– А если нет? – спросил Харрисон голосом более высоким, чем намеревался.

Таксист пожал плечами.

– Тогда я отвожу их назад.

Харрисон вдруг почувствовал больше страха, чем радости или решительности. Что если охранники его не пропустят?

– Вообще-то, – неожиданно сказал он. – Почему бы вам не высадить меня прямо тут? Дальше я смогу пройти пешком.

– Как скажешь, – ответил таксист и остановил машину.

Харрисон отсчитал шестьдесят долларов. Но когда он протянул таксисту деньги, тот сжал его руку и посмотрел мальчику прямо в глаза.

– Как тебя зовут? – прорычал он. Харрисон ответил.

– Тебе не тринадцать. – сказал таксист, прищурившись. – Тебе, может, лет восемь, самое большее девять.

Харрисон сглотнул. Его что, вот-вот выведут на чистую воду?

– Ну так что ты здесь делаешь? На самом деле? – не отставал таксист.

Время уходило, так что Харрисон решил сказать правду.

– Я приехал, чтобы вернуть моих родителей из чёрной дыры, – громко произнёс он.

Последовала долгая пауза, пока таксист водил языком по зубам, а его глаза задумчиво подёргивались.

– Я тоже отправил своих родителей в чёрную дыру, – сказал он.

– Правда? – удивился Харрисон.

– Когда я был молод, я натворил кое-каких нехороших дел. Мои родители узнали об этом и заявили на меня в полицию. Я отправился в тюрьму. Долгое время я был зол на них. Не разговаривал с ними, не виделся. – Он посмотрел Харрисону в глаза. – Я отправил их в чёрную дыру.

– И что было дальше? – спросил Харрисон. – Вам удалось их оттуда вытащить?

– Нет, – ответил таксист. – К тому времени, как я простил их, было уже слишком поздно.

– Ох, – сказал Харрисон. Это не очень-то походило на историю со счастливым концом.

– Не повторяй моей ошибки, – серьёзно посоветовал таксист, поворачиваясь на сиденье, чтобы оказаться к мальчику лицом. – Выпусти их оттуда, пока не станет слишком поздно.

– Поэтому я и здесь, – ответил Харрисон, не вполне уверенный, что они с таксистом правильно поняли друг друга. – Тут есть кое-кто, кто сможет мне помочь.

– Хорошо, – кивнул таксист. – Я тоже нашёл такого человека. После того, как вышел из тюрьмы. Священника.

Теперь Харрисон был совершенно уверен, что они не поняли друг друга.

– Я ищу астрономку, – сказал он. – Её зовут Шелли.

– Все средства хороши, паренёк, все средства хороши.

Последовала ещё одна долгая пауза, во время которой таксист глядел на пустыню, а Харрисон размышлял, как ему проникнуть через ворота.

– Эдуардо, охранник? Он тебя без документов ни за что не пропустит, – сказал таксист. – Это факт.

– Но у меня нет документов, – признался Харрисон.

– Тогда полезай-ка в багажник, – велел таксист.

* * *

Харрисон раньше никогда не проводил время в багажнике такси, и это оказался совершенно не тот опыт, который ему хотелось бы повторить. К счастью, благодаря очень внушительной вмятине, багажник толком не закрывался, и у Харрисона была щель, через которую он мог выглядывать. Поначалу всем, что он видел, был лишь красный песок, но потом такси затормозило, и мальчик заметил пару чёрных отполированных ботинок, принадлежавших, как он предполагал, Эдуардо, охраннику, о котором говорил ему таксист.

Машина остановилась, и Харрисон услышал, как таксист и Эдуардо беседуют по-испански. Харрисон затаил дыхание, надеясь на лучшее… а потом машина снова поехала. Сквозь щель мальчик увидел, как ворота закрываются, и Эдуардо возвращается на свой пост. Они внутри!

В следующий миг таксист уже помогал ему вылезти на ослепительный солнечный свет. По одну сторону дороги располагались огромные белые здания, которые они видели издали; по другую стоял гигантский стеклянный купол.

– Вот тут все и живут.

– Правда? – сказал Харрисон, отвязывая свою чёрную дыру от ручки машины. Она ещё сильнее съёжилась и теперь едва дотягивала размером до апельсина. – Пусто тут как-то.

– Это крыша, – объяснил таксист. – Всё находится под землёй. Если твоя астрономка Шелли тут, там-то ты её и найдёшь. Удачи. Можно дать тебе совет?

– Да?

– Доверься процессу.

И с этими загадочными словами он пропал в облаке красной пыли.

Нельзя было терять ни минуты. Харрисон покрепче перехватил чёрную дыру и направился в здание. Две двери из затемнённого стекла разъехались, и он оказался на огромном балконе, выходящем к гигантскому бассейну под куполообразной крышей. Всюду теснились здоровенные пальмы и тропические растения.

– Я могу вам чем-то помочь, сэр?

Харрисон обернулся и увидел очень представительную женщину, стоящую за высокой стойкой регистрации.

– Я ищу Шелли, – сказал Харрисон своим самым громким, ясным и смелым голосом.

– Понятно, – ответила регистраторша. – Какую Шелли?

– Эм, я не знаю точно, – замялся Харрисон. – Но у неё розовые волосы и она послала мне вот это.

Он протянул ей открытку Шелли.

– Значит, Шелли – ваш друг..? – поинтересовалась регистраторша, разглядывая открытку.

– Скорее враг, – признался Харрисон, забирая открытку и аккуратно засовывая в карман. – Одна дала мне чёрную дыру, и поначалу это было весело, но потом доставило мне кучу неприятностей.

Регистраторша смерила его пристальным взглядом, а затем кивнула и потянулась к стоящему на стойке телефону.

– Hola, тут пришёл молодой человек и, кажется, ему нужна твоя помощь… Si… Si… Он кое-кого ищет… Говорит, что это его враг… – Она перевела взгляд на Харрисона и улыбнулась. – Да, думаю, так тебе и стоит сделать. Gracias, Эдуардо.

У Харрисона кровь застыла в жилах. Эдуардо – это же охранник! Регистраторша донесла на него!

– Спасибо, сэр. Присядьте, если хотите, сейчас к вам подойдут, – сказала она, махнув рукой на близстоящий диванчик.

– Огромное вам спасибо, – поблагодарил Харрисон, не подавая виду и поспешно соображая. – Скажите пожалуйста, могу ли я воспользоваться уборной?

– Да, конечно, – ответила регистраторша. – Она дальше по коридору.

– Спасибо, – сказал Харрисон. – Я сейчас вернусь.

Но, конечно, он не вернулся. Дойдя до двери туалета, он услышал повышенные голоса, доносящиеся из комнаты дальше по коридору. Мальчик оглянулся, чтобы убедиться, что регистраторша не смотрит, а потом стремглав влетел, как выяснилось, в столовую.

Его сердце подпрыгнуло! Столовая оказалась битком набита учёными всех мастей.

«Шелли должна быть где-то здесь», – подумал он.