— Все! — заключил он, встал и направился к стоявшему неподалеку столику, на котором виднелись початая бутылка вина и пара бокалов. — В следующий раз асцендент[1] ставь на сорок восемь, не больше, иначе придется вместо свадьбы заказывать похороны, — налив вина, он шумно отхлебнул из бокала и плюхнулся на стоявший рядом стул. — Во всяком случае, всей человеческой части претенденток точно.

— Переборщили? — деловито и крайне равнодушно уточнил король. — Остальным лекарь нужен?

— Остальные почти все сидят в зеленой гостиной. К тому же за сутки все само выветрится, но больше так шарахать в ближайшую неделю нельзя, аура может лопнуть.

— Простите, пожалуйста, — осторожно вставила я, — а чем шарахать? И зачем?

— О, пташка. Пришла в себя? — повернулся ко мне советник, внимательно осмотрел с ног до головы, заставив нервно поерзать на кушетке, и предложил: — Вина?

Я немного подумала и… кивнула. Сейчас я чувствовала себя намного лучше, но все равно как-то странно. Будто бы все, что только что со мной происходило, было… не со мной. Вспоминая свое столкновение с князем Лирдоу, последующее бегство и встречу с королем, я будто бы видела все со стороны. А еще мне было безумно стыдно.

— Простите, пожалуйста, — вновь повинилась я, опуская взгляд, но в руки мне тут же сунули бокал и приказали:

— Пей!

Перечить я не стала, мигом осушив сосуд до дна. Вино оказалось кислым и очень терпким, не поморщиться было просто невозможно.

— Не понравилось? — удивился король.

— А я тебе говорил, что эту кислятину пить невозможно! — влез лорд Лирдоу. — А ты сухое… благородное… божественный нектар… — явно передразнил он короля, который, кажется, на шпильку друга не обратил ни малейшего внимания.

— А теперь, леди, если вы уже пришли в себя, пожалуйста, объясните, чем же таким ужасным князь Лирдоу поверг вас в паническое бегство? — попросил монарх, отбирая у друга бутылку и бокал, поскольку королевский, кажется, только что отдали мне.

И что тут ответить? Я искоса взглянула на означенного князя, густо покраснела и произнесла:

— Простите, пожалуйста, я не специально.

После второго бокала вино уже не казалось таким кислым, а после третьего мне перестали наливать. Злые люди. Точнее, нелюди. У-у-у! Точно, нелюди.

— Да ладно, — искренне веселился король, чем несказанно меня злил, — и ты прямо по центральной анфиладе… в тапочках… по паркету… каталась.

— Это домашние туфли! — возмутилась я и тут же предъявила обувь, задрав подол аж до колена.

— Ого! — оценили жест мужчины, дружно уставившись на мои ножки.

— Ой! — покраснев, тут же одернула платье. — Это были туфли! — проворчала упрямо.

— Да мы тебе верим, — посмеиваясь, протянул князь.

— Ну а потом я в него врезалась, — закончила уже слегка заплетающимся языком я свой рассказ, который отчего-то крайне понравился королю. — Он упал, разбил бутылку предположительно вина и начал что-то колдовать. Я испугалась и убежала. Дальше вы знаете, — развела руками, всячески демонстрируя полнейшую честность.

— И ведь не врет же, — удивленно заключил Лирдоу. — А на втором этаже что делала?

— В библиотеку шла. — как само собой разумеющееся, выдала в ответ.

— Ну правильно, — поддразнил монарх, — а что еще приличной девушке из благородной семьи делать во дворце ночью? Только по коридорам шататься в поисках приключений… простите, библиотеки, но дороге калеча цвет государства.

Я густо покраснела. Ситуация — глупее не придумаешь!

— А что еще делать приличной девушке, если в ее комнате нормальных книг нет?! — не удержавшись, все же огрызнулась я, но, поймав на себе два внимательных взгляда, тут же стушевалась. Кому я хамлю?! — Ой, простите, ваше величество.

— Значит, любовные романы тебя не устраивают, — вцепился в меня князь. — И за какой же тогда литературой ты шла в общую библиотеку?

— Я хотела поискать чего-нибудь про отборы в общем и про предыдущие в частности.

Драконы переглянулись, и нехорошо прищурились. Кажется, я что-то не то ляпнула. Еще и икота эта привязалась, как назло. Милосердный Двуединый, за что?! Лучше бы я сейчас вместо Ларины в монастыре поклоны челом отбивала. Испугавшись собственных мыслей, я судорожно влила в себя остатки из бокала, икнула, подавилась, закашлялась и… забрызгала пол вином.

— Все! С меня хватит. Берт, заканчивай этот балаган! — попросил монарх.

— Я заканчивай?! — возмутился советник, но все-таки двинулся в мою сторону.

— А кто у нас распорядитель борделя?!

— Ты хотел сказать — отбора, — поправил друга князь, ухватывая меня за талию.

— Без разницы. Чтоб к утру и духу этой Ридейро во дворце не было!

И тут я осознала всю глубину бездны, в которую только что ухнуло мое сердце. Хмель мигом выветрился из головы. Оттолкнув руки князя, я смело шагнула вперед и… плюхнулась на колени перед королем.

— Ваше величество! Умоляю… ик… вас, не выгоняйте! Позвольте… ик… дойти хотя бы до третьей ступени! Я все что угодно… ик… сделаю, только позвольте… ик… до третьей ступени…

— Почему именно до третьей? — подозрительно уточнили у меня.

— Не знаю, — выдохнула, заливаясь слезами, которые сами собой катились и катились из глаз. — Иначе Тиран… ик… меня убьет.

Или, как свою родную сестру, упечет в монастырь, и это в лучшем случае. Но последнее я, естественно, не сказала.

— Тиран, значит… — задумчиво протянул советник, незаметно приблизившись ко мне.

Теплые ладони легли на талию, и меня резко вздернули вверх. Я и пискнуть не успела, как оказалась вновь стоящей на ногах перед королем.

— Ты же понимаешь, девочка, что после того, как ты сегодня покуролесила, оставить тебя мы не можем, — жестокосердно отчеканил Герхард Даросский. — Милостью будет уже разрешение самостоятельно покинуть отбор без скандала…

— Пожалуйста, — вновь попыталась я бухнуться на колени, но князь был начеку. — Пожалуйста… ик… я все что угодно для вас сделаю, только… до третьей ступени… ик…

— Все? — заинтересованно подался вперед король.

— Да! — закивала я с такой силой, что казалось, голова сейчас отвалится. — Все-все!

— Хорошо, — на ухо мне прошептал князь и вновь усадил на кушетку, прислонив к спинке, чтобы не шаталась. — Дай руку.

Не думая о подвохе, я смело протянула ладонь. Острый недлинный коготь кольнул безымянный палец, на подушечке которого начала быстро набухать алая капля.