и его взгляд вдруг на мгновение сделался злым. В его голове не было ни одной мысли. Он тренировался — это было ясно. Этот пронырливый обольститель освоил начальные навыки по запутыванию телепатов — от проверок на чтение мыслей до слов без долгих раздумий.

— Знаешь, чтение мыслей вне рабочего времени запрещено, — сказал он недовольно, — Это же ты забила ее голову всякой ерундой, да? Может, ты сказала, что я тот ещё любитель заглянуть под юбки?

— А разве это не так? — с претензией спросила я.

— Понятно, — недовольным, упавшим голосом ответил Алекс, — Вся эта романтичная чушь от Шейлы — твоих рук дело.

У меня так болела голова, что я не могла сделать даже малейшее усилие, чтобы пробраться глубже в голову Алекса, да и не хотела. Иногда чтение чьих-то пошлых мыслей — сплошное валяние в грязи. С Алексом было немного по-другому. Создавалось полное ощущение потной постели, в которой только что было неистовое соитие. Брр…

— Какую такую романтическую чушь?

— Она захотела проверить чувства и решила не спешить.

— Умница какая, — рассмеялась я, — Знала, что Шейла не из тех, кто полностью теряют голову.

— А вот тут ты не права, — усмехнулся Алекс. — Временные трудности не препятствие для влюбленного сердца.

— Только что ты говорил, что она серая мышка.

— Одно другому не мешает, — пожал плечами Алекс.

Голова… как же болит голова… сахар, мне нужен сахар…

Этот разговор начал меня тяготить.

— Полно, Алекс. Не стоит препираться по пустяковому поводу. Если Шейла решила немного повременить, она имеет на это право.

— То есть ты хочешь сказать, что не читала мои мысли?

— Не читала, — соврала я, — Мне нужно идти. Ты лучше скажи, где здесь кухня. Ужасно хочу сладкого. Это прямо вопрос жизни и смерти…

— Вопрос жизни и смерти, говоришь?…

Алекс оглянул меня с ног до головы и о чем-то крепко задумался. В его голове я уловила только отдельные обрывки фраз, которые моему болезненному мозгу ровным счетом ничего не говорили.

— Голова болит? — с внезапным сочувствием спросил Алекс.

— Немного…

Мужчина улыбнулся:

— Так уж и быть, помогу. Идёшь прямо по коридору и налево. Комната 5с — там найдешь то, что ищешь… только возьми этот пропуск, вот… Иначе не откроешь замок.

Алекс протянул мне электронный ключ с индивидуальным кодом и я считала его на свой носитель.

— А зачем закрывать кухню от солдат? — спросила я его.

— Ещё спрашиваешь, — рассмеялся он, — Не все удовлетворяются сухпайками.

— Спасибо…

Вроде, мы распрощались на позитивной волне и я облегчённо выдохнула: не хотелось заводить врагов на базе, где ты должна работать довольно долгое время. У каждого телепата есть целый список тех, кто точит на них зуб. До сего времени мне удавалось избегать большого количества недовольных.

1с… 2с… Вот, дверь 5с. Надеюсь, повар сжалится надо мной, если я украду пару ложек сахара у него из закромов? Думаю, Коршунов тоже поймет такое вторжение. Спасибо Алексу… И всё-таки этот парень не такой уж и плохой. У него доброе сердце. Надо будет пересмотреть свое отношение к нему.

Щёлкнул электронный замок, я вошла.

Внутри стоял полумрак, бледное свечение из дальнего окна очерчивало огромную мужскую фигуру в нескольких метрах от меня. До слуха донеслись странные звуки, будто повар отбивал куриную грудку мокрыми руками. Мокрые шлепки — да, вот на что это было похоже.

Огромная мужская фигура зарычала. Я перепугались не на шутку, начав шарить рукой выключатель. Зажёгся свет.

То, что предстало передо мной повергло меня в полнейший шок. Я просто стояла и смотрела, неподвижно, беззвучно, будто у меня онемели сразу и язык, и тело.

В нескольких метрах от меня покорную и всегда согласную Грету неистово сношал Морган. Он стоял сзади, нагнув робота и оттопырив ее заднюю часть, обхватил бедра руками и входил в бедную железяку с такой остервенелой силой и вожделением, что у нее фонили речевые динамики. Протяжный стон, слетевший в следующую секунду с уст светловолосой Греты походил на сплошные шумовые помехи.

Морган даже не заметил меня, ведь в этот самый момент он испытывал пик высшего наслаждения — я поняла, что у него оргазм.

Что происходит?… Зачем я здесь?… Как это прекратить?… только не это…

По твердым мышцам груди и каменного пресса стекали струйки пота — Морган настолько увлекся процессом и вложил в него столько сил, что его акт походил на физическую тренировку.

Это была не кухня — позади пары стояла кровать, и вся комната была обставлена так, будто здесь и проходили регулярные интимные встречи. Мягкое кресло, оборчатые подушки, бордовое одеяло в сердечках…

Вдруг Морган открыл глаза. Его обескураженный, беззащитный взгляд буквально врезался в мозг.

Немая сцена — я стою перед ним, раскрыв рот, пытаясь сказать что-то, но слова застревали в горле. Морган резко отстраняется от Греты и делает шаг в сторону, полностью себя обнажая. Взгляд невольно скользит вниз — и теперь перед глазами его огромное, просто огромное возбужденное достоинство, с которого стекает мужское семя. Его член еще не успел принять свою спокойную форму…

«Я думала, что его лбом можно забивать гвозди. Это не так! Если чем и можно забить гвозди, то только этой огромной штукой!» — пролетела мысль у меня в голове при виде торчащего вверх достоинства Моргана.

— Дюймовочка! — удивлённо закричал Морган, который, будучи штурмовиком, умел быстро решать любые задачи… кромки таких, как эта.

«Бежать!» — накатила на меня волна паники, — «Бежать, бежать, бежать!»

Развернувшись, я бросилась к двери.

Глава 13. Морган. Одиночество

За час до предыдущих событий…

Сижу, курю. Осталось примерно полчаса до моего похода к Грете, скоро должно прийти оповещение. В графике я стою седьмым, а, значит, это примерно пять часов вечера. За час до сеанса и час после даётся небольшая увольнительная, чтобы подготовиться, а потом отдохнуть и снова встать в строй. Я посмотрел на часы — у меня будет ровно час, столько, сколько даётся всем остальным, чтобы спустить естественную мужскую нужду. Жаль. Что можно сделать за час? Даже не разогнаться. Разве что только разогреться, а выложиться как следует, как хотелось бы — не получится.

За мной шел проныра Алекс, дальше — Миха. Эти не будут ждать даже лишних пяти минут, могут заявиться посреди сеанса. У каждого индивидуальный код на вход, который отпирает дверь вне зависимости от того, находится ли все ещё твой член в Грете или нет.

Это стимулирует солдат укладываться в отведенное время — такова политика штаба. Конечно, никто ещё не заявлялся