— Итак. ― Мой новоиспечённый папаша довольно потёр руки. ― Парни отбудут сегодня вечером. Их задача встретить нас в Хитроу и незаметно сопровождать. Маршрут уже оговорён. Мы с Яной уберёмся из этого рая завтра до полудня. Теперь о главном. Ситуации могут возникнуть самые непредсказуемые. Если что-то пойдёт не так, мы потеряемся или разделимся на ещё большее количество составляющих, место сбора ― «Roxburghe Hotel». Это почти центр Эдинбурга. Всё ясно?

Мы дружно закивали. Когда парни покинули бунгало, я со вздохом посмотрела на свой багаж.

— Правильно мыслишь, ребёнок. Только самое необходимое. Остальное выкинем в море. Пусть думают, что чемоданы прибило течением с места катастрофы.

— А течение идёт в эту сторону?

Алексей почесал затылок.

— В логике не откажешь. Уважаю. Надо бы по ту сторону лагуны вещички выбросить.

Я рассортировала наряды, отобрав только самое необходимое, и сложила это необходимое в спортивную сумку, а остальное передала охраннику.

— Сиди тут, не высовывайся. Меня не будет ровно двадцать минут.

Я кивнула. Ну, не дурой же я была, чтобы бродить по полуобитаемому острову в полном одиночестве, да ещё и в кромешной темноте.

Дождавшись, пока за мужчиной закроется дверь, я надела на себя бюстгальтер с зашитыми долларами, натянула мягкие джинсы и чёрную футболку. Завязав кеды, я села на диван, включив телевизор. Мы должны были покинуть Бора-Бора в обед, но Алексей решил, что сегодня, под покровом ночи, мы переберёмся на центральный остров в гостиницу, прилегавшую к аэропорту. Подумав, я достала из бара две бутылки минералки и шоколадку. Теперь не придётся бегать по магазинам, если захочется попить или пополнить мозг глюкозой. Вертолёт был зафрактован на одиннадцать вечера. Часики тикали…

Матвей смотрел на острова через иллюминатор вертолёта и мысленно подгонял Майкла. Дни пролетели быстро, а, главное, продуктивно. Мужчина улыбнулся. Алька! Она возродила его к жизни, вернула надежду. Как всё-таки повезло Змею!

Лос-Анджелес встретил жарой. Змей стоял у входа в аэропорт, облокотившись на капот здоровенного внедорожника. Матвей улыбнулся. Друг любил всё большое, грандиозное, потрясающее воображение, вот только жену выбрал крошечную, хрупкую, практически Дюймовочку. Хлопнув приятеля по плечу, любитель Дюймовочек открыл дверцу.

— Падай, плотоядный.

— Сначала в гостиницу. Хочу привести себя в божеский вид.

Эдик усмехнулся.

— Ты чего, братишка, с дуба рухнул? Какая гостиница? Алька тебе комнату приготовила, стол накрыла.

— Не хочу вас стеснять.

Уже отъехав с парковки, Змей резко затормозил.

— Совсем импортным стал, одичал в своей глуши? Или обидеть нас хочешь?

Матвей кивнул.

— Ладно. Уговорил.

Встреча была трогательной. Алька даже всплакнула, обнимая друга.

— Девочка, а ты округлилась после родов. Тебе это идёт.

— Весьма сомнительный комплимент для женщины. Ничего, как только брошу кормить грудью, верну былые кости.

— Даже не думай. ― Змей прижал жену к себе и поцеловал в макушку.

— Да тут молока, видимо, на двоих хватает. Ты и удава перевела на грудное вскармливание? Иш, как раскабанел!

Алька рассмеялась.

— Ошибаешься. Эдика уплотнили мои пироги. Моя свекровь щедра на рецепты.

Закончив с приветствием, троица перешла на веранду, где уже был накрыт стол. В плетёном кресле сидела счастливая бабушка и держала на руках спящего бутуза.

— Здравствуйте, Марина Яковлевна! Выглядите обворожительно!

Матвей склонился и поцеловал мать друга в щёку.

— Галантный, как всегда. ― Женщина широко улыбнулась. ― А это наш Макс. Знакомься.

Малыш что-то прочмокал во сне, вызвав в суровом мужчине волну нежности.

— Можно, я подержу?

Марина Яковлевна осторожно передала спящего внука. Эдик насторожился.

— Не раздави его, Пантера.

— Надо же, даже не проснулся.

Змей рассмеялся.

— Со сном у этого мужика всё в порядке. Весь в мамку пошёл.

Матвей осторожно вернул младенца бабушке.

— Тебе тоже пора завести такого, сынок. Сколько ещё в холостых ходить будешь?

— Да я, вроде как, боевой. ― Пошутил мужчина. ― Вот встречу такую, как Бабочка, и сразу же женюсь.

Змей отвесил другу увесистый подзатыльник.

— Даже не мечтай. Таких больше не выпускают.

— Фабрика по выпуску Дюймовочек закрылась? А как Анька?

Эдвард рассмеялся.

— Ждут третьего. Лев решил создать свой собственный прайд. Так что догоняй, плотоядный.

После обеда троица спустилась в подвал, где был оборудован огромный кабинет для Алёны.

— Совет постарался. Моя жена оказалась незаменимым сотрудником. За год ― двенадцать удачно проведённых операций. А теперь выкладывай, что у тебя стряслось.

Матвей всегда излагал мысли чётко и ясно, но тут начал путаться, то, забегая вперёд, то дважды возвращаясь к одному и тому же месту.

— А ты не промах, брат-Пантера. На дочь олигарха глаз положил.

— Заткнись, Змей. Ни на кого я глаз не положил. Она совсем ребёнок. Просто хочется помочь, чисто по-человечески.

Эдвард мечтательно улыбнулся.

— Ага. Помнится, полтора года назад, я тоже, чисто по-человечески, хотел помочь одной малышке. Не обманывай себя, придурок. Ты влюбился, как пацан.

Алька сурово посмотрела на мужчин.

— Я поняла и цель, и задачу. А теперь, мальчики, соизвольте покинуть меня на час. Пообщайтесь на свежем воздухе, если хотите быстро получить нужную информацию.

Эдвард указал другу на бронированную дверь.

— Пойдём, братишка, поищем того, кто будет рад нашей милой компании.

Усевшись за плетёный столик, Змей вытащил бутылку коньяка.

— За встречу?

Матвей отрицательно покачал головой.

— Дождёмся информации. Возможно, я улечу ночным рейсом. Кстати, Алька попросила нас убраться, чтобы мы не видели и не слышали её начальства?

Змей кивнул.

— Это правила. Ценой нарушения дисциплины может стать жизнь. Знаешь, я уже свыкся. Алька в этой игре ― мозг, я мускулы. Она мир спасает, я бизнесом управляю. Всё по-честному. А ты? У тебя ведь серьёзно с этой Яной?

Матвей хмыкнул.

— Ей двадцать. Она даже моложе Альки. Мне что с ней делать? В куклы играть?