это заставляет их высчитывать каждую милю пути. Они не сомневаются в верности своих избранниц, их беспокоит другое — страх за девушек, безотчетный, постоянный.

Если бы не Лара и Кальдерон, бояться было бы нечего. Но что-то подсказывает влюбленным юношам, что эти головорезы ни перед чем не остановятся и могут помешать Кармен Монтихо и Иньесе Альварес скрыться из Калифорнии. Да, скрыться! Именно это слово употребляют Крожер и Кадвалладер, когда разговаривают по этому поводу.

Еще до прихода на Сандвичевы острова они услышали новость, которая их обрадовала: экипажу «Крестоносца» стало известно, что фрегат остановится только на короткое время и даже не зайдет в гавань Гонолулу. Нужно будет только послать официальную депешу британскому консулу, а затем повернуть обратно и плыть дальше.

— Хорошая весть, не правда ли? — сказал Кадвалладер своему товарищу. — Мы быстро прибыли сюда из Фриско, как янки называют Сан-Франциско. Если не засидимся на Сандвичевых островах, то поспеем к перешейку в одно время с чилийским кораблем.

— Верно. Но при условии, если он уже вышел из Сан-Франциско. Ведь там сложности с матросами. Блью говорил тебе, что на корабле не было никого, кроме капитана и его самого? Был еще негр, беглый невольник, да две обезьяны. Вот и весь экипаж, насколько мне известно.

— Этому мы должны только радоваться. По крайней мере можем рассчитывать, что, придя в Панаму, найдем там чилийский корабль. А если нет, то хоть услышим, был ли он уже или нет. Если да, то все прекрасно: значит, мы увидим их в Кадисе.

— Возможно, — сказал Кадвалладер. — Но у меня есть причина, по которой я хотел бы пробыть на островах пару дней.

— Какая же это причина?

— А вот посмотри! — и гардемарин засучил рукав рубашки до локтя.

Лейтенант увидел на белой коже татуировку, изображавшую молодую девушку, бедно одетую, но с чудными волосами.

— Это, верно, девушка, близкая сердцу? — спросил Крожер.

— Да!

— Только эта красавица не с Сандвичевых островов. Ведь ты там не бывал?

— Она чилийка, с которой я познакомился, когда мы заходили в Вальпараисо, а боцман Громмет сделал мне татуировку, пока мы плыли в Тихом океане. Работа еще не закончена, как видишь. Над головой он хотел нарисовать чилийский флаг, а внизу вензель девушки. Теперь я рад, что нет ни того, ни другого.

— А при чем тут Сандвичевы острова?

— Я хотел вытравить этот рисунок. Громмет сказал мне, что на Сандвичевых островах сумеют вывести почти безболезненно.

— Зачем тебе вытравлять? Согласен, это не очень красиво, но ведь никто не видит твою татуировку.

— Могут увидеть случайно. А уж если я женюсь, то жена увидит!

— А! Иньеса?

— Хотя бы и Иньеса. Понимаешь теперь, почему мне хочется провести денек-другой на Сандвичевых островах? Если я не вытравлю этот рисунок, в каком положении я могу очутиться? Иньеса очень добра. Я ей рассказал, что она моя первая любовь. Ты сам понимаешь, нельзя не приврать немного. Это правда: она моя первая белая возлюбленная. О чилийке я давно забыл. Но как вытравить ее изображение? Я готов дорого заплатить за это.

— По-моему, это не требует больших денег. Достаточно дать на чай старику Громмету. Портрет твоей чилийки не окончен, пускай он снова примется за работу и закончит его, но в другом виде. Над головой можно поместить испанский флаг, а внизу буквы И. А. — Иньеса Альварес, после чего показывай татуировку хоть самой Иньесе.

— Блестящая идея! Но беда в том, что внешне чилийка не так красива, как Иньеса. Невозможно, чтобы она сошла за нее!

— Дай-ка взглянуть! По-моему, все в порядке. Два-три штриха, и можно найти сходство. У твоей девушки роскошные волосы, о которых ты так много говоришь. Можно слегка изменить костюм, в волосах изобразить черепаховую гребенку, на голову набросить мантилью, которая бы ниспадала на плечи, и выйдет красивая андалуска вроде твоей Иньесы.

— Честное слово, ты умница! Можно дорисовать веер.

— Это идея! И если уж ты так опасаешься несходства, пусть он нарисует веер так, чтобы он скрывал нижнюю часть лица. Обычно они его так держат. А глаза достаточно хороши!

— У чилийки глаза были чудесные!

— Ну, понятно. Иначе бы ты не обратил на нее внимания. А художник знал ее? Он видел оригинал?

— Я описал ее ему. Он на своем веку видал их видимо-невидимо. Он написал согласно моим указаниям.

— Очень хорошо! А если чилийка увидит несколько измененный свой портрет? Ведь мы должны прийти в Вальпараисо.

— Об этом я совсем не подумал. Но я не собираюсь с ней видеться и не думаю, чтобы это случилось. По-моему, это было бы нечестно, после того, как мы обручились с испанками. И если фрегат зайдет в Вальпараисо, я не пойду на берег, сколько бы мы ни стояли в гавани.

— Земля!

Это слово прервало разговор. Его прокричал матрос с мачты, увидев Мауна-Лоа.

Глава XXXVIII

ЭКИПАЖ ГОТОВ ВЗБУНТОВАТЬСЯ

По Тихому океану движется чилийское судно «Кондор».

Такие суда часто встречаются в Средиземном море и нередко в испанско-американских портах. Их можно видеть в Буэнос-Айресе, в Вальпараисо и Монтевидео.

В гавани Сан-Франциско «Кондор» имел вид корабля. Каким образом он теперь превратился в шхуну? Ответ очень прост: шхуна требует меньше рук, чем корабль.

Капитан Лантанас видел, что его экипаж невелик, и прибегнул к хитрости, которой часто пользуются в подобных случаях: прямые мачты стали скошенными за день до отплытия, так что «Кондор», вошедший в залив кораблем, ушел из него как шхуна.

Было восемь часов. Старшего помощника сменил на вахте младший. Море спокойно. Ветер слабый, попутный, особой бдительности не требуется. Правда, ночь темная, но не обещает бури.

Гарри Блью заметил, что надвигается дождевая туча, в этих местах Тихого океана это частое явление. Нечего бояться и темноты. В этой южной широте нельзя встретить ледяных глыб, а в широком просторе Тихого океана нечего опасаться столкновения с другими кораблями. Тем не менее, помощник капитана расхаживает вдоль палубы с таким же мрачным видом, как небо над его головой. Взор его полон тревоги, и походка не очень бодрая.

Он точно крадется, низко наклонив голову и время от времени останавливаясь там, где сгустилась мгла. Очевидно, он занят не столько шхуной и ее снастями, сколько теми, кто ими орудует. Он следит за ними не во время работы, а тогда, когда они свободны и расхаживают по судну или собираются группами где-нибудь в уголке. Помощник капитана следит за ними. Для этого у него есть веские причины.

До выхода в море он уже мог убедиться, что