— Если Анфиска тебя сейчас не возьмет, потому что рука больная, то пойдем с тобой искать большие кастрюли. Они нам понадобятся. И еще вопрос. Где у вас растет мята?

— Мамка, это тебе нужно к овражной ведьме, она в этом лучше разбирается, — ответила Любавка.

— Дети мегаполиса, — вздохнул Влад.

Ребятишки между собой переглянулись, но ничего говорить не стали. Влад разлил по кружкам цикорий, разделил плюшку на три части и положил на стол мешочек с сухарями.

— Ешьте, — сказал он.

Дети придвинулись к столу, схватили по своему куску и стали его жадно поедать.

Глава 17

Новые предложения

После завтрака Влад с Ванькой отправились в пекарню. Однако далеко от дома не ушли, на улице их перехватила соседка. Она схватила Владку за руку и затащила к себе домой. Лицо у женщины было одутловатым, вперед выпирал огромный живот. Руки и шею покрывали старые и новые синяки и кровоподтеки. Она тяжело дышала и пристально вглядывалась в лицо Владке.

— Чего ты меня в свою хибару затащила? — спросил Влад, разглядывая убогое убранство домика.

Так же, как и у них, он состоял из одной комнатушки, печки, топчана, стола, лавки, пары табуреток и большого сундука. В углу висела люлька со спящим младенцем, а по полу ползал малыш полутора — двух лет. За столом сидела трехлетняя кроха и хлебала воду из кружки.

— Так дело у меня к тебе есть, — горячо зашептала женщина.

Она глянула на Иванко и замолчала.

— Пацан, иди, проветрись, я сейчас переговорю и выйду, — сказала Владка.

Мальчишка вышел из домика на улицу.

— В общем, ты видишь, в каком я положении? Сегодня, завтра понесу. Мужик мой требует с меня каждый день, да еще по несколько раз. Он уже младенцу в утробе своим отростком в лицо тыкает. Все мне там изодрал, кровища течет и днем и ночью, еле хожу. Если отказываю, то бьет меня и душит, и все равно свое берет.

— А от меня ты что хочешь? Попробуй с ним поговорить?

— Говорила, а он меня тогда лупит по всем местам. Правда, по животу не бьет, но по спине, плечам, рукам колошматит. Я хочу, чтобы ты его убедила, меня не трогать пока.

— Вот скажи ты мне, милая, каким образом я это сделаю? Твой мужик меня слушать будет?

Женщина отвела в сторону глаза.

— Ну, может побить его немножко. Ты же своего била в прошлый раз. Вся улица видела.

— А если это не поможет или усугубит, или я его случайно искалечу? Или он меня покалечит? Ты про это не думала?

— Пожалуйста, — заплакала она, — Сил моих больше нет, у меня там все болит, да и кровь идет, не останавливается.

— Травки попей, к врачу сходи.

— У нас нет врача, и не было никогда для женщин врачей, — помотала она головой.

— К овражной ведьме сходи, может, чем поможет, — Влад посмотрел на нее сердито.

Ему не хотелось ввязываться в эту авантюру. Хорошо помнил, как его приятели из полиции рассказывали, как жены своих мужей из кутузки забирали. Сначала, в полицию позвонят, кричат, что их муж убивает и избивает. Полиция приедет, заберет буяна, а потом эти дамы бегут на следующий день и клянут сотрудников, на чем свет стоит, дескать, ироды, моего любимого совсем замучили. Скорее всего, и тут та же история повторится.

К тому же, Влад боялся, что кто-то кого-то может покалечить и останется баба с кучей детей без кормильца. Вот же дилемма, и бабу жалко, и проблем на свою голову не хочется.

— Я заплачу, — тихо сказала она.

— Слушай, милая, сходи к овражной ведьме, пусть она тебе травок от кровотечения даст. Попроси у нее какого-нибудь средства для того, чтобы у мужика не стояло.

— А что есть такие травы?

— Ну, есть, — скривился Влад, вспоминая, как его пыталась опоить первая жена, когда он отправлялся служить.

Сунула ему какой-то пакетик с травами, сказала, что это волшебный чай успокоительный. Он чуть кони не двинул после этого чая, так у него все успокоилось. Дозировку то она не уточнила. А теперь сам такое советует.

— А это средство поможет? — спросила соседка.

— Должно. Лучше об этом спросить у ведьмы.

Женщина с недоверием посмотрела на Владку.

— Я попробую к ней сходить, но она ведь такая страшная, что жуть берет. Вдруг она меня превратит в жабу или летучую мышь? Или потребует взамен моего ребенка?

— Зачем? — удивленно спросил он.

— Чтобы использовать его в своих черных ритуалах, — прошептала она.

— Господи, какая чушь. Не нужен ей твой ребенок, успокойся.

— Это хорошо, тогда я сейчас к ней сбегаю, — женщина сложила ручки на животе.

— Скажи ей, что от Владки, и не забудь ей заплатить или еды, какой дать, — сказал он.

Вышел из маленького домика, почесал голову. Вот он уже тут только второй день живет, а уже, сколько приключений свалилось на его голову, да и знакомствами разными оброс по самое не балуйся. Эх, а что же с ним там произошло то, в той жизни? Наверно, придавило его пепелацем на смерть, а может в коме какой лежит под аппаратами. Маманя там убивается, поди, да и другие родственники горюют. Как-то тоскливо Владу стало, подумалось, что не увидит он их больше никогда.

— Мамка, ты чего встала, как вкопанная, — стал дергать ее за руку Иванко, — Пошли.

— Пошли, пацан, — кивнул он.

Завернули в другой квартал, прошли вдоль одной улицы, повернули на другую и оказались перед Анфискиной пекарней. Женщина бойко торговала хлебом. За столиком сидела Алиска, грызла яблоко и болтала ногой в полосатом чулке.

— Привет, наша гром-баба, — поприветствовала Владку Алиска.

— Привет, лиса Алиса, — выдохнул Влад, — Здравствуй, Анфиска.

— Ага, — кивнула Анфиска, — За хлебом пришла?

— Нет, просить тебя пришла об одолжении, — кивнул он на Иванко.

— Это, что еще за воробушек с подбитым крылышком? — спросила пекарша.

— Сын мой — Иванко, очень хочет научиться печь хлеб.

— И пирожные, — посмотрел на них исподлобья Ванька.

— Пирожные, это не ко мне, могу только научить сладкие булочки печь, ватрушки и пирожки, и прочие сдобные штуки. Но, не сейчас, а позже, — Анфиска любовалась на парнишку.

— Эх, Анфиска, замуж тебе надо бы, своих детей нарожать, — потянулась Алиска на стуле.

Она вытащила откуда-то яблоко и протянула его мальчишке.

— На, погрызи, вкусное, — сказала она.

— Спасибо, — кивнул пацан и принялся с аппетитом уплетать яблоко.

— Где же я тебе мужа найду? Убогий мне не нужен, а нормальных еще щенками разобрали, — усмехнулась Анфиска.

— Эх, испортил тебе всю жизнь твой старый хрыч.

— Меня все устраивает, — огрызнулась пышная пекарша, —