Совсем не то. Зима. Да-а. Это все зима. Мои погреба пустеют, а рынок все еще скуден. И кто может винить фермерский люд? Кто? Нет никаких разговоров о том, когда соберут следующий урожай. Вообще никаких разговоров. Волки умяли баранину и говядину, предназначенную для людского стола, и...

Вдруг до него, видимо, дошло, что тему для разговора с гостями, готовящимися к спокойной уютной трапезе, он выбрал не совсем удачно.

— О, мне пора бежать. А то на уме одна стариковская болтовня, такой уж я. Стариковская болтовня. Мари, Синда, дайте этим добрым людям покушать без помех. — Мастер Фитч взмахнул руками, прогоняя женщин, и, когда те выскочили из комнаты, повернулся, чтобы еще раз поклониться Морейн. — Надеюсь, вам понравится ужин, госпожа Элис. Если понадобится еще что-то, только скажите, и я мигом принесу. Только скажите. Это просто удовольствие служить вам и мастеру Андра. Просто удовольствие. — Он отвесил еще один низкий поклон и ушел, тихо прикрыв за собою дверь.

Все это время Лан стоял, опершись о стену, словно задремав. Сейчас же он устремился к двери и в два прыжка очутился возле нее. Приложив ухо к дверной филенке, он внимательно прислушался — Ранд успел медленно досчитать до тридцати, — затем рывком распахнул дверь и выглянул в коридор.

— Они ушли, — сказал Лан наконец, закрыв дверь. — Можем говорить без опаски.

— Я знаю, вы говорите — никому не доверять, — сказала Эгвейн, — но коли вы с подозрением относитесь к хозяину, то как мы можем оставаться в этой гостинице?

— Я подозреваю его не больше, чем любого другого, — ответил Лан. — Но пока мы не достигнем Тар Валона, я буду сомневаться в каждом. Там я буду относиться с подозрением только к половине окружающих.

Ранд начал было улыбаться, решив, что Страж пошутил. Но потом понял, что на лице Лана не было и намека на шутку. Да, он действительно готов подозревать людей в Тар Валоне. Да есть ли где-то безопасное место?

— Он преувеличивает, — успокоила Морейн. — Мастер Фитч — хороший человек, честный и заслуживающий доверия. Но любит поговорить и из самых лучших побуждений мог бы ненароком упустить словечко, которое скользнет не в то ухо. И я еще ни разу не останавливалась в гостинице, где бы половина служанок не подслушивала под дверями и не тратила на сплетни времени больше, чем на перестилание постелей. Ладно, давайте сядем за стол, пока наш ужин совсем не остыл.

Они расселись за столом, Морейн во главе, Лан — на другом конце стола, и некоторое время было не до разговоров: каждый наполнял свои тарелки. Этот ужин нельзя было назвать пиром, но после почти недели одних лишь лепешек и сушеного мяса такая трапеза могла показаться пиршеством.

Спустя немного времени Морейн спросила:

— Что ты разузнал в общей зале?

Ножи и вилки замерли в воздухе, и все взгляды сосредоточились на Страже.

— Хорошего мало, — ответил Лан. — Эвин был прав, по крайней мере, если судить по слухам. В Гэалдане было сражение, и Логайн вышел победителем. На устах у всех дюжина всяких рассказов, но все они сходятся на этом.

Логайн? Должно быть, это Лжедракон. Впервые Ранд услышал, как этого человека называют по имени. Причем Лан говорил таким тоном, будто знавал его.

— Айз Седай? — тихо спросила Морейн, и Лан качнул головой.

— Не знаю. Кто-то говорит, что все они погибли, а кто-то — что нет. — Он хмыкнул. — Кое-кто даже утверждает, что они переметнулись к Логайну. Ничего достоверного, а у меня не было ни малейшего желания проявлять излишний интерес.

— Да, — сказала Морейн. — Хорошего мало. — Глубоко вздохнув, она вернулась к ужину. — А что по поводу нашего положения?

— В этом отношении новости лучше. Никаких странных происшествий, никаких чужаков, которые могут оказаться Мурддраалом, и точно нет никаких троллоков. А Белоплащники заняты тем, что плетут интриги против губернатора Айдана, потому что тот не хочет с ними сотрудничать. Они нас даже и не заметят, пока мы сами не привлечем внимания к себе.

— Хорошо, — сказала Морейн. — Это совпадает с тем, что сказала прислуга в купальне. У сплетен свои достоинства. Итак, — она обратилась ко всем членам отряда, — нам еще предстоит долгий путь, но минувшая неделя не была легкой, поэтому я намерена пробыть здесь эту ночь и завтрашнюю и выехать послезавтра рано утром. — Молодежь радостно заухмылялась: как-никак, впервые в городе. Морейн улыбнулась, но все равно строго спросила: — Что на это скажет мастер Андра?

Лан бесстрастным взором обвел ухмыляющиеся лица.

— Вполне терпимо, если они все-таки запомнят, что я им сказал.

Том хмыкнул в усы.

— Эти деревенские потеряются в... городе.

Он вновь хмыкнул и покачал головой.

Так как гостиница была переполнена, новоприбывшим предоставили только три комнаты: одну — для Морейн и Эгвейн и две — для мужчин. Ранду предстояло делить комнату с Ланом и Томом, она находилась на четвертом этаже, в задней части здания, под самым скатом крыши, с единственным маленьким окошком, выходящим на конный двор. Уже пала глубокая ночь, и свет из окон гостиницы ложился на землю желтыми лужицами. Эта комната, с самого начала небольшая, после того как поставили дополнительную кровать для Тома, стала еще меньше, хоть кровати и были узкими. И к тому же, как обнаружил Ранд, растянувшись на одной из них, еще и жесткими. Явно не самая лучшая комната.

Том задержался ненадолго — только для того, чтобы достать из футляров флейту и арфу, — а потом ушел, немного попрактиковавшись в принятии величественных поз. Лан отправился вместе с ним.

Странно, заметил про себя Ранд, недовольно ворочаясь на постели. Неделю назад он бы, словно сорвавшийся с горы камень, скатился вниз по лестнице, выпади возможность поглядеть выступление менестреля, даже пронесись только слух о нем. Но он слушал Томовы предания каждый вечер целую неделю, и Том ведь будет здесь завтрашним вечером и следующим, а горячая ванна ослабила жгуты мускулов, которые, как он думал, туго переплелись едва ли не навсегда, и от горячей — впервые за неделю — еды в нем медленно растекалась вялость. Сквозь сон ему пришла в голову мысль: знал ли Лан этого Лжедракона, Логайна? Внизу раздались приглушенные возгласы — общая зала радостными криками приветствовала появление Тома, но Ранд уже уснул.

* * *

Каменный коридор был сумрачен и