Обстановка кабинета выглядела богато, но почему-то вызывала у меня брезгливость. Не было такого, как в квартире Соколовых, когда я сразу почувствовал единство с домом. Здесь же все казалось чужим и отталкивающим. Возможно, все дело было в отвратительном запахе, пронизывающем каждый кубический миллиметр воздуха. Здесь смердело не столько разлагающимися телами, сколько запрещенной магией, вычищать которую придется долго и тщательно, прежде чем заселяться. Интересно, что скажет Серый, когда я предложу все отсюда выбросить? Я как наяву представил его перекошенную физиономию и расхохотался. Смех прозвучал гулко, словно в склепе, поэтому задерживаться я не стал, проверил еще раз, что все сделал правильно, и пошел к выходу. Изолирующее заклинание я оставил — сниму не раньше, чем разберусь с останками Вишневских. Нужно будет посоветоваться с полковником Ефремовым, допустимо ли их сжечь или нужно выдать родственникам в чем-то изолирующем. Я бы предпочел первое, но не хотел бы нарушить закон по незнанию. Конечно, можно сказать, что я нашел Вишневских в виде кучек праха, но если меня проверят на ложь, то я буду выглядеть бледно.

Внизу уже заметно потеплело. Я проверил воду на кухне. Она текла куда бойчее, кроме того, появилась горячая.

С Серым я связался по артефакту.

— Можно возвращаться. И поторопитесь. Мне сегодня еще к Мальцевой на день рождения ехать.

Глава 8

По дороге я размышлял, как лучше подъехать к Императорской гвардии с трупами Вишневских. Насколько я понял, всеми серьезными вопросами, связанными с магией, занимались исключительно они. Тащить их с собой в особняк не хотелось, пока я не установлю там свою защиту. Но работать с трупами по соседству не хотелось еще сильнее. Трупы вообще работоспособности не способствуют.

Звонок от Лазарева-старшего пришелся как нельзя кстати.

— Добрый день, Андрей Кириллович.

— Уж не знаю, насколько он добрый, — проворчал он в ответ. — Говорил же не связываться с наследством Вишневских. Так нет, надо было ради герба взваливать на себя этот геморрой.

— Не только ради герба, — возразил я. — Там и место хорошее. Дом опять же неплохой.

— Дом, может, и неплохой, но попадут туда разве что твои внуки.

— Почему внуки? Я сегодня как раз внутри побывал. Даже отопление подправил.

Молчание на другом конце было довольно продолжительным. Потом Лазарев выдохнул в трубку:

— Врешь.

— Зачем мне вам врать, Андрей Кириллович? Работы там много, не спорю. Но она не неподъемная. К лету надеюсь въехать. Да, у меня к вам вопрос. Даже два вопроса. Первый. Там выжили четыре человека. Правда, один частично химеризировался, но мозги сохранил. Они имеют право потребовать компенсацию с наследников Вишневских?

— Разумеется, — неуверенно ответил Лазарев. Но неуверенность его проистекала не от незнания ответа на мой вопрос, а от неверия в то, что я сейчас говорю ему правду. — Я могу прислать наших адвокатов. За процент с компенсации они выжмут по максимуму.

В его голосе появилась заинтересованность. Значит, процент пойдет не лично адвокатам, а в клан. Что ж это даже к лучшему.

— Буду вам очень признателен. Но эти четверо пока остались под куполом. Поддерживают химеризировавшегося. Его-то из особняка не выпустишь. Так что за адвокатской поддержкой я к вам обращусь, когда сниму купол.

— Договорились — довольно живо ответил он. — То есть ты действительно туда прошел?

— И вышел, — подтвердил я. — И второй вопрос. Там остались трупы Вишневских. В каком они виде, я не знаю, не лез пока к ним. Видел труп горничной. Он мумифицировался. Скорее всего, они тоже. Но подозреваю, что просто так их хоронить нельзя.

— Правильно подозреваешь, — ответил Лазарев. — Но здесь я тебе ничем не помогу. Все подобные случаи регистрируются Императорской гвардией, и вопросы, касающиеся захоронений, решают тоже они. Но вообще-то, мы с тобой по телефону говорим о том, что положено обсуждать при личной встрече. Может, поужинаем сегодня вместе?

— Извините, но сегодня никак не могу, — отказался я. — Приглашен на вечеринку к Диане Мальцевой.

— Мальцевой? — в голосе Лазарева отчетливо зазвенел металл. — Не самый лучший выбор.

— Мы с ней пока в одной команде, так что…

— Мальцевы в одной команде только с собой.

Я не стал говорить, что Лазаревы — тоже. Да и Елисеевы, пожалуй, не станут играть на другие кланы.

— Я это учитываю в своих планах.

Я ожидал, что Лазарев предложит перенести ужин, если уж он ему так понадобился, но вместо этого мой навязывающийся дедушка сухо попрощался и отключился. Я повертел в руках телефон и набрал полковника Ефремова.

— Добрый день, Дмитрий Максимович.

— Добрый-предобрый, — согласился со мной полковник и громко икнул. — Прям замечательный день. Солнечный.

Я на всякий случай выглянул в окно. Там было пасмурно, и ни малейших просветов не наблюдалось. Так что солнечно было лишь в душе полковника, изрядно разогретого чем-то спиртосодержащим. Я даже засомневался, стоит ли продолжать разговор. Но язык у моего собеседника не заплетался, возможно, и голова продолжала работать.

— Дмитрий Максимович, а как бы мне трупы Вишневских вывезти?

— А они там сохранились? — удивился он.

— Не знаю, насколько сохранились, но они там есть. Поэтому у меня вопрос. Могу я их сжечь, во избежание распространения заразы?

Полковник опять громко икнул, прикрыл рукой трубку и начал с кем-то советоваться. До меня его речь доносилась как: «Бу-бу-бу». В ответном «бу-бу-бу» слышалось что-то знакомое, так что совещался он с кем-то из тех, кого я застал у купола.

— Сжигать нельзя, — наконец ответил он. — Только вывозить в артефактных саркофагах. Саркофаги берешь у нас. Один саркофаг — сто тысяч. Ха.

Это было совсем не «ха». Сколько там трупов, я понятия не имел, но мне не надо было консультироваться с Серым, чтобы понять — на одних саркофагах мы разоримся.

— А это не ваша обязанность — их вывозить?

— Наша? — он так удивился, что завис.

— Безопасность страны, и все такое,– пояснил я.

— Ах да, вывозим мы, — согласился он. — Но за саркофаги все равно платишь ты.

— А потом?

— Что потом?

— Что вы с ними потом делаете?

— Захранив… захру… переносим в защищенное место.

— А если я один саркофаг возьму в аренду и буду вывозить по одному трупу в день? — предложил я. — Им в защищенном месте