Майк закрыл глаза и немного ослабил руку, в которой сжимал пистолет, услышав, что студент говорит:

– Извините, мэм. У вас есть «спрайт» или «севен-ап»? Нас с друзьями вырвало вчерашним прощальным ужином, и мы не слишком хорошо себя чувствуем.

«Вот что, – думал Майк, дожидаясь посадки на самолет, летящий обратно в Майами, – делает в наши дни эту работу такой трудной: у террористов нет на лбу большой красной татуировки "Т"».

Он надеялся, что полет в Майами пройдет спокойно.

Но к несчастью, в этот день удача была не на его стороне. Весь рейс из Нью-Йорка, который из-за технических проблем задержали на два часа, он просидел рядом с худым мужчиной примерно его возраста, летящим с шести– или семилетней девочкой. Раз уж Майк был не на службе, он достал последний триллер Майкла Кричтона и приготовился читать. Но у его соседа были другие планы. Стоило самолету взлететь, он начал обличительную речь о своей бывшей жене, которая продержала у себя дочь все весенние каникулы, а потом настояла на том, чтобы он прилетел в Нью-Йорк и забрал девочку. Затем последовал рассказ о тратах бывшей (она свихнулась на сумках, и у нее их более ста, по подсчетам соседа), предпочтениях в еде (ее как-то выбрали Мисс Айдахо, и она ест исключительно супы из консервов и сыр «Велвита»), и – к ужасу Майка – о ее сексуальных вывихах. Майка передернуло, когда мужчина толкнул его локтем в ребра и сказал:

– Она обожает оральные штучки, понимаешь! До смерти обожает.

Затем, когда его дочь попросилась в туалет в третий раз за час, он посетовал:

– Я не представляю, чем мамаша этой бедной девочки кормит ее. После этого она недели две страдает диареей. А цвет! Вы не поверите…

Майк закрыл глаза, откинул спинку кресла и вздохнул. Неужели он похож на парня, которому все это интересно? Ведь на самом деле это совершенно не так.

Решив, что с него достаточно россказней страдающего словесным поносом соседа, Майк извинился и провел остаток полети в кухне в хвосте, болтая со стюардессами.

Выходя из аэропорта перед последним перелетом за день, он решил, что у него теперь немало шансов заняться триллером. Так он думал до тех пор, пока не подошел к самолету «сессна» и не попал в окружение женщин, которые, по всей видимости, начали прощаться еще несколько часов назад и не собирались кончать с этим делом.

Майк сел в самом последнем ряду, но поскольку самолет был очень маленьким, он невольно оказался-таки в центре событий. Он постарался не замечать женщин, но шум мешал ему сосредоточиться, и через пять минут он отложил книгу и стал смотреть в окно на парк Эверглейдс, расположенный на пути из Майами в Неаполь. Он вздрогнул, когда рядом с ним села какая-то женщина и тут же положила теплую руку на его бедро.

У этой женщины были длинные темные волосы и искусно подведенные зеленые глаза. Стройное тело свидетельствовало о том, что она постоянная посетительница тренажерных залов, а твердые груди – о больших деньгах, которые ей не жаль тратить на пластических хирургов. Одета она была в облегающие черные брюки и зеленый топ, который, возможно, был уместен на улице при тридцатиградусной жаре, но никак не в самолете с кондиционером.

– Привет! Меня зовут Эшли. А ты очень привлекательный парень, – сказала она низким грудным голосом и хихикнула.

Майк рассмеялся неожиданному комплименту:

– Спасибо!

Эшли придвинулась поближе, ее лицо оказалось совсем рядом, и он разглядел тоненькие морщинки вокруг глаз, которых на расстоянии под слоем макияжа не было заметно.

– Я напилась, – прошептала она, и исходивший от нее запах спиртного был так силен, что Майк не сомневался: уровень алкоголя у него в крови тоже резко повысился.

– Да, вы правы, – согласился он.

Она сжала его бедро, а затем Майк подскочил – ее рука забралась гораздо выше.

– Хочешь, поиграем? – спросила она.

Майк убрал руку Эшли. Полет оказался не таким бессобытийным, как он надеялся.

– Нет, но… хм… спасибо, – проговорил он. Ему нравились женщины, умеющие добиваться своего, но этот случай был немного экстремальным.

– Пожалуйста! – Эшли откинулась на спинку кресла. Казалось, отказ ее ничуть не разочаровал. – Как вас зовут и чем вы занимаетесь? – Она задавала вопросы быстро, не ожидая ответов, а затем сообщила: – У моего жениха собственный бизнес, и он делает ужасно, ужасно много денег. Разве это не чудесно? Я люблю деньги. – Она сомкнула ресницы и довольно вздохнула. Майк закатил глаза. Очевидно, она любила не столько жениха, сколько его деньги. Иначе не стала бы набрасываться на совершенно незнакомого человека.

– Эшли, возвращайся к нам. Кейт хочет показать тебе изумительные сапоги, – проворковала женщина, сидящая впереди. Глаза Эшли мигом распахнулись, будто кто-то сунул ей под нос нюхательную соль.

– О-о-о, сапоги! Я уже иду! – Она покинула Майка, не взглянув на него. Тот удивленно и неодобрительно покачал головой и снова начал смотреть в окно, хотя там было темно и он мог видеть только огни машины, направляющейся на восток по хорошо известной во Флориде аллее Аллигаторов.

Менее чем через полчаса он уже был дома. Не то чтобы Майк считал мотель «Песчаные дюны» своим домом, но сейчас обитал именно здесь. Все свои деньги он вложил в это здание, и не имело смысла снимать квартиру, ведь до начала ремонта можно было перекантоваться и тут. Майк присмотрел для себя квартиру в доме, где предстояла перестройка, – симпатичный угловой номер, выходящий во двор. Двор тоже предстояло перепланировать – разбить небольшой сад и построить хороший бассейн.

Мотель «Песчаные дюны» имел форму квадрата, на каждой его стороне было по три номера на верхнем этаже и по три – на нижнем. На каждом углу имелись лестницы, ведущие к галерее, которая огибала весь второй этаж. Когда перестройка закончится, этот проход уберут, а вместо него соорудят балконы. Входные двери будут на первом этаже. Вместо двадцати четырех номеров в здании станет двенадцать квартир, минус одна, та, что Майк решил сохранить для себя. Он питал надежду заработать немалые деньги, продав оставшиеся одиннадцать.

Майк думал о том, что необходимо сделать, прежде чем начинать перестройку, пытаясь запарковать машину на полупустой, как всегда, стоянке перед мотелем, и неожиданно остановился. Хотя в мотеле было две дюжины номеров, прежний владелец предусмотрел для машин только двенадцать мест. И сегодня они все оказались заняты. Небольшая поправка. Все, кроме одного. Оставшееся пустым место – справа от офиса, где Майк обычно парковал свой грузовичок, – на четверть занял старый красно-белый «тандерберд» с открывающимся верхом, его колесо заходило за разметку на четыре дюйма, не меньше.

– Вот свинья! – Майк покачал головой и проворчал, давая задний ход и отправляясь искать место для парковки на улице.

В квартале от мотеля Майк ловко пристроился рядом с грузовиком. Улицы были пустынны, и это совершенно не удивило Майка, Неаполь не похож на Дейтону или Пенсаколу с их молодыми, праздничными, беззаботными толпами. «Эм-ти-ви не стало бы снимать здесь свои дурацкие шоу», – подумал Майк, запирая грузовичок и направляясь к мотелю.